Корнеплод со сладкой начинкой. Сахарная свекла сохраняет статус одной из самых рентабельных культур
Любит наш народ сладенькое, еще как любит! Потому сахар, сахарный песок был, есть и останется продуктом первой необходимости. И на перечисление всего его «пищевого» применения уйдет немало времени. А ведь есть еще и «непищевое»… Такой вот вездесущий кристалл!
Не всякий корнеплод заслуживает чести оказаться на сахарном заводе, а только тот, который отвечает требованиям, прописанным в ГОСТе 33884-2016 «Сахарная свекла. Технические условия»./ФОТО Ивана ВЫСОЧИНСКОГО/ТАСС
Ценовые виражи
В прошлом году, по данным экспертов «АБ-центра», общий объем производства сахара в России составил 6 млн 661,4 тыс. тонн. Почти на 10 % больше, чем в году предыдущем. Это третий показатель за минувшую десятилетку, больше сахара производили только в 2017‑м, да еще в 2019‑м, когда случился настоящий рекорд: сахарные заводы выдали 7,279 млн тонн продукции. Это позволило увеличить объемы экспорта российского сахара и создать немалые переходящие запасы на внутреннем рынке. Тогда же заговорили о перепроизводстве.
Цены резко упали. В большинстве сетевых супермаркетов килограмм сахарного песка — на радость потребителю и на горе производителю — продавали по 24 – 25 рублей. Чуть позднее — при забитых складах — торговля вдруг объявила о дефиците, и цена взлетела почти до сотни рублей за кило. Такие вот сахарные виражи.
Потом Антимонопольная служба назовет случившееся картельным сговором. Определит виновных, прижмет спекулянтов, оштрафует мошенников. На какое‑то время это стабилизирует ситуацию, и цена на сахар выровняется. Но тема очередного дефицита и, как следствие, — подорожания только притаится на время. И появится вновь, когда будет подсчитан объем сахарного экспорта.
А он резко вырос: с 1 августа 2023‑го до 1 марта 2014‑го Россия экспортировала более 700 тыс. тонн сахара — в 3,3 раза больше, чем за тот же период предыдущего сельскохозяйственного сезона. Российский сахар — один из самых доступных в мире, и это стимулирует спрос на него на мировом рынке. География поставок ширится: импорт сахара начали, в частности, Туркмения, Турция, Северная Корея, Сенегал.
Мы не жадные, но… «С чем останется наш внутренний рынок?» — вопрос не праздный. Озаботилось им и российское правительство. В мае нынешнего года особым постановлением было введено временное — до 31 августа — ограничение на экспорт сахара. «Для поддержания стабильности внутреннего продовольственного рынка», — отмечено в документе. Ограничения не коснулись стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Для них были расписаны квоты. В Казахстан разрешено экспортировать 120 тыс. тонн, в Киргизию — 28,5 тыс. тонн, в Армению — 28 тыс. тонн, в Белоруссию — 5 тыс. тонн.
Сейчас запрета на вывоз в иные страны нет. Появится ли он вновь, зависит от урожая сахарной свеклы, уборка которой близится к завершению.
Отшумел тростник…
Сахар, как известно, сам по себе не растет. Отечественный делают из сахарной свеклы. Из импортного тростникового сахара-сырца в прошлом году было произведено всего 19,1 тыс. тонн продукции. Хотя самые первые сахарные заводы России работали исключительно «на тростнике». Было это, правда, в очень стародавние времена.
Три с небольшим века назад — 14 марта 1718 года Петр I издал указ, в котором предписывал «купцу Павлу Вестову в Москве сахарный завод заводить своим коштом (то есть на свои средства. — Ред.) и дать ему из Мануфактурной коллегии привилегию на десять лет и для оной фабрики вывозить ему из‑за моря сахар-сырец, и в Москве из того готовить сахар и продавать свободно».
Это был первый российский законодательный акт, касающийся сахарного производства. Правда, построили завод не в Москве, а в Санкт-Петербурге, на Выборгской стороне, на берегу Большой Невки. Что было вполне логичным — тростник везли морем, разгружали на пристани рядом с заводом. Позже это место получило название Сахарного переулка.
К началу XIX века в Петербурге работало уже 24 сахарных завода, выпускавших почти половину тростникового сахара в царской России.
Между тем ученые Европы думали-гадали, можно ли выделить кристаллический сахар из самого сладкого овоща — из свеклы? Первым, кому удалось сделать это, был немецкий химик Маргграф. Правда, экстрагировал он поначалу сахар из красного свекловичного корня — из столовой свеклы. Корнеплод выдавал всего‑то 0,97 % сахара. У белой же свеклы этот показатель дотянул до 1,56 %.
Удача сопутствовала только его ученику — Францу Ахарду. Он догадался: красный корнеплод хотя и считался самым сладким из всех овощей, но не сахарным. И занялся Ахард свекловичной селекцией. Позже — строительством первого в мире свеклосахарного завода. Из корнеплодов на том заводике получали уже больше 6 % сахара. По тем временам — рекордное достижение.
К слову, на современных предприятиях извлекают 17 – 18 % сахара. При этом сахаристость лучших сортов свеклы доходит до 20 – 22 %.
История сохранила и имя российского ученого-химика петербургского академика Товия Егоровича Ловица. Он не только заложил научные основы сахарного производства, но и разработал способ очистки свекловичного сока адсорбентом — порошком древесного угля и известью. Этот способ применяют до сих пор.
Для аграрной России сахарная свекла стала настоящей находкой. Сеять ее стали почти повсеместно в южных губерниях, в поволжских и даже под самым боком у Москвы. А в 1869 году Россия впервые стала экспортером своего свекловичного сахара. Эстафету позднее подхватил Советский Союз, став европейским лидером в свеклосахарном производстве. Ввоз тростникового сырца с Кубы был продиктован не какой‑то острой нуждой, а исключительно условиями товарообмена внутри стран соцлагеря.
В современной России разоренную в 1990‑е годы свекловично-сахарную отрасль поднимали почти что с нуля. При мощной финансовой поддержке государства.
Безотходное производство
Сахарная свекла — культура уникально-универсальная. Первое дело, конечно, получение из корнеплодов сахара. Но перерабатывается свекла практически без отходов. Оставшуюся после уборки ботву скармливают крупному рогатому скоту и поросятам или закладывают в почву как органическое удобрение. Побочный продукт сахарного производства — патоку используют в кондитерском деле, в производстве дрожжей, спирта, лимонной кислоты.
Еще один побочный продукт — жом. Это остатки мякоти свеклы после экстракции сахара. Применение его — широчайшее. Прежде всего кормовое. Жом скармливают животным в свежем, консервированном и гранулированном видах. Кроме того, на животноводческих комплексах и фермах сухой жом может стать удобной подстилкой для скота. Он хорошо впитывает влагу и запахи. Также жом идет на производство пектина, пищевых волокон. В технической сфере — на выпуск пектинового клея.
Стоит ли удивляться, что эта свеклосахарная «побочка» стала экспортным продуктом? Ежегодно Россия производит до 1,9 млн тонн жома. Основная часть — около 1,3 млн тонн уходит за рубеж. Ведущий покупатель — Китай, на его долю приходится 56 %. По оценке федерального центра «Агроэкспорт», к 2030 году российский экспорт свекловичного жома может превысить 1,6 млн тонн.
Агрономы эту культуру любят, уважают, почитают. Говорят, что она сама может повысить эффективность земледелия. Глубокая обработка почвы под сахарную свеклу и уход во время ее роста и развития позволяют очистить поля от сорняков и накопить влагу для следующих посевов. После сахарной свеклы хорошие урожаи дают яровые зерновые, зернобобовые культуры, многолетние травы.
Впрочем, саму свеклу неприхотливой культурой не назовешь. Покапризничать она не прочь, если нет нужного тепла, света, влаги. По весне, при возвратных заморозках, всходы и погибнуть могут. Начало нынешней страды в некоторых свеклосеющих регионах как раз и ознаменовалось вот такими погодными катаклизмами. Хорошо, что остался временной люфт для пересева.
Но летом погода ударилась в другую крайность — в засуху. В итоге в Воронежской, Орловской, Курской, Белгородской областях и в Калмыкии был введен режим чрезвычайной ситуации «в связи с неблагоприятными погодными условиями, характеризующимися опасным агрометеорологическим явлением в виде почвенной засухи, приведшим к гибели сельскохозяйственных культур».
Сахарную свеклу выращивают в двадцати с лишним российских регионах. Но большую часть сборов (около 63 %) обеспечивают Краснодарский край, Воронежская, Липецкая, Тамбовская и Курская области.
Заняла она в нынешнем сезоне площадь 1 млн 119 тыс. гектаров. Плюс 56 тыс. гектаров к прошлому году. Но увеличение площадей не гарантия получения высоких урожаев и рекордного выхода конечного продукта, сахара. Гарантия — в высоком уровне технологической дисциплины и использовании семян высокопродуктивных гибридов сахарной свеклы.
Почему гибридов, а не сортов? Старожилы вспоминают, что в советские времена они работали именно с сортами, причем отечественной селекции. Но вчера — не сегодня…
— Весь мир давно перешел от сортов к гибридам, — объясняет гендиректор селекционно-генетического центра «СоюзСемСвекла» кандидат сельскохозяйственных наук Роман Бердников. — Сорт — это генетическая популяция, состоящая из различных генотипов, которые в отличающихся условиях могут выдавать разный результат. Гибрид — целенаправленно созданный стабильный продукт. Растения даже одного сорта имеют фенотипические различия, то есть корнеплоды могут быть разного размера, а это потери при уборке. Гибрид — «выровненный» продукт, что позволяет не только минимизировать такие потери, но и максимально реализовать заложенный в нем генетический потенциал.
Гибрид из своей пробирки
Сейчас в России не так много научных организаций, целенаправленно занимающихся селекцией сахарной свеклы. По пальцам можно пересчитать: Всероссийский НИИ сахарной свеклы имени Мазлумова, Первомайская селекционно-опытная станция сахарной свеклы в Краснодарском крае, упомянутый селекционно-генетический центр «СоюзСемСвекла».
Последний создавался исключительно по инициативе обосновавшихся в отрасли инвесторов. Огромному агрохолдингу, располагавшему сотнями тысяч гектаров пашни, собственными сахарными заводами и возможностью закупать лучшие семена гибридов, жизненно необходимым стало иметь собственную селекционную базу. Такой центр и появился в 2017 году в Воронежской области. Его партнерами стали научные институты, специализирующиеся на молекулярной биологии, биотехнологии и классической селекции.
Государственную регистрацию уже прошел 21 гибрид, рожденный в лабораториях центра, и еще 12 находятся в стадии регистрации. Созданные гибриды, как отметили независимые эксперты, по урожайности и степени сахаристости не уступают импортным, а по устойчивости к патогенам даже превосходят их. Устойчивыми отечественные гибриды оказались и к засухе. Для каждого из них определены природно-климатические зоны страны, в которых они смогут реализовать заложенный потенциал по максимуму.
В прошлом году центр втрое (!) увеличил общую долю семян отечественной селекции на российском рынке. Если учесть, что рынок этот на протяжении многих лет был и пока остается самым импортозависимым (по сравнению с другими сельхозкультурами), то произошедшее можно считать прорывом. Нелишним будет вспомнить и то, что, приобретая отечественные гибриды, свеклосеющие хозяйства получают субсидию от Минсельхоза — до 70 % от стоимости приобретенных семян.
…Не припомнить такого года, чтобы кто‑то из земледельцев не грозился сократить площади под сахарной свеклой. Некоторые и правда сокращают. Чтобы через год опомниться и вернуться к изначальному. Свекла — культура больших возможностей. Главный аргумент — стабильный спрос на конечный продукт, на сахар. Любит наш народ сладенькое, еще как любит!
Читайте также:
Фасолевая рапсодия. Чем различаются бобовые
«Маска» для горечи. Как развивается рынок сиропов в России?
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 205 (7781) от 29.10.2024 под заголовком «Корнеплод со сладкой начинкой».
Комментарии