Пиррова победа Макрона. Президент Франции потерял опору в парламенте
12 и 19 июня во Франции состоялись выборы в нижнюю палату парламента — национальное собрание. Они прошли на фоне рекордно низкой явки избирателей и принесли не совсем ожидавшиеся результаты. Похоже, Пятая республика входит в полосу политической неопределенности.
ФОТО pixabay
Удар по институтам
Уверенная победа Эммануэля Макрона над Марин Ле Пен во втором туре президентских выборов в мае не должна вводить в заблуждение. Она ни в коем случае не означала, что французская нация «присоединилась» к общественному проекту действующего президента страны. На самом деле сегодняшняя Франция представляет собой политически расколотое общество, в котором ни у одной из ведущих сил не имеется твердого социального большинства. Да, Макрон, используя центристские или социал-либеральные лозунги, оба раза (в 2017 и 2022 гг.) победил на президентских выборах. Но при этом недовольных его внутренней политикой за последние пять лет в стране больше, чем удовлетворенных.
Уже первый тур законодательных выборов подтвердил общие тенденции, выявленные весной, во время президентских выборов. В частности, то, что в Пятой республике сформировалась некая новая трехполюсная система. «Трио» набравших львиную долю голосов избирателей в первом туре выборов главы государства в апреле — Эммануэль Макрон, Марин Ле Пен и Жан-Люк Меланшон, — и представляет эти три полюса: центристский, крайне правый и левый. Парламентские выборы показали примерное равенство между данными полюсами, каждый из которых располагает поддержкой примерно четверти избирателей.
Однако, несмотря на такую, в общем‑то, любопытную расстановку сил, большей части французского электората все это оказалось не слишком интересно. Июньское голосование зафиксировало печальный антирекорд: в первом туре на избирательные участки пришли 47,5 % зарегистрированных избирателей, во втором — 46,2 %. Среди тех причин, которые называли абстенционисты (сторонники бойкота выборов): кандидаты не говорили о проблемах, которые волнуют избирателей, «вялый» характер избирательной кампании, плохое знание кандидатов. Тут следует сказать, что во Франции, чуть ли не единственной стране в Западной Европе, при избрании 577‑местной нижней палаты парламента действует двухтуровая мажоритарная система, когда депутатов избирают в одномандатных округах.
Социологи уже выяснили, что наибольшее число отказавшихся голосовать — это молодые французы (свыше 70 % тех, кому меньше 35 лет, не пришли в итоге на выборы), а также больше половины людей среднего возраста. Наиболее дисциплинированными в результате оказались пенсионеры. В социальном же отношении немаловажно то, что более 60 % рабочих и служащих тоже не пришли на избирательные участки. В некоторых «рабочих» округах голосовали менее 20 % избирателей. Как отмечает парижский журналист Доминик Винсено, все эти цифры явно свидетельствуют о «моральной изношенности политических институтов Пятой республики»…
Оплеуха «блоку власти»
Теперь уже, с учетом итогов голосования 2017 года, можно смело сказать, что Эммануэль Макрон, являясь плоть от плоти представителем высших управленческих кругов, произвел своеобразную революцию в политическом соотношении сил страны. Вплоть до 2017 года Францией поочередно управляли правые или левые силы, тогда как понятия «центристы» не то что не существовало — они просто не были реальной и самостоятельной политической силой.
Оставив своего патрона, тогдашнего президента-социалиста Франсуа Олланда, Макрон запустил свой собственный проект — политическое движение «Вперед, республика!», которое пять лет назад вместе с другими центристскими союзниками добилось абсолютного большинства в нижней палате парламента. Нынешние выборы показали, что центристы, на сей раз сформировавшие коалицию «Вместе» с главенствующей ролью партии Макрона, сохранили свою электоральную базу, набрав в первом туре законодательных выборов 25,8 % голосов. За пять лет первого президентского мандата Макрона социал-либералы не только в целом сохранили избирателей образца 2017 года, но и пополнили свои ресурсы кадрами из ведущих в прошлом партий левого и правого центра — Социалистической партии (СП) и «Республиканцев». К примеру, председатель национального собрания Кристоф Кастанье — бывший социалист; близка к СП была и назначенная в мае новым премьер-министром республики Элизабет Борн. Наоборот, бывший премьер и лидер партии «Горизонты» Эдуар Филипп и нынешний министр экономики, финансов и восстановления — выходцы из правого центра.
Опросы показывают, что за команду Макрона более охотно голосуют пожилые и хорошо обеспеченные французы, немало среди них и горожан, представляющих средние или «промежуточные» слои. А также граждан, твердо поддерживающих углубление европейской интеграции.
Но именно то, что «антирейтинг» Макрона выше уровня доверия к нему, и сыграло в этот раз с центристами злую шутку. Хотя президент Франции призывал нацию дать ему «явное большинство», как раз абсолютное большинство мандатов блок «Вместе» и потерял. По итогам голосования 19 июня в национальном собрании останутся 245 сторонников главы республики, тогда как их было почти 350 человек. При этом в своих округах проиграли несколько министров, а также спикер нижней палаты парламента и глава депутатской группы партии «Вперед, республика!». Первый раз в истории страны, когда выборы в парламент следуют за избранием главы государства, правящий лагерь получает столь неубедительный результат.
Единство спасает левых
Единство снова помогает левым силам во Франции не только выжить, но и заметно усилить внутриполитические позиции. После того как в апреле второй раз подряд французские левые оказались без участия во втором туре президентских выборов, последовал призыв занявшего тогда третье место основателя левопопулистского движения «Непокоренная Франция» (НФ) Жан-Люка Меланшона быстро сформировать общий альянс и выдвинуть от него единых кандидатов в парламент уже с первого тура. Такой альянс под названием «Новый народный экологический и социальный союз» (ННЭСС) и был в итоге сформирован. Больше половины кандидатов в одномандатных округах под его «шапкой» выдвинула НФ. По мнению профессора Лондонского университетского колледжа Филиппа Марльера, в скорейшем достижении этого соглашения нуждалась и «Непокоренная Франция», дабы закрепить господствующие позиции внутри левых сил. Но в нем оказались кровно заинтересованы и руководители других левых партий, чьи кандидаты получили в первом туре президентских выборов слабые результаты, что поставило под вопрос и их надежды на парламентские выборы. В конечном счете такие силы, как СП, Французская коммунистическая партия и партия «Европа Экология Зеленые» также примкнули к ННЭСС, согласившись с требованием НФ выдвинуть от альянса кандидатом в премьер-министры Ж.‑Л. Меланшона.
Программа ННЭСС к выборам прежде всего отражает политические подходы Меланшона и его соратников. Это касается сильной социальной составляющей (требования вернуть пенсионный возраст до 60 лет, повысить минимальную гарантированную систему зарплаты до 1500 евро, законодательно запретить рост цен на продукты первой необходимости, отменить действующую версию Трудового кодекса). Важно отметить, что НФ выступает также за качественное изменение логики европейской интеграции с акцентом на более активную социальную политику и предлагает осуществлять «политику неприсоединения», а проще говоря — отход Франции от НАТО. К слову, эти позиции не были приняты всеми в левом движении страны. Так называемые диссиденты в левых партиях (например, среди социалистов) не приняли опцию ННЭСС и в ряде округов выдвинули свои альтернативные кандидатуры.
Отчасти и это обстоятельство сыграло против ННЭСС. Конечно, благодаря фактору единых кандидатов союз сумел провести во второй тур своих кандидатов в абсолютном большинстве избирательных округов. Однако в целом по стране он в первом туре парламентских выборов получил лишь 25,7 % (на одну десятую меньше центристского альянса), тогда как в первом туре президентских выборов в апреле за левых кандидатов отдали голоса 32 %.
Да, ННЭСС заметно опередил блок Макрона по голосам, полученным в «народных» округах или среди французской молодежи. Но все равно левые, как, впрочем, и все остальные политические силы Пятой республики, недосчитались миллионов голосов «своих» избирателей по сравнению с президентскими выборами. В итоге левые силы получили в национальном собрании 131 мандат, более чем в два раза увеличив свое представительство. НФ утвердилась с 72 депутатами как главная левая сила страны. Однако это сделает ННЭСС лишь первой оппозиционной силой.
Правые: новый расклад сил
Как президентские, так и парламентские выборы показали, что доля французов, симпатизирующих различным правым силам, больше, чем число сторонников левых и центристов. Конечно, она недотягивает до показателей 2017 года, но все же превышает 37 %. Однако возможная победа правых сил все время отодвигается. И связано это прежде всего с непримиримой борьбой за гегемонию, которую ведут между собой две ведущие правые партии — правоцентристские постголлисты (партия «Республиканцы») и крайне правое Национальное объединение (НО).
По уровню популярности и поддержке в обществе ведомое Марин Ле Пен НО уже давно обошло правый центр и не раз это преимущество подтверждало на различных выборах. Однако двухтуровая мажоритарная система вплоть до 2022 года всякий раз мешала националистам превзойти своих конкурентов по правому лагерю в национальном собрании. И вот 19 июня ситуация изменилась. НО, получившее в первом туре выборов 18,7 % голосов и третье место, совершило неожиданный рывок, сумев увеличить свой вес в нижней палате парламента с 8 до 89 мандатов! Как отметила радостная после оглашения результатов Ле Пен, «мы надеялись иметь 60 депутатов в наших самых смелых мечтах». Очевидно, что темы иммиграции, безопасности на улицах, потери суверенитета в рамках «единой Европы» волнуют все большее число французов. И этот факт «конвертировался» наконец для НО в реальные депутатские мандаты.
А вот правый центр, соответственно, продолжает ослабевать. Возглавляемая «Республиканцами» правоцентристская коалиция набрала в первом туре лишь 11,3 % голосов, проведя в итоге в парламент 64 представителя — почти в два раза меньше, чем пять лет назад. В целом же можно сказать, что «правая Франция» никуда не исчезла. Более того, она бы наверняка имела возможность победить, если бы в правом лагере не царил раздрай.
В общем, после 19 июня начинается достаточно интересный и сложный этап. Ведь ни у одной из ведущих политических сил не имеется ни социального, ни законодательного абсолютного большинства. Поскольку по факту социально-экономическая политика Макрона в значительной мере была правоцентристской, можно было бы предположить, что президентский блок «Вместе» заключит правительственный контракт с «Республиканцами». Однако пока их лидеры заявили, что предпочитают остаться в «конструктивной оппозиции».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 113 (7196) от 24.06.2022 под заголовком «Пиррова победа Макрона».
Комментарии