Первый вингер «Зенита»

На этой неделе, 18 апреля, 70 лет исполнилось Вячеславу БУЛАВИНУ, человеку уникальному в ленинградско-петербургском футболе и в истории «Зенита». Нет другого, кто бы сам отыграл десять лет за команду, был ее главным тренером, работал с дублирующим составом и с «Зенитом»-2, готовил молодежь в зенитовской футбольной школе. Юбиляр поделился своими воспоминаниями с нашим корреспондентом.

ФОТО www.fc-zenit.ru

– В «Зенит» вы приехали в 1967 году. Сейчас переходом футболистов из одной команды в другую занимаются футбольные агенты, а как было раньше?

– В футбол меня научили играть в Казани, нынешний «Рубин» назывался тогда «Искра», по окончании школы попал в команду мастеров, затем отправили в Бугульму в команду класса Б «Нефтяник» – за игровой практикой. Видно, получалось у меня неплохо, раз попал сначала в сборную той зоны, где выступал «Нефтяник», а потом и в сборную РСФСР. Она ездила по стране, проводила товарищеские матчи в разных городах. Как я понимаю, именно для того, чтобы футболистов из провинции могли увидеть большие клубы. И когда мы приехали на товарищескую игру в Ленинград, решилась моя судьба. Правда, как мне рассказал потом Владимир Корнев, один из тренеров «Зенита», меня приметили несколько раньше, в кубковой игре, когда мы обыграли в Казани зенитовцев с Павлом Садыриным и Василием Даниловым, я как раз его, участника чемпионата мира 1966 года в Англии, опекал.

– И кто же вам сделал конкретное предложение?

– Нам экскурсию в Петродворец устроили, где Корнев с главным тренером Евгением Елисеевым меня, что называется, и отвели в сторонку, состоялся разговор.

– Чем соблазняли – квартирой, машиной?

– Конкретного разговора не было, просто сказали, что условия будут, и я практически сразу дал согласие. Потому что с детства мечтал жить в Ленинграде.

– А как же ваш бывший клуб, сами отпрашивались?

– Убеждали, конечно, остаться, говорили, не торопись, мол, есть более серьезные московские команды. «Зенит»-то тогда в фаворе, как сейчас, не был.

– Но Зенит» что-то заплатил за вас бывшему клубу?

– Не думаю, все тогда решалось по принципам «телефонного права». Переходы в то время по ходу сезона вообще были запрещены, но в Ленинграде сказали: «Не волнуйся, все оформим». И действительно, вскоре пришла телеграмма – ждем такого-то числа, встречаем на Московском вокзале.

– В «Зените» вы появились по ходу сезона, который команда закончила на 19-м месте. Почему так низко?

– В тот год создавалась практически новая команда. Как раз завершили карьеру Станислав Завидонов, Анатолий Дергачев, Роберт Совейко, приехали много новых игроков, постоянно шли какие-то просмотры, менялся состав.

– В итоге «Зенит» должен был вылететь из высшей лиги. Локти не кусали, мол, зачем я сюда приехал?

– Не успел. Появилось письмо от трудящихся Ленинграда, которые просили по случаю 50-летия Октябрьской революции оставить в высшей лиге команду из города, где свершилось это историческое событие. В «Зените» все были уверены, что просьбу удовлетворят, никакой паники не было.

– В итоге вы десять сезонов подряд отыграли за «Зенит», причем на одной позиции.

– Пробовали хавом ставить, но вообще играл правым защитником.

– И славились своими подключениями к атакам...

– Да, теперь таких футболистов вингерами называют, тогда это была редкость, обычно защитники со своей половины поля не уходили, а тут стали атаки поддерживать. Евгений Ловчев в то время в таком же стиле играл за сборную.

– Вас самого в другие клубы не звали?

– Предложения были, но я как-то в Ленинграде освоился, у нас хороший коллектив сложился. Футболисты именитые – Лев Бурчалкин, Павел Садырин меня на первых порах поддержали, с Мишей Лоховым, с Володей Голубевым сдружился. Отношение болельщиков было хорошее, так что никуда не поехал.

– Из нападающих, против кого играли, кто особенно досаждал?

– Первая игра за «Зенит» у меня была против «Шахтера» – я Валерия Лобановского держал. Олег Копаев в ростовском СКА был тогда редкого таланта форвард, как-то четыре мяча нам положил на стадионе Ленина, нынешнем «Петровском». Против Эдуарда Стрельцова один год играл, Галимзяна Хусанова, Гиви Нодия ярким игроком был.

– Закончили вы в 31 год, критический для футболиста возраст по тем временам. Почему сейчас дольше играют?

– Поля лучше, ногам легче – сколько травм получали только из-за плохого состояния газона. Восстановление теперь другое, питание, медицинское обслуживание. Нас, ветеранов, как-то на базу в Удельную, где сами тренировались, пригласили, так глаза на лоб повылезали. У нас ничего подобного даже близко не было, в баню в город в Фонарный переулок ездили... Я, между прочим, режимистый был, чувствовал в себе силы, чтобы еще поиграть, но случилась травма, на товарищеской игре в Венгрии летом 1977 года колено «полетело». В Москве знаменитая травматолог Зоя Миронова меня смотрела, от операции сначала отказывались, потом сделали у нас в Военно-медицинской академии. В «Зените» как раз Германа Зонина Юрий Морозов сменил, ждал меня к следующему сезону, Поехал на сборы с командой в марте, тренироваться начал, но чувствую, не могу в полную силу играть, в чем признался Юрию Андреевичу. Спасибо ему, он проявил инициативу, чтобы мне на Стадионе Кирова перед игрой с ЦСКА проводы устроили. Трогательно все получилось.

– Почему в тренеры пошли?

– Да еще будучи игроком, для себя решил, что останусь при футболе, вел записи, изучал методику своих тренеров. ЛОМО курировал тогда не только «Зенит», но и одноименную СДЮШОР, так что быстро трудоустроился. Сначала дали вторую юношескую команду, мальчишки на выходе уже были. Но потом появились и свои воспитанники – Дима Сенников, Денис Угаров, Саша Панов, сборные Ленинграда тренировал.

– Но работу в зенитовской школе сопровождали периодические отлучки в главную команду...

– В 1985 – 1987 гг. Садырин пригласил поработать с дублем, в 1990-м, когда «Зенит» провалил старт чемпионата с Анатолием Коньковым, федерация футбола выдвинула меня на место главного тренера, на ЛОМО инициативу поддержали, поставили задачу удержаться в первой лиге. Время было непростое в стране и в команде тоже, опытные игроки стали уезжать зарубеж, мы привлекали молодежь – Максима Бокова, Олега Дмитриева, Юру Окрошидзе, Сергея Варфоломеева, Андрея Лапушкина. Задачу не вылететь мы выполнили, но отлично понимали, что будет новый тренер, и в новом сезоне действительно пришел Юрий Морозов.

– К тем, кто позже при Морозове сделал себе имя, вы тоже приложили руку.

– Да, в 1998 году, когда появилась команда «Зенит»-2, Лев Бурчалкин пригласил помогать ему. Готовили футболистов для главной команды – Андрей Аршавин начинал у нас, Вячеслав Малафеев какое-то время играл.

– Теперь уже ходите на «Зенит» как болельщик?

– Да, причем практически не пропускаю матчей и всегда переживаю за команду.

– На вашем веку в «Зените» были более самобытные футболисты, чем Халк?

– Я не люблю сравнивать футболистов разных поколений, у каждого времени свои герои. Когда я сам играл, был один футбол, когда тренировал – другой, сейчас – третий. Но Халк, безусловно, личность яркая и впереди без него у «Зенита» бывает пусто. Вот только раньше в команде свои ребятки играли, это было здорово, а сейчас ни одного не осталось.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 070 (5687) от 21.04.2016.