Шахматный поединок века. На экраны выходит фильм «Чемпион мира»
Сегодня достаточно людей на советском и постсоветском пространстве, кто помнит, что происходило в СССР в 1978 году. Редкого драматизма был сюжет. Страна следила за ним, затаив дыхание. Люди натуральными слезами рыдали после каждой шахматной партии за звание чемпиона мира.
ФОТО кадр из фильма
Страна разделилась на две неравные части: тех, кто болел за чемпиона мира Анатолия Карпова (и, значит, за Советский Союз), и тех, кто желал выигрыша Виктору Корчному (то есть диссидентов, которых тоже в стране было немало).
Претендент Корчной был блокадником, остроумцем, любимцем Ленинграда. После его бегства из СССР был положен на полку хороший фильм Сергея Микаэляна «Гроссмейстер», где он снимался. И многие в Питере знали о том прессинге, который на него оказывали (семье было отказано в возможности выехать к Корчному, его сына Игоря внезапно призвали в армию, а затем посадили в тюрьму).
Режиссер Алексей Сидоров и продюсер Леонид Верещагин, затевая фильм «Чемпион мира» про тот великий матч, шли на огромный риск. И, наверное, понимали это.
Детали сюжета фильма биографичны. На сто процентов. Гарант биографичности — сам Анатолий Карпов, который консультировал создателей картины. И, наверное, многие события трактовал в свою пользу. А в чью пользу он должен был трактовать эти события?
Я, сидя в зале, думала о том, насколько за минувшие годы изменилось мое собственное отношение к тому давнему сюжету. Вот сидит и ходит, просто живет промеж нас великий человек. Все уже давным-давно забыли, чем он велик. И вспоминают по юбилеям и праздникам (если вообще вспоминают). А он есть.
Потому что великий человек — он и сто лет спустя великий. Великий человек с драмой к тому же: титул чемпиона мира ему в первый раз достался без игры — Бобби Фишер ушел непобежденным (просто отказался играть и отдал титул без боя), а Карпова потом в кулуарах завистники дразнили «бумажным чемпионом». Врагу такого чемпионства не пожелаешь.
И понятно, чем для него был тот матч с Корчным...
В фильме один эпизод представляется мне невероятно важным: личная встреча Фишера с юным Карповым в Черногории (тогда еще — Югославии). И тот их разговор о готовности или неготовности человека «продать душу дьяволу» во имя личной победы. Потому что иначе, не отдав себя этой странной и, в общем, страшной «мании» — желанию стать первым, первым не станешь…
В конце истории Карпов, сам еще не понимая, повторит этот разговор, но на иной лад и с другим собеседником: «Запомни, я игру всегда буду любить сильнее, чем тебя!».
Мир полон живых свидетельств такого выбора в любой среде: творческой, научной, спортивной. Но впервые это произнесено публично, вслух, с экрана. Прежде эта страсть и эта жажда первенства всегда облекались в «приличные формы»: преодоление себя и все такое. Чтобы открыто такое сказать, тоже нужно мужество.
Думаю, читатель уже догадался: мне фильм «Чемпион мира» понравился.
Особенно когда идешь в кино и заранее соображаешь: ну кино про шахматы... А что они там делать-то будут? Что показывать? Понятное дело, расскажут про драматическую любовь, про какие-то там травмы юности, про победу над собой, все как всегда — как без оживляжа-то?
А дальше-то что? Ну да, про это тоже есть. Но когда началась дрожь спортивного азарта (а я азартнейшая спортивная болельщица и хорошо все понимаю про эту дрожь!) — так вот, когда началась эта дрожь — сидишь и ждешь, чтобы весь оживляж скорее закончился и чтобы началось главное...
Я почти все модные фильмы про спорт смотрела. И наши, и не наши. И дрожь спортивного азарта настигала меня в зрительном зале всего пару-тройку раз, особенно когда загодя знаешь, чем все закончится, потому что в реальности оно уже давно закончилось, но все равно тебя потряхивает, как в детстве у экрана — «выплывет Чапай или нет».
И вопрос был лишь в том, смогут авторы «завести» своего зрителя на то, чтобы он, зная итог того поединка, вновь испытал этот азарт и этот драйв. И авторам это удалось.
Фильм сделан, как сегодня принято говорить, «дорого-богато». По-настоящему, без дураков. Мощная компьютерная графика. Наконец-то по-настоящему мощная и осмысленная. Я вообще компьютерную графику не люблю. А наша — она к тому же вечно из всех щелей лезет. От нее уже тошнит, а она все лезет и лезет. Я уже видела миллион раз, как денег потрачено немерено, а на экране — тупой копеечный кукольный театр. Но здесь компьютерная графика ничем не прикидывается. Она сама собой и сделана не просто качественно, а еще и оригинально. Овеществляя эмоцию и мысль.
Когда поединок шахматистов нам показывают еще и как поединок главнокомандующих двух армий, когда видишь этот поединок как столкновение двух нервных систем и двух мозгов, это по-настоящему впечатляет и заводит — что, собственно, компьютерной графике и полагается делать.
Меня, современницу показанных событий, резануло по глазам не более чем пару-тройку раз. Но спортивный азарт уже настиг и не отпускал. А создан он был не компьютерной графикой и не саундтреком (отличным и аутентичным, кстати), и не звонками папе или возлюбленной в Москву, а самим поединком.
Это фильм не про Корчного, и не про Карпова даже, а про чемпионский путь. Пусть и показанный с одной точки зрения, а не с разных. Такого поединка личностей на экране я не видела со времен картины «Ватерлоо» Бондарчука-старшего. Со времен грандиозного экранного поединка Веллингтон — Бонапарт.
И это в фильме не «гарнир», а основа. Поединок держит перед экраном так, что забываешь про время. А для этого надо было попасть в точку с актерами.
Когда я прочла в пресс-релизе «Константин Хабенский — Иван Янковский», я подумала: «Ага. Лицо «Первого канала» против младшего представителя знаменитого клана. Забавно!».
Самой себе отвечу: «Лицо «Первого канала» сыграло, возможно, лучшую роль в своей жизни. Нет, правда. Давайте оставим в покое громкое имя и попробуем вспомнить фильмографию Хабенского, его роль, которая бы всех потрясла. У меня такой нет. Хороших было несколько. Потрясших — ни одной. Теперь есть.
Что касается Ивана Янковского — у него вообще была задача немыслимой сложности. Карпов ведь известен закрытостью и безэмоциональностью, по крайней мере внешней. Это был его фирменный стиль, зачастую выводивший соперников из себя. А теперь ставим себя на место исполнителя центральной роли — и…
И, собственно, окажется, что играть в прямом смысле актеру и нечего. А как сыграть напряжение мыслей, нервов, сердца, если весь эмоциональный аппарат персонажа закрыт на замок? Но молодой актер каким-то волшебным образом это сумел. И продемонстрировал мощную личную харизму. Настолько мощную, что личная харизма Хабенского не снесла его с лица земли.
Умение Ивана Янковского подать короткую реплику, наполнить ее и смыслом, и содержанием, и одной репликой сделать целый эпизод (чего ныне молодые актеры не умеют совсем) заставляет думать, что в этой семье на мужчинах природа не отдыхает вообще.
Когда-то люди понимали цену победы. Любой. Они понимали цену ее затратности и понимали печать немыслимой ответственности, которую победа — любая — накладывает на человека.
Хочу сказать о победе всех, кто работал над фильмом. Об актерских работах Виктора Сухорукова и Владимира Вдовиченкова, Федора и Виктора Добронравовых, о тех, кто играл «штабистов» двух главных фигурантов. Они не были «гарниром», они были соучастниками победы и поражения, и мы видели вживую это соучастие.
Но, по мне, главной победой фильма стало то, что никто нам даже не попытался прямо ответить на главный вопрос: про цену победы. Тот вопрос, который произнес в фильме Фишер, а за ним и Карпов.
Мы должны ответить на этот вопрос сами.
Нам была оставлена эта возможность.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 245 (7082) от 29.12.2021 под заголовком «Харизма против харизмы».
Комментарии