Сенсационного прорыва не случилось
Французские националисты еще неделю назад ходили с высоко поднятой головой и чувствовали себя триумфаторами первого тура региональных выборов. Еще бы – ведь «фронтовики» лидировали в 6 из 13 регионов, а по стране за них проголосовали 30% избирателей, и по этому показателю они занимали первое место, опережая на 3% «республиканцев» Николя Саркози и на 7% правящих ныне социалистов президента Франсуа Олланда.
ФОТО Netfalls - Remy Musser/shutterstock.com
Лидер НФ Марин Ле Пен без ложной скромности заявила: «Отныне «Национальный фронт», безусловно, первая партия Франции». Впрочем, влиятельное французское издание «Фигаро» вышло с фото Марин и словом «Шок» на обложке, а вроде бы всегда сдержанный премьер-министр Франции Мануэль Вальс назвал победу крайне правых «шагом к гражданской войне».
Региональные выборы занимают не центральное, но достаточно важное место во французской избирательной системе, им можно дать условное третье место по значимости после президентских и парламентских. Субъекты обладают широким кругом полномочий, занимаются проблемами социально-экономического развития, распределяют финансовые потоки между департаментами и кантонами. Избиратели определяют состав депутатов региональных советов, а те в свою очередь – своего председателя. Фактически победившая партия осуществляет законодательную и исполнительную власть в регионе. Правда, в качестве государева ока на местах существует префект, назначаемый из центра.
За всю более чем сорокалетнюю историю своего существования ни один «фронтовик» не побеждал ни в одном регионе, большинство из которых последние четыре года управлялись социалистами. Поэтому лидерство в первом туре представителей националистов уже можно было бы посчитать если не сенсацией, то большой неожиданностью.
Успех «Национального фронта» родился не на пустом месте. Последние несколько лет НФ, который с 2011 года возглавила Марин Ле Пен, дочь основателя партии Жан-Мари Ле Пена, постоянно демонстрировал рост электоральной поддержки. Омолодив руководство, «почистив» идеологию, в частности, отказавшись от крайней правой и антисемитской риторики, она привлекла на свою сторону значительную часть правого электората и молодежь. В 2010 году на таких же региональных выборах представители НФ получили 9,17% голосов, на президентских выборах 2012 года за Марин Ле Пен отдали свои голоса 18% избирателей, на последних выборах в Европейский парламент число голосов, отданных за «фронтовиков», увеличилось до 25%.
Основная программа «Национального фронта» сегодня выглядит скорее как консервативная, чем крайне правая, хотя антииммигрантская и антиисламская риторика в ней обильно присутствует. Фронт выступает за введение жестких иммиграционных квот и депортацию безработных мигрантов, за восстановление пограничного контроля и выход страны из еврозоны. Декларирует поддержку традиционных семейных ценностей и не приемлет аборты и однополые браки, обещает провести референдум за возвращение смертной казни.
Удивительно, но факт – в первом туре за НФ проголосовали более трети молодых избирателей от 18 до 24 лет. Впрочем, это никак не отразилось на неудачных для партии итогах второго тура, в котором все лидировавшие «фронтовики» дружно проиграли своим конкурентам и так и не смогли возглавить регионы страны. В том числе потерпела поражение и сама Марин и ее подающая большие политические надежды племянница Марион Марешаль.
Почему же французские крайне правые опять терпят поражение во втором туре, как это было в конце марта нынешнего года на выборах в департаменты страны? Ныне получилась почти зеркальная ситуация с теми выборами: сторонники Марин Ле Пен попадают в большинстве департаментов во второй тур, партия также набирает значительное число голосов в первом туре (в марте – около 25%), но при повторном голосовании никто из них не сумел возглавить ни один из 101 департамента страны.
Одна очень важная причина нынешних и прежних неудач «Национального фронта» очевидна. Это двухступенчатая мажоритарная система подсчета голосов, позволяющая большим классическим партиям объединять свои голоса и не пропускать разных «выскочек» во власть. Такая ситуативная система действует уже несколько десятков лет. Недавно политологи окрестили ее «республиканским фронтом». На деле она действует следующим образом: в тех регионах, где у социалистов больше шансов на успех, их поддерживают правоцентристы, а в тех, где большей популярностью пользуются правоцентристы, левые отдают им свои голоса, лишь бы не победила новая политическая сила, в данном случае НФ.
Самый наглядный пример действия такой системы – история с поражением семейства Ле Пен, когда рейтинги их противников за две недели между турами голосования чудесным образом выросли в два раза, обеспечив им убедительную победу. Однако на этот раз «республиканский фронт» сумел «заразить» своей идеологией и многие влиятельные общественные силы страны. С призывом не поддерживать крайне правых перед выборами выступили три ведущих профсоюза страны и даже обычно нейтральная католическая церковь. К тому же социологи подсказали власти, что на выборы в первом туре к избирательным урнам пришли почти все сторонники «Национального фронта», а явка сторонников «республиканского фронта» была явно недостаточной. В результате нагнетания обстановки вокруг возможной победы «фронтовиков» во втором туре явка составила 60%, что на десять пунктов больше, чем в первом, – редкий случай для муниципальных выборов во Франции.
Еще один примечательный вывод из нынешних выборов. Казалось бы, социалисты и Франсуа Олланд со своей невыразительной политикой должны были окончательно «утонуть» в ворохе нерешенных проблем. Но ничего подобного. Его сторонники получают по итогам нынешних выборов пять из тринадцати руководящих кресел в регионах страны. А это означает, что в 2017 году, когда состоятся очередные президентские выборы, победитель из реальной троицы претендентов Ле Пен, Олланд и Саркози до сих пор реально не просматривается.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 236 (5607) от 16.12.2015.
Комментарии