МАПРЯЛ поделилась результатами своего исследования о положении русского языка в других странах
«Тебе отлично идет! В этой шляпе ты выглядишь как русская женщина!» — такую фразу обнаружили наши лингвисты в зарубежном учебнике русского делового языка. «Это немножко не по‑деловому… И немножко не по‑русски», — тактично отметили эксперты. Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ) поделилась результатами своего исследования о положении русского языка в других странах.
ФОТО Jessica Ruscello on Unsplash
Исследований было три: о положении русского языка в зарубежных системах образования, о содержании обучения (особенно в школах) и о пособиях, написанных не носителями русского языка.
— Ситуация в мире весьма неоднородна, — констатирует Александр Коротышев, директор секретариата МАПРЯЛ. — Где‑то резкий всплеск интереса, где‑то русское языковое пространство сужается, и это требует особого внимания с нашей стороны.
Государство старается язык популяризировать — этим занимаются, например, фонд «Русский мир», созданный в 2007 году, и, конечно, МАПРЯЛ, существующая больше полувека.
Усилий много, говорит Александр Коротышев, но хотелось бы измеримых результатов. Это нужно, говорит он, чтобы «более отчетливо понимать направленность нашей гуманитарной политики» — какие проекты поддерживать, как разрабатывать учебные материалы и так далее.
Среди итогов исследований есть неожиданные. Например, Александр Коротышев ссылается на Школу российских и азиатских исследований в США: организация регулярно собирает статистику по студентам американских колледжей и университетов, записавшихся на курсы русского. Их не бог весть сколько: 4335 — на первом курсе, 2107 — на втором. Неожиданно то, что пик записавшихся пришелся на прошлый год.
— То есть на фоне обострения международной политической обстановки интерес к русскому языку, наоборот, возрос, — резюмирует представитель МАПРЯЛ.
А вот Исследовательский центр оценки науки Китая констатирует «определенные системные проблемы с распространением русского языка». Китайские русисты отмечают, что русский востребован в узкой сфере профессиональной занятости — в преподавании собственно языка. В вузах воспроизводится замкнутый круг: преподаватель русского учит студента на преподавателя русского.
— То есть китайские университеты не готовят инженеров, медиков, экономистов и так далее со знанием русского языка в тех объемах, которые необходимы для нашего сотрудничества.
— Интерес в ряде стран, как фиксируют опрошенные эксперты и преподаватели, падает, — отмечает Вера Минина, ведущий эксперт Центра прикладных социологических исследований ВШЭ в Санкт-Петербурге.
Причина, конечно, и в нынешней «недружбе» с рядом стран, но эту причину называют не первой. А первой опрошенные единодушно считают трудность русского языка.
— Об этой проблеме говорили наши коллеги из «Русского дома» в Берлине несколько лет назад, — вспоминает Александр Коротышев. — Отказ от изучения русского характерен для стран, где в системе образования есть выбор из нескольких иностранных языков.
То есть студент на волне энтузиазма берется учить русский, к концу первого семестра смекает, что продвигается не так бойко, как было с испанским или итальянским, — и бросает.
У китайских студентов трудности усугубляются тем, что группы большие (до полусотни человек), а часов мало, добавляет Вера Минина.
В странах Балканского региона, Восточной Европы записывались «на русский» как раз по причине его относительной легкости для славянских народов: проще получить зачет.
По словам Веры Мининой, в разных странах преподаватели русского отмечают, что не хватает современных учебников. Причем национально ориентированных, то есть написанных с учетом культуры именно конкретной страны. Кроме того, у преподавателей (среди них все больше неносителей языка) мало возможности повышать квалификацию.
Лингвисты изучили 445 учебников, написанных за рубежом зарубежными русистами для зарубежных же студентов. «Это была непростая, но очень интересная охота», — характеризуют свое исследование ученые. Во многом старания заграничных русистов вызывают симпатию, но во многом очевидно, что помощь со стороны носителей русского языка была бы нелишней.
— Есть очевидные лакуны, — комментирует Мария Лебедева, заведующая лабораторией когнитивных и лингвистических исследований Государственного института русского языка им. А. С. Пушкина. — Зачастую в учебниках, написанных за рубежом, русский язык не очень похож на язык живого общения.
Учебники по русскому как иностранному фокусируются на грамматике, хотя в мире признана коммуникативная методика, которая побуждает в первую очередь говорить, общаться. В учебниках для африканских стран или для стран Латинской Америки — старые добрые слова «товарищ» и «советский» и диалоги, мягко говоря, не из XXI века. Неожиданно оказалось, что в странах СНГ не хватает учебников для взрослых.
— Еще одна проблема: учебники в большинстве своем столицецентричные, — продолжает Мария Лебедева. То есть представлены только Москва, Петербург и некоторые крупные города. При этом есть интерес к регионам, глубинке и даже другим странам, где русский язык имеет статус языка межнационального общения, а то и статус государственного — как, например, в Белоруссии.
Чтобы разрабатывать востребованные методические пособия, организовывать стажировки и прочее, нужны гранты, отмечают эксперты.
— Много зависит от конкретного учителя, от преподавателя, поэтому важна индивидуальная поддержка, — уверена Елена Омельченко, декан факультета регионоведения и этнокультурного образования Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического госуниверситета. — Конечно, нужно работать со странами, с системами образования, но очень много делает педагог на местах.
Эксперты полагают, что в категорию «русская школа за рубежом» можно включить и частные организации, которые занимаются преподаванием русского языка, — сейчас они часто оказываются вне фокуса внимания. Это особенно характерно для стран Латинской Америки и Африки, где энтузиастов изучения русского не так и мало.
В МАПРЯЛ (в организацию входит 45 национальных объединений русистов) констатируют: интерес к языку снижается, когда ослабевают связи — культурные, деловые и так далее. Вон, Росатом строит в Египте первую атомную станцию — и интерес к русскому языку растет. Хотя бывают и экзотические случаи интереса. В бельгийский университет пришел взрослый мужчина с желанием учить русский ради компьютерных игр, точнее — общения с русскоязычными игроками.
Что до трудности языка, то Мария Лебедева видит в ней как раз отличную мотивацию. В некоторых вузах студенты намеренно выбирают «сложные языки», чтобы выглядеть выигрышно на фоне однокурсников. А для людей серебряного возраста головоломный «великий и могучий» — поддержка когнитивного здоровья.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 238 (7567) от 18.12.2023 под заголовком «Как это по‑русски?..».
Комментарии