«Своя» строка в карточке документа: момент истины для будущих архивистов
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Архивному делу посвящают себя многие выпускники исторических отделений вузов. Но прежде, по традиции, они пробуют свои силы в ходе практики. Как отмечает наш собеседник председатель городского архивного комитета Петр ТИЩЕНКО, в архивах всегда рады студентам, находят им работу по силам, стараются увлечь их, предоставить максимальные возможности для самостоятельного поиска. И лично для него самая большая радость — видеть глаза студента, которому удалось сделать свое первое открытие. Значит, и им, и его наставником работа была точно проделана не зря.
— Петр Евгеньевич, какие же архивные находки удалось сделать студентам?
— Вот лишь один пример, очень яркий и показательный. В преддверии 80‑летнего юбилея Великой Победы мы пригласили студентов в Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга, в коллекции которого хранится около 20 тысяч фотографий периода Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда. Некоторые из них атрибутированы достаточно условно.
Молодые люди сами по каталогу могли выбрать заинтересовавшие их документы — в первую очередь такие, которые давали возможность для поиска. И один из студентов третьего курса сумел сделать настоящее открытие.
Он решил изучить историю фотографии блокадного времени, на которой был изображен руководитель Ленинграда Андрей Александрович Жданов на встрече с коллективом, как было указано, «Н-ского завода». В подписи сообщалось, что первому секретарю докладывал директор завода Калистратов. Что это за предприятие, о чем шла речь на встрече, какие решения были на ней приняты? Все это осталось за кадром, поскольку в военное время подобные сведения были секретной информацией.
Студент логично предположил, что директор завода по фамилии Калистратов не мог быть беспартийным. И благо, что под одной крышей с Архивом кинофотофонодокументов на Таврической улице, 39, расположен бывший Партийный архив — ныне Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга, в котором в том числе находится и полтора миллиона личных дел партийных работников.
Студент занялся поиском и нашел того самого Калистратова, он действительно в годы блокады был директором завода «Арсенал» (в то время машиностроительный завод № 7 имени М. В. Фрунзе). Затем в наших фондах мы разыскали материалы состоявшегося тогда совещания, смогли установить и дату события, и о чем шла на нем речь.
— Иными словами, фотография «заговорила»…
— Совершенно верно. Теперь в карточке документа появились новые строчки. Благодаря дополнительной информации, найденной студентом, этот снимок можно использовать в научной и выставочной работе гораздо шире, нежели раньше. И надо было видеть глаза этого молодого человека, совершившего свое первое научное достижение. Пусть небольшое, но очень конкретное и важное для истории…
Так что, подчеркну еще раз, студенческая архивная практика — вещь чрезвычайно важная. Она может стать настоящим моментом истины: именно в ходе нее возникает интерес. А если есть интерес, то следом идет и желание состояться в профессии… Вообще, на мой взгляд, если человек, начиная с третьего курса вуза, не получил реального практического опыта в выбранной сфере, он вряд ли дальше добьется реальных успехов. Опыт показывает, что профессионалом быстрее становится тот, кто как можно раньше решил им стать. Но для этого нужен очень серьезный труд.
Для многих студентов интерес к научному поиску связан также с возможностью участвовать в конкурсах, которые проводит городской комитет по науке и высшей школе. Уже трижды проходили конкурсы работ молодых ученых, аспирантов, студентов на тему войны и блокады. Что примечательно, они привлекли много участников из вузов, где история отнюдь не является профильным направлением обучения. В частности, из Политехнического университета, Технологического института, Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии Хрулева, Университета государственной противопожарной службы МЧС России.
Не все получается сразу. Первый конкурс, состоявшийся три года назад, меня откровенно огорчил. Тогда в финал вышло пятьдесят студенческих работ, я их все прочитал от корки до корки, и только в трех из них в качестве источника фигурировали архивные документы. То есть реально сказали новое слово в науке только трое. Остальные, увы, не последовали их примеру. Полтора десятка работ имели ссылки на страницы в Интернете, остальные были компиляциями, выполненными на основе чужих научных работ.
Я был удивлен такому, мягко говоря, пассивному, несерьезному подходу. Ведь сегодня архивная служба максимально открыта, доступ к нашим базам данных есть в Интернете, значительная часть документов оцифрована и доступна в Сети, поэтому совсем не обязательно непосредственно приезжать в читальный зал архива. Хотя, конечно, огромное количество документов еще ждет оцифровки и их придется изучать в оригиналах. Но ведь как раз это чрезвычайно интересно — почувствовать себя первопроходцем!..
После первого конкурса я предложил его оргкомитету, и меня поддержали: присуждать дополнительные баллы тем участникам, которые используют в своих работах архивные материалы. И уже в следующих конкурсах доля таких работ была существенно выше…
Вообще в наших хранилищах всегда можно сделать открытие. Поясню. Пять лет назад, возглавив архивную службу, я задал его сотрудникам вопрос: какой самый ранний документ хранится в городских архивах? Директор Центрального государственного исторического архива Роман Павлович Киселев ответил: метрическая книга одной из лютеранских церквей за 1718 год. Спустя какое‑то время, через пару лет, он сообщил мне, что нашли более ранний документ — метрическую книгу православной церкви 1703 года. А не далее как в прошлом году был обнаружен еще более древний документ — приходно-расходная книга Староладожской Никольской мужской обители, датированная 1689 годом. Видите, как мы существенно углубились в наши «архивные штольни» всего за несколько лет!
О том, что мы храним, порой не догадываются даже сами хранители. Причина в том, что очень велик объем: общая длина городских архивных полок — 179 километров, как расстояние от Петербурга до Великого Новгорода. И все эти полки плотно заполнены бумагами: 1 миллиард 200 миллионов страниц текстов! Это огромный пласт документов, посвященных неисследованным темам в самых различных сферах — науке, культуре, общественной, государственной и политической жизни. Кому‑то ближе история моды, а кто‑то хотел бы изучать старинные кулинарные книги. Пожалуйста! Архивы могут дать ответ практически на любой вопрос, так что студенты имеют огромное творческое поле для открытий…
— Сейчас страницы городских архивов в соцсетях порой читаешь как увлекательный роман. Эти страницы формируют в основном молодые сотрудники?
— Да, к нам на работу приходит все больше молодежи, очень творческой, креативной. Обратите внимание: мы очень востребованы, в наших архивных учреждениях практически нет вакантных мест. А с вводом в действие нового архивного центра на Заневском проспекте и переездом туда двух архивов нам еще потребуются сотрудники. Они очень нужны!
Поэтому я признателен Санкт-Петербургскому государственному университету за принятое не так давно решение возродить в Институте истории специальность «историк-архивист» — на базе кафедры источниковедения. Ведь ученый в архиве имеет совершенно особые задачи. Наше дело, по определению, прежде всего облегчить труд «внешнего» исследователя — изучать фонды, заниматься публикацией научных документов, вводить их в научный оборот. А вот уже их использование, обобщение — задача историка. Хотя, конечно, архивист одновременно тоже вполне может быть исследователем…
Комментарии