Спешная ревизия
Греческий кризис, ставший нынешним летом, безусловно, проблемой номер один для Европейского союза, несколько «затемнил» различные, достаточно интересные попытки модификации тех или иных сторон жизнедеятельности ЕС. Например, процесс ревизии Европейской стратегии безопасности.
ФОТО canadastock/shutterstock.com
К истории вопроса
Как известно, уже в момент преобразования Европейского экономического сообщества в Евросоюз одной из главных опор новой политической конструкции была признана Общая внешняя политика и политика безопасности. Международникам хорошо известны слова Генри Киссинджера, сказанные им еще в 1970-е гг. и уже давно превратившиеся в своего рода исторический анекдот. Когда Киссинджера спросили о том, какова же роль Западной Европы в мировой политике, он задал встречный вопрос: «Скажите, а какой номер телефона у этой Европы?». Уже давно у единой Европы есть не только «телефон» – ЕС располагает и общей политикой в сфере безопасности и обороны.
После того как в 2010 г. вступил в силу последний на сегодняшний день основополагающий европейский договор (Лиссабонский), Общая внешняя политика и политика безопасности и Общая политика безопасности и обороны заметным образом укрепились. У ЕС возникла собственная внешнеполитическая служба, которую сейчас возглавляет итальянка Федерика Могерини. Был юридически оформлен механизм «постоянного структурированного сотрудничества» в рамках союза. В некоторых общих оборонных вопросах Лиссабонский договор отходит от принципа принятия решений исключительно консенсусом.
Этот договор исходил из того, что функционирование ЕС должно соответствовать модели «всеобъемлющей безопасности». Таким образом, Лиссабонский договор как бы перенимал эстафету у одобренной еще 12 лет назад Европейской стратегии безопасности (ЕСБ), выделявшей основные внешние угрозы для ЕС. Конечно, в данной доктрине в числе таких угроз фигурировали экстремизм, терроризм, провал государственности, экспансия организованной преступности или применение террористами оружия массового уничтожения.
Но «географическое» определение конкретных угроз, согласно стратегии 2003 г., сегодня, в 2015-м, звучит достаточно странно. К примеру, в числе главных угроз в действовавшей вплоть до самого последнего времени доктрине назывались кашмирская проблема, военные конфликты в районе африканских Великих озер, конфликт на Корейском полуострове. Слов нет, все эти проблемы остаются актуальными и до конца не разрешенными, однако вряд ли в середине 2010-х они представляют главную внешнюю угрозу для Европейского союза.
Конечно, ЕСБ 2003 г. не была мертвым документом, и мало-помалу ее текст дополнялся все новыми положениями – в соответствии с распознаваемыми ЕС угрозами. Так, после 2008 года в ЕСБ были зафиксированы новые вызовы для европейской безопасности, такие как проблемы энергетической безопасности и изменения климата, появился и тезис о вызове кибербезопасности.
Опасность исходит с Юга
Но все-таки потребность в более глубокой ревизии стратегии безопасности оказалась особенно актуальной после событий «арабской весны». Поначалу встреченная европейскими политиками и общественным мнением на ура, впоследствии она заставила многих ответственных чиновников из ЕС серьезно призадуматься. В самом деле, если взять, например, развитие ситуации в таких странах, как Тунис, Египет и Ливия (о Сирии и говорить не стоит), то оказалось, что пресловутая «арабская революция» на деле привела к грандиозному политическому хаосу, усилила разного рода экстремизм.
Европейские чиновники вряд ли думали о таком развитии ситуации. Они много говорили о необходимости соблюдения принципов демократии, плюрализма и верховенстве прав человека. Однако сегодня, увы, очевидно, что в большинстве стран, затронутых вихрем «арабской весны», до торжества всех этих европейских принципов очень далеко. Запрещенная в России экстремистская организация «Исламское государство», оказалось, угрожает не только светским устоям на Большом Ближнем Востоке. В Сирию и Ирак потянулись уже тысячи и тысячи последователей исламистского терроризма из самых разных стран Европы. А январские теракты в Париже, как и осуществляемые регулярно полицией отдельных стран – членов ЕС антитеррористические операции, показали: безопасность Старого Света находится ныне под сильнейшей угрозой. «Арабская революция» существенным образом способствовала интенсификации легальной и особенно нелегальной иммиграции в ЕС из стран Юга. Острота этой проблемы с каждым месяцем растет. Оказалось, что хваленая Шенгенская система не такая уж безупречная. Между странами ЕС начался реальный торг о том, кому кого и сколько принимать, когда речь шла о беженцах из стран Юга.
Нелегальная иммиграция является продуктом неравномерного развития современного мира и несправедливостей неолиберальной цивилизации. Россияне, путешествующие по Европе, иногда, заблудившись в предместьях Парижа, Рима или Афин, попадают там в «иммигрантские» кварталы. Стоит ли говорить, что в этих кварталах высокий уровень безработицы и преступности и что все это создает реальные угрозы безопасности для европейских стран?
Скоординированные в разных странах силами «Исламского государства» теракты 26 июня вряд ли были приурочены к саммиту Европейского совета, но то, что они произошли именно в день завершения в Брюсселе встречи глав государств и правительств стран ЕС, достаточно символично.
Потянет ли бюджет?
Работа над обновленным текстом ЕСБ велась уже достаточно долгое время. Основные линии новой стратегии были одобрены на заседании Совета ЕС еще в середине мая и в июне получили вотум доверия на встрече министров внутренних дел европейских государств. Последующий саммит Совета ЕС лишь формально подтвердил легитимность данного документа. Как утверждают во внешнеполитическом ведомстве Евросоюза, главная цель ревизии ЕСБ, новый вариант которой рассчитан на период 2015 – 2020 гг., – «адаптироваться к новой глобальной окружающей среде безопасности».
Некоторая спешка с ЕСБ, считают эксперты, была обусловлена в первую очередь желанием ведущих европейских государств приступить наконец к реализации конкретной военно-морской операции ЕС в зоне Средиземноморья. Ее цель заключается в том, чтобы, с одной стороны, нанести смертельный удар по контрабанде «живого товара», а с другой – уменьшить поток нелегальной иммиграции в страны Евросоюза, ведущий нередко к смертельным последствиям: только за первые семь месяцев 2015 года погибли уже две тысячи нелегальных иммигрантов, так и не успевших высадиться на европейской «обетованной земле»... У ЕС имеются в наличии соответствующие военные и военно-морские спецподразделения, которые теперь получили распоряжения о проведении операции против контрабандистов в Средиземноморье.
Одновременно на брюссельском саммите ЕС лидеры стран – членов Евросоюза согласились с намерением принять до 60 тысяч беженцев из государств Юга за два года. Впрочем, эта цифра выглядит более чем странно с учетом того, что реальное количество нелегальных иммигрантов из развивающихся государств на пространстве ЕС превышает эти 60 тысяч в разы. Более того, далеко не все страны Евросоюза горят желанием принимать беженцев из слаборазвитых стран. Так, Великобритания, Польша, Балтийские страны отвергают предлагаемую Еврокомиссией систему квотирования на беженцев. Такая тактика в свою очередь все больше раздражает средиземноморские страны – члены Евросоюза.
Возвращаясь же к новой версии ЕСБ, следует отметить, что актуальная стратегия более четко определяет рамки функционирования «европейского пространства внутренней безопасности» и задачи Европейского центра борьбы против терроризма. Особое внимание в этом небольшом и обобщенном тексте уделено аспектам защиты европейских граждан от всех основных угроз со стороны международного терроризма и организованной преступности. Также приоритетами для ЕС в области обеспечения внутренней безопасности названа борьба против киберпреступности.
Новый вариант ЕСБ ориентирует европейские государства на более тесное сотрудничество в области обеспечения безопасности со странами-соседями, а также на эффективную кооперацию друг с другом в том, что касается взаимодействия различных информационных систем, технологий и коммуникаций.
Любопытно, что ЕС затеял ревизию стратегии безопасности в тот момент, когда из-за еще не завершившегося финансового кризиса и евробюджет в целом, и бюджеты стран – участниц ЕС заметно оскудели в части реальных расходов на оборону и безопасность.
Учитывая, что абсолютное большинство стран – членов Евросоюза остаются одновременно членами Североатлантического альянса, лидеры государств ЕС, как и раньше, убеждены: наиболее эффективные гарантии безопасности им обеспечивают обязательства в сфере коллективной обороны по линии НАТО и соглашения с США. Но если это так, то вряд ли в скором времени мы увидим какие-то особые европейские акции в области обеспечения безопасности. За исключением разве что анонсированной операции в Средиземноморье.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 154 (5527) от 21.08.2015.
Комментарии