У власти денег нет границ
Общеизвестен факт, что миром правят не правительства, а международные финансовые корпорации. Блестящие небоскребы деловых центров в столицах разных стран, подобно древнеегипетским пирамидам, зримо демонстрируют могущество, процветание и неприкосновенность финансового капитала. Несмотря на постоянный пропагандистский шум вокруг богатства корпораций, действует негласное умолчание об источниках, методах и последствиях их власти.
ФОТО rangizzz /shutterstock.com
Из глубины веков
Финансовый капитал имеет длительную историю существования, полную взлетов и падений. Крупный исследователь Древнего Рима Теодор Моммзен определял его древнекапиталистическим государством и считал, что падение тысячелетнего Рима, по тем временам глобальной империи, было обусловлено безудержной паразитической спекуляцией его финансово-аристократической олигархии, а также полным разложением традиционных, нравственных основ гражданской жизни.
Затем финансовый капитал тенью просуществовал в Византии, звездочками блеснул в жизни Венецианской и Генуэзской республик, чтобы начать свое победное шествие по Европе и США со второй половины XIX века. Это было время полной победы индустриальной революции, но вскрытый Карлом Марксом закон-тенденция падения средней нормы прибыли и ссудного процента, характерный для ресурсоемкого производства, обозначил узкие временные границы победы индустрии. Дело в том, что в товарах растет доля переносимой стоимости средств производства и уменьшается доля, создаваемая наемным работником, то есть новая стоимость. Это приводит к относительному уменьшению прибыли на единицу товара. Можно добавить, что история на всех уровнях – от человека до общества движется путем постоянного обновления, где победа всегда есть и поражение победителя.
Беспроигрышная игра
Чтобы продлить свое историческое существование, частный капитал должен был найти новые сферы и способы максимизации прибыли. Таковым стал процесс массового образования акционерного капитала. Во-первых, этот капитал состоит из ценных бумаг, то есть фиктивного выражения реального капитала, вложенного в производство товаров и услуг. Он является предметом публичной купли-продажи, что резко ускоряет его движение и снимает границы концентрации его объемов, а следовательно, и его экономической мощи. Во-вторых, акции становятся объектом беспроигрышной спекулятивной игры, где игрок и держатель банка одно лицо, что позволяет получать многомиллионные доходы. Отсюда, в частности, постоянная болезнь перенакопления финансового капитала, лихорадочно ищущего сферы нового своего применения. В целом любая финансовая корпорация построена по принципу пирамиды печально известного «МММ», капитал которого в период расцвета достигал трети внутреннего продукта России. Яркую художественную и одновременно точную картину рождения финансового капитала нарисовал в своей трилогии «Финансист», «Титан», «Стоик» Теодор Драйзер.
Сила международных корпораций, объединенных в олигархические союзы, сегодня такова, что они способны сохранять постоянный разрыв между товарным и денежным потоками, что позволяет им получать абсолютную ренту путем спекулятивного вздутия цен. Кроме того, они не боятся рисков, их огромные объемы капиталов делают практически невозможным появление в данной сфере новых конкурентов. Они стоят вне и над конкуренцией.
Так создавалась валютная система
Современная монетарная политика плавающих курсов валют и официально признанная нестабильность международного денежного рынка означали окончательное оформление экономической власти финансового капитала в глобальных масштабах. В целом развитие финансового капитала можно напрямую связать с этапами становления международной валютной системы: Парижским соглашением 1867 г., установившим в качестве мировых денег только золото; Генуэзским соглашением 1922 г., где ассигнации, выпускаемые центробанками, легко обменивались на золото; Бреттон-Вудской системой 1944 г., в которой доллар стал резервной мировой валютой наряду с золотом с жестко фиксированным обменным курсом; и, наконец, Ямайским совещанием 1976 г., по которому золото стало обычным товаром, а странам предоставлялось право самим выбирать режим валютного курса.
Плюсы современной валютной системы в том, что она обеспечила свободный перелив капиталов по всему миру, вызвала бурное развитие международного финансового рынка, многократно опережающего рост мирового ВВП. Минус – это ее крайняя неустойчивость, продуцирующая угрозу валютно-финансового кризиса, стремящегося стать постоянным явлением.
Спекулятивная горячка
Однако экономикой движение финансового капитала только начинается, но не ограничивается. Поскольку любая деятельность опосредуется деньгами, финансы последовательно подчиняют себе не только экономику, но и политику, а также другие сферы жизни общества. Финансовый капитал обнаружил, что извлечение дохода необязательно связано с экономикой, что максимальные доходы можно получать внеэкономически из разных источников и разными способами. Так он превратился в демиурга общества. Теперь уже не финансовый капитал служит экономике, а, напротив, экономика все больше оказывается во власти его растущей мощи. Как предельно откровенно выразился Джон Морган: «Что выгодно «Дженерал Моторз», то выгодно Америке».
Для финансовой олигархии власть важнее прямой экономической выгоды. Спекулятивная горячка создала такую массу обесцененных денег и акций, которой уже невозможно управлять, что привело к замедлению темпов экономического роста развитых стран, к состоянию длительной рецессии и стагнации их экономики, продолжающейся с валютно-финансового кризиса 2008 года.
Финансовый капитал – это корпоративный капитал, в котором прежде всего происходит размывание многовекового института собственности. Собственность теряет характер владения и остается только распоряжением, а собственник – только держателем фиктивного капитала, его функцией, унылой, ограниченной и легко заменяемой фигурой. Американский экономист Джон Гэлбрейт утверждал, что в корпорациях источник власти переместился от собственника к «организованному знанию» менеджмента, которого он называл «техноструктурой». Анонимность капитала и нежелание публичности его учредителей призваны обеспечить максимальную мобильность и скрыть властолюбие, жестокость методов его осуществления.
В финансовом капитале скорость оборота достигает апогея, она является основным законом, подчиняющим себе все и уничтожающим любые препятствия.
Цинизм уродливой геополитики
Политика «управляемого хаоса», которую сегодня проводят США, является основным средством проникновения финансового капитала в новые сферы и страны, особенно в страны, богатые ресурсами. Сегодня, как в начале ХХ века, развернулась яростная борьба за природные ресурсы, которые истощены безоглядным потребительством человечества на несколько поколений вперед и в глобальных масштабах. Врываясь бесцеремонно в эти страны, корпорации ломают сложившийся там уклад жизни, с корнем уничтожают традиции, выбрасывая вон миллионы переселенцев, оставляя на обочине своего пути жалкие остатки исторического быта и огромные человеческие жертвы.
Стоит ли в этих условиях удивляться той яростной и неадекватной реакции Запада на Россию Путина, на Россию, которая посмела заявить о своем праве на суверенный путь развития и нежелании занимать в глобальной экономике место ее сырьевого придатка. Санкции прежде всего стремятся отсечь Россию от финансовых потоков, кредитов, займов, хотя Путин отнюдь не выступает против финансового капитала. Он лишь стремится установить границы его деятельности в рамках государственного правопорядка.
Очевидно, что сегодня обнаруживается полное бессилие капитала перед теми взрывными процессами и гигантскими стихийными силами, которые сам же он и вызвал. Бездушие, жестокость и близорукость – неотъемлемые черты финансовой олигархии и их ставленников в правительствах, что особенно ярко демонстрирует уродливо судорожная геополитика администрации США.
В «цветных революциях», в «арабской весне», в «киевских майданах» при организации хаоса администрация США опиралась на крайне радикальные, маргинальные группы населения, на фанатиков, зараженных идеологией ненависти к существующему правопорядку, чтобы затем при откате «революций» объявить их террористами. Так было в Афганистане, Египте, Ливии, сегодня это происходит в Сирии, на Украине. Почвой массового внутреннего и международного терроризма, приобретающего все более зловещее лицо, является разрыв уровня доходов между бедными и богатыми, который за последние 50 лет растет чуть ли не по экспоненте. Однако, по сути, терроризм не только порождение, но и важное орудие расширения мирового господства финансового капитала.
Олег АНАНЬЕВ, кандидат экономических наук, доцент
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 234 (5360) от 12.12.2014.
Комментарии