Полицейская дипломатия. Как Россия и Грузия объединились в расследовании преступления
...Теплый сентябрьский вечер в Тбилиси, терраса престижного ресторана «Пурис Сахли». Посетители, устроившись на ротанговых стульях, потягивают кто вино, кто кофе, мирно беседуют. Неожиданно двое из них, отставив сторону кофейные чашки, вскакивают, подбегают к подъехавшей «Тойоте», выхватывают пистолеты и расстреливают сидящего внутри салона. Нескольких секунд всеобщего замешательства стрелявшим хватает, чтобы скрыться.
ФОТО No mad Soul/shutterstock
Пистолет? Ничего не знаем!
Как выяснила прибывшая на место происшествия полиция, расстрелянным оказался гражданин России уроженец города Баку Мамедов Эльшан Батыхан оглы, 1975 года рождения.
Многочисленные свидетельские показания позволили полностью восстановить картину происшедшего. Полицейские изъяли чашки, из которых пили злоумышленники, и стулья, на которых они сидели. То и другое содержало частицы пота, позволившие получить генетические характеристики этих людей.
Записи расположенных поблизости видеокамер дали возможность найти такси, на котором уехали киллеры. Допрошенный водитель сообщил, что высадил пассажиров у автовокзала и только потом, после сообщений прессы, догадался, что вез убийц...
Их след обнаружился на азербайджанской границе, которую они перешли пешком через погранпереход Цителекхиди. По данным паспортного контроля, сбежавшими были граждане России азербайджанского происхождения Эмин Ахмедов и Гусейн Искендеров. Грузия объявила их в международный розыск. Интерпол расставил соответствующие «сторожевики» по всему миру. А через месяц, 23 октября прошлого года, беглецов задержали в Петербурге на улице Турку.
Судя по рапорту сотрудников патрульно-постовой службы, изначально это была обычная проверка. Они увидели стоявшую на улице машину, а около нее — матерящегося гражданина кавказской наружности.
Его попросили показать документы. Он отказался, и тогда его вместе с товарищем, сидевшим на пассажирском сиденье, скрутили и отправили в ближайший отдел полиции. Там и обнаружилось, что эти люди — из базы данных Интерпола.
Для начала приятелей арестовали на 7 суток по «административке» за неповиновение сотрудникам полиции. Машину обыскали. На переднем сиденье нашли пакет, в котором оказались две пары наручников, черные перчатки без пальцев, черные штаны с кобурой, маски с прорезами для глаз и рта, а также рация. Под задним сиденьем — пистолет ПМ и восемь патронов к нему. Разумеется, задержанные всякую причастность к оружию отрицали.
К тому времени об Ахмедове и Искендерове питерские оперативники и следователи уже знали многое. Первый жил в Астрахани, занимался сбытом овощей, второй работал на рынке в Москве. Судя по всему, это были люди из клана могущественного вора в законе Ровшана Ленкоранского — одного из хозяев плодоовощной торговли России. 18 августа 2016 года он погиб в Стамбуле от руки своих конкурентов из команды Надира Салифова. Убийство в Тбилиси явно стало местью — погибший Мамедов был правой рукой Надира.
Для Петербурга кровавые азербайджанские разборки не новость (об одном из убийств мы рассказывали в статье «Солдаты овощной войны» от 5 октября прошлого года), и потому у стражей порядка не было сомнений: двое задержанных замышляли очередную «акцию».
А доказательства — в Грузии
По соображениям здравого смысла, россиян, обвиняемых в убийстве соотечественника, судить надо в России. Но... вся доказательная база — в Грузии. Она, конечно, может потребовать их выдачи, но выдавать российских граждан за рубеж закон запрещает. Возникала странная правовая коллизия: задержанных по подозрению в тяжком преступлении наказать невозможно.
Более того, выяснилось, что в Грузии дело по убийству скоро будет передано в суд. По тамошним законам, допускается заочное вынесение приговора. А тот, кто осужден за границей, как гласит наш Уголовный кодекс, за это же преступление у нас быть привлечен уже не может — за одно и то же два раза не наказывают. Увы, этот гуманный принцип в данном случае мог обернуться своей противоположностью: осужденные в Грузии должны были быть немедленно освобождены в России...
Надо ли говорить, что отпускать на волю людей, обвиняемых в дерзком убийстве, никому не хотелось. Но как привлечь их к ответственности в рамках закона? Следователям питерского ГУ СК, которым предстояло ответить на этот вопрос, помог брат убитого Эльшан — солидный бизнесмен, занимающийся сбытом янтаря в Калининградской области. Он прибыл на невские берега (догадался сам или кто-то его научил — история умалчивает) и дал показания по факту убийства. Протокол его допроса и стал основанием для возбуждения уголовного дела, в рамках которого Ахмедов и Искендеров были арестованы. Потом Эльшан слетал в Грузию и привез оттуда постановление о заключении киллеров под стражу и протокол допроса таксиста. Документы были переведены на русский и также приобщены к делу.
Теперь надо было двигаться дальше — получить (и легитимизировать!) материалы расследования из Грузии. Как это сделать, толком никто не знал. В Следственном комитете России подобного случая еще не было. Учитывая то, что между нашими странами сегодня нет не только договора о правовой помощи, но даже дипломатических отношений, ситуация выглядела почти безнадежной. Чувствуя это, подозреваемые и их адвокаты смотрели на следствие свысока: ничего, мол, у вас, ребята, не выйдет...
Следователь по особо важным делам Иван Балакирев, которому предстояло решать эту непростую задачу, однако, сдаваться не собирался. Он установил контакты с грузинскими коллегами и... встретил полное понимание. Ему обещали всяческую помощь и приглашали приехать «с официальным визитом».
В загранкомандировки рядовые сотрудники Следственного комитета, прямо скажем, ездят нечасто. Но руководство СК решило, что в данном случае затраты оправданны. Командировку Балакиреву и начальнику управления по расследованию особо важных дел Геннадию Яшину подписал сам глава ведомства Александр Бастрыкин.
Четыре тома «крючочков»
Правовая основа такой поездки могла, что называется, вызвать вопросы. Единственной юридической зацепкой была Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенная в Минске 22 января 1993 года странами СНГ. Формально Грузия из этой конвенции не выходила, но в 2009-м она вышла из СНГ. Будут ли теперь ее правоохранители готовы взаимодействовать с нашими?
Ехали, признается Балакирев, в полную неизвестность. Телефонные обещания помочь — это одно, а в реальности может оказаться тысяча неожиданных препон...
Сомнения рассеялись в первые же минуты пребывания на грузинской земле. Люди в полицейской форме наших следователей встретили в аэропорту едва ли не как самых дорогих гостей. В детективное управление, куда их привезли, поприветствовать гостей пришел сам начальник полиции Тбилиси Шалва Бедоидзе. Прекрасно говоривший по-русски, он, как оказалось, имел много друзей-полицейских в России. «Я рад видеть первых российских ласточек, — заявил он. — Взаимодействие надо налаживать!»
На все про все у командированных имелось лишь четыре дня. За это время нужно было сделать то, чего до них еще никто не делал, — найти легитимный механизм передачи документов «из рук в руки», минуя сложные дипломатические каналы.
— Да, — рассказывает Балакирев, — пришлось понервничать. Времени было в обрез. Даже и города-то толком не видели. Грузинские коллеги вели нас «под руку» из кабинета в кабинет. Транспорт, связь, необходимые звонки и рекомендации — все было обеспечено. Конечно, бюрократия там тоже есть. Нам скопировали все четыре тома материалов дела, мы уже готовились их забрать, но в последний момент понадобилось еще разрешение генпрокуратуры Грузии. Эти несколько часов ожидания прямо перед отъездом были самыми тяжелыми. Но зато вот, смотрите!
Прокурорский «вердикт» — документ действительно солидный: с мощной официальной шапкой, написанный на русском языке (именно он является рабочим для подписавших Минскую конвенцию) и скрепленный большой красной многоугольной печатью. Вопрос о легитимности полученных документов решен бесповоротно!
Когда, вернувшись на родину, следователи выложили адвокатам и их подопечным заветные тома, заполненные грузинскими «крючочками», те просто переменились в лице. Привычно ссылаться на то, что следствие «блефует», они уже не могли.
Перевод материалов дела на русский язык занял четыре месяца. Конечно, эти документы еще нуждаются в некоторой редактуре — переводчики, разумеется, не владели необходимой терминологией, да и грузинские правовые нормы несколько отличаются от российских. Надо, к примеру, привести в соответствие с нашими стандартами заключения баллистической и медицинской экспертиз. Но главное — данные генетики, полученные в Грузии, полностью совпали с теми, что дала проверка Ахмедова и Искендерова.
Возможно, считает Балакирев, понадобится еще раз съездить в Грузию, кое-кого передопросить. Зато появился новый неожиданный свидетель, уже российский. На фотографии с места происшествия обнаружилась машина с краснодарскими номерами. Ее хозяина нашли и допросили. Оказалось, он ездил в Тбилиси на встречу выпускников и случайно попал «на убийство»...
Следствие близится к завершению. Да, большая часть работы проделана правоохранителями Грузии. Но какие могут быть счеты между людьми, делающими общее дело? Те, кто рассчитывал сыграть на «вражде» между нашими народами, явно просчитались. Борцов с преступностью объединяет простая и очевидная мысль: убийца должен сидеть в тюрьме. И все препятствующее этому не имеет никакого значения.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 162 (6261) от 04.09.2018 под заголовком «Полицейская дипломатия».
Комментарии