Континент нестабильности. Что происходит в Латинской Америке?
В осенние месяцы ушедшего года во многих латиноамериканских странах происходили серьезные социально-политические волнения. Это дает основания говорить о том, что регион находится в состоянии нестабильности.
Иллюстрация pixabay.com
Социальные язвы
В 1970-е и 1980-е гг. советские специалисты по Латинской Америке нередко называли этот обширный регион «пылающим континентом». Те времена давно ушли, а вот социальные, экономические и политические проблемы, преследующие латиноамериканские страны, все еще остаются весьма острыми. И это притом что в начале XXI века в Латинской Америке, как ни в одном ином регионе нашей планеты, стремительно сокращалась бедность, падала безработица, увеличивалась покупательная способность населения и расширялись ряды среднего класса. Однако для исторического процесса, как хорошо известно, характерно циклическое развитие...
В одном из летних номеров научного журнала «Латинская Америка» известный отечественный специалист по этому региону руководитель Центра политических исследований Института Латинской Америки Збигнев Ивановский с цифрами в руках проанализировал нынешнее состояние «своего» региона. Он показал, в частности, что доля Латинской Америки и Карибов в мировой экономике остается достаточно скромной, составляя лишь 6,7%. Несмотря на достигнутые в начале тысячелетия успехи в социальной сфере, по-прежнему серьезной проблемой остаются бедность и социальная поляризация. В общей сложности за чертой бедности сегодня 30% латиноамериканцев, при этом их десятая часть живет в состоянии нищеты. Лишь в двух странах Латинской Америки - Панаме и Коста-Рике - минимальная заработная плата превышает 500 долларов.
Вообще по показателю ооновского индекса человеческого развития, большая часть латиноамериканских государств находится в глобальной «сводной таблице» на уровне 60 - 90-х мест, а наиболее продвинутая в данной «гонке» латиноамериканская страна Чили занимает лишь 44-е место. Указывает Ивановский и на такую давнюю социальную язву, как преступность, отмечая, что ее высокий уровень связан с отсутствием социальной интегрированности значительной части населения.
Отметим, что в печальном рейтинге государств Латинской Америки по индексу насильственных убийств, возглавляемом Венесуэлой, в пятерку стран-«лидеров» входят также Мексика и Бразилия.
В общем, когда ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки Эмиль Дабагян утверждает, что сегодня это регион политической нестабильности, с такой оценкой эксперта невозможно не согласиться. И одновременно констатировать, что для этого имеются веские социальные причины.
Поводы разные, причина схожа
Пытаясь анализировать отдельно взятые проявления социально-политического кризиса в конкретных странах Западного полушария, следует держать в уме, что в прошлом году в самых разных точках планеты мы стали свидетелями протестных действий широких слоев населения. Здесь можно привести примеры Алжира, Судана, Ирака, Ливана. Не избежали подобного и такие «демократические маяки», как Франция, если вспомнить о движении «желтых жилетов». Однако в Латинской Америке, как верно отмечает известный испанский ученый и журналист Игнасио Рамонет, «сложились условия для системного кризиса, который поражает социальную, экономическую, а также общественно-политическую жизнь латиноамериканских обществ».
Безусловно, поводы для протестов были повсюду самые разные, имеющие отношение к конкретно взятым государствам. В Чили, например, где беспокойно до сих пор, прямым поводом к массовым протестным акциям послужило небольшое, по нашим меркам (на менее чем 0,1 доллара), повышение цен на поездку в столичном метрополитене. В Эквадоре бурю негодования, преимущественно коренного индейского населения, вызвало решение о прекращении государственного субсидирования цен на горючее. В Боливии и Никарагуа немалая часть общества оказалась недовольна внутренней политикой властей, которые обвинялись оппозицией в авторитаризме и фальсификациях. В результате в Боливии произошел фактический переворот. В Колумбии речь шла о недовольстве общественности высоким уровнем коррупции и безработицы, манифестанты требовали повышения заработной платы.
Таким образом, везде вроде бы звучали свои лозунги и требования, но повсюду было очевидно, что за конкретными выступлениями широких слоев населения стоит глубинное недовольство и усталость граждан от той политики, которая проводится в их странах. Причем однозначно говорить о каком-то идейно-политическом тренде выступлений 2019 года просто не приходится. В Чили и Колумбии манифестанты критиковали действия консервативных администраций, в Боливии и Никарагуа острие протестов было направлено против левых правительств, в Эквадоре массовые акции недовольства были организованы против президента Ленина Морено, избранного под левыми лозунгами, но затем перешедшего к фактически либеральной политике.
Зато все чаще на митингах, шествиях и манифестациях раздавались лозунги «Пусть все они уйдут!», что свидетельствует как о сильном недоверии к действующим властям, так и о достаточно настороженном отношении к официальной оппозиции. При этом формы протестной борьбы были самые разнообразные: массовые манифестации, отраслевые и даже национальные забастовки, перекрытие автомагистралей. Во многих случаях дело доходило до столкновения социальных и политических активистов с силами правопорядка и даже до применения оружия. Латинская Америка вновь приобретает имидж пылающего континента с широким размахом социально-политической борьбы.
И они уходят...
Масштабы протестных действий в каждом случае были разные, но они, как правило, охватывали и охватывают самые разные слои населения. Так или иначе в таких акциях в латиноамериканских странах принимали участие представители автохтонного (местного, коренного) населения, рабочие, люди из среднего класса, маргиналы...
И власти (причем разной политической ориентации) дрогнули. Несменяемый, казалось, Эво Моралес покинул президентский пост и бежал из Боливии. В Чили правый президент Себастьян Пиньера обнародовал в итоге целый план уступок, предусматривающий в будущем конституционную реформу, сокращение продолжительности рабочей недели и проведение более справедливой налоговой реформы. В Эквадоре власти были вынуждены пересмотреть ряд ранее принятых непопулярных социально-экономических решений.
То, что в обществах существует сильный запрос на смену элит, бесспорно. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в 2018 - 2019 гг. сразу в трех ведущих странах Латинской Америки победу на всеобщих выборах одержали оппозиционные силы. Тон тут задала Мексика, где впервые в новейшей истории победу одержали левопопулистские силы, лидер которых Андрес Мануэль Лопес Обрадор был избран главой государства. Он уже начал выполнять свои предвыборные обязательства, направленные на предоставление всем гражданам доступа к среднему и высшему образованию, власти увеличили социальные расходы на развитие сельских районов, образования и природоохранительные программы. Левое правительство отказалось от прежней сугубо «репрессивной» политики в сфере преодоления преступности, была объявлена война коррупции и непотизму.
«Электоральная революция» произошла в 2018 году и в Бразилии, но здесь она имела совсем противоположное измерение. Как отмечает французский политолог Жан-Жак Курляндски, «если в Европе крайне правые силы лишь готовятся бороться за право осуществления власти, то в Бразилии Жаир Болсонару показал, что почти в одиночку крайне правый политик может одержать верх». На фоне глубочайшего кризиса системных левых и центристских сил Болсонару был избран президентом, и самое крупное государство Латинской Америки вошло в новую стадию своей истории. Пусть не стопроцентно, но действующая администрация на протяжении 2019 года начала реализовывать консервативную политику. Это проявляется в курсе на приватизацию госсобственности, «милитаризацию» сил полиции, выкорчевывание левых настроений в системе высшего образования, отказе от прежней природоохранительной политики и игнорировании специфических интересов индейских народов Амазонии.
А в Аргентине в октябре прошлого года на президентских выборах победу одержал оппозиционный кандидат Альберто Анхель Фернандес, избранный на высокий пост в паре с экс-главой государства Кристиной Фернандес де Киршнер. Основой Всеобщего фронта, от имени которого была избрана эта пара, стала Хустисиалистская партия, но в составе фронта участвуют также коммунисты и представители других левых антикапиталистических партий. Таким образом, четырехлетние «правоцентристские скобки» в новейшей истории Аргентины позади, и новую власть избрали на лозунгах усиления общественного регулирования, повышения минимальной заработной платы и пенсий, увеличения государственного субсидирования уязвимых категорий населения. Победители обещают также реализовывать суверенную внешнеполитическую линию.
Региональная интеграция: величина неизвестная
В начале XXI века казалось, что страны Латинской Америки и Карибского региона твердо встали на путь углубления региональной интеграции. Новый стимул получил объединяющий страны южной зоны Южной Америки МЕРКОСУР, были созданы такие новые формы межгосударственного партнерства, как Союз южноамериканских наций - УНАСУР и Сообщество латиноамериканских и карибских государств - СЕЛАК. По инициативе Гаваны и Каракаса возник такой антиимпериалистический субъект международных отношений, как «Боливарианский альянс для народов нашей Америки» - АЛБА. Но все эти объединения, ставившие целью политическую и социально-экономическую интеграцию латиноамериканских и карибских стран, были оформлены в период так называемого левого поворота Западного полушария. Однако, как точно отмечает французский политолог Жан-Жак Курляндски, «изменение политической парадигмы очень мощно повлияло не только на соотношение сил в самой Латинской Америке, но и на ход интеграционных процессов» в этом регионе.
После того как правые и правоцентристы стали последовательно возвращать свои политические позиции в отдельных странах, это действительно оказало воздействие и на региональные процессы. По сути, МЕРКОСУР и УНАСУР очутились в состоянии паралича, некоторые правые администрации попросту покинули данные объединения. Сторонники неолиберальной альтернативы, наоборот, сделали ставку на развитие такого объединения, как Тихоокеанский альянс.
То, как реагировали разные страны на события в Венесуэле, Никарагуа и Боливии, весьма показательно. Между «правыми» странами Латинской Америки, среди которых главную роль сегодня играет, разумеется, Бразилия, и «левыми», ведомыми Кубой и Венесуэлой, существует мощнейший водораздел. Он носит как идеологический, так и геополитический характер. Для первой группы государств характерны приверженность неолиберализму в международной торговле и ориентация на союз с Вашингтоном; вторая группа, наоборот, исходит из решительного антиимпериализма. В данной ситуации говорить о качественно новом развитии общей региональной интеграции в Латинской Америке просто нереально... Что ж, это давно известно: внешняя политика есть продолжение политики внутренней.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 017 (6615) от 31.01.2020 под заголовком «Континент нестабильности».
Комментарии