Фронтальное столкновение

В предпоследний день июля в Венесуэле состоялись выборы в учредительное национальное собрание (УНС). Голосование прошло на фоне обострения социально-политического кризиса в Боливарианской республике.

Иллюстрация Jiri-Flogel/shutterstock.com

Выборы и кровь

Не менее десяти человек стали жертвами в результате столкновений в последний июльский уик-энд в Венесуэле. В Каракасе и других крупных городах страны оппозиция проводила массовые акции протеста против состоявшихся по решению президента Николаса Мадуро 30 июля выборов в УНС. Во многих случаях эти акции переросли в кровавые столкновения радикальных оппозиционеров с силами правопорядка и военнослужащими. В общей сложности с апреля, когда в стране возобновилось фронтальное политическое противостояние, погибли уже свыше 120 человек. Венесуэла, таким образом, остается сегодня самой горячей точкой во всей Латинской Америке.

Назначенные Мадуро 1 мая выборы в учредительное собрание должны были, по замыслу исполнительной власти, разрешить системный кризис в стране. Ведь именно после того, как в декабре 2015 года на законодательных выборах победу одержала оппозиция, Венесуэла и погрузилась в этот институционально-политический кризис. Исполнительная и судебная власть с одной стороны, законодательная - с другой оказались в состоянии яростной конфронтации друг с другом. Мадуро ввел режим чрезвычайного положения и управляет страной посредством своих указов. С помощью находящейся под контролем социалистов судебной власти президентскому лагерю удалось в 2016 году избежать проведения референдума об отзыве главы государства с занимаемого поста. Хотя оппозиция тогда собрала необходимое количество подписей, и данное право было закреплено в действующей до сих пор конституции 1999 г., принятой при правлении Уго Чавеса.

Если оппозиция своей главной целью сделала отстранение Мадуро и его окружения от власти, то президентский лагерь в свою очередь жестко борется с противниками исполнительной власти. Поскольку уровень поддержки Мадуро продолжает снижаться (независимые опросы общественного мнения показывали, что идея «учредилки» пользуется поддержкой лишь четверти населения), власть решила пойти на углубление революционного процесса. Мадуро в своем декрете оговорил, что треть депутатов учредительного собрания должна выбираться общественными и социальными организациями, тогда как две трети избираются гражданами на прямых выборах. Правоцентристская оппозиция бойкотировала голосование 30 июля. Согласно официальным данным, в нем приняли участие 41,5% избирателей (в УНС избраны в основном только сторонники Мадуро). Оппозиция заявляет о массовых фальсификациях, о том, что на самом деле из 14 млн зарегистрированных избирателей на участки пришли голосовать не более 2 - 2,5 млн венесуэльцев.

35-часовая очередь

Но какую цифру ни принимай как верную, очевидно, что большинство населения Венесуэлы сегодня разуверились в Боливарианской революции. И эта тенденция возобладала вскоре после смерти Уго Чавеса, ушедшего из жизни в 2013 году. Конечно, экономические проблемы «боливарианской модели» проявлялись еще при жизни легендарного президента-команданте. Но высокие цены на нефть «конвертировались» в серьезные социальные программы. Создавались новые рабочие места, росли школы, миллионы людей вырвались из бедности.

Однако в 2014 году «нефтяная манна» закончилась, причем весьма резко. Венесуэльская экономика, ориентированная на экспорт углеводородов (96% всего экспорта приходится на них), к этому оказалась не готова. Хотя еще Чавес обещал согражданам, что в социалистическом обществе экономика будет социальной и дифференцированной. Страна, обладающая огромными нефтяными резервами (302 млрд баррелей), как колобок, скатилась в социальную и экономическую яму.

Последние три года экономика демонстрирует отрицательные показатели. В 2016-м валовый внутренний продукт сократился в Венесуэле на 10%. Производство углеводородов и промышленной продукции заметно снизилось. Национальная валюта - боливар - находится в хроническом пике. В прошлом году, даже по официальным данным, инфляция в Боливарианской республике достигла 700%! Чтобы избежать дефолта, Центральный банк был вынужден уже в текущем году начать продавать золотой запас государства...

Ситуация осложняется тем, что Венесуэла вынуждена на 90% импортировать продукты и промышленные товары из других стран. Одновременно государство обязано погашать крупный внешний долг и проценты по нему. Резкое падение популярности Мадуро и его администрации связано с тем, что большинство венесуэльцев не считают работу правительства эффективной. Люди много слышат о подрывных действиях внешних сил и внутренней контрреволюции (что и в самом деле имеет место), но не могут понять, почему в такой богатой природными недрами стране безработица охватывает уже четверть населения, а число бедных и крайне бедных венесуэльцев в процентном и цифровом выражении превысило показатели 1999-го - года, когда с приходом Уго Чавеса к власти и начался процесс Боливарианской революции.

Отметим также, что для современной Венесуэлы крайне болезненны такие проблемы, как коррупция, преступность (по показателю убийств страна занимает печальное первое место во всей Латинской Америке), недоедание, нехватка медикаментов, повышенная детская смертность. Очереди за продуктами первой необходимости стали «отличительным знаком» венесуэльского общества. Социологи говорят о том, что сейчас в среднем венесуэлец в месяц проводит в очередях 35 часов. Подобный «социализм XXI века» вызывает у все большего числа венесуэльских граждан недоверие.

На кого опирается власть

Практически все эксперты отмечают, что общественно-политическое противостояние в Венесуэле достигло своей кульминации. Как пишет венесуэльский социолог Эмилиано Теран Мантовани, «в политико-юридическом плане правовое государство не уважается и не признается обеими главенствующими политическими силами» - и президентской Социалистической единой партией Венесуэлы (СЕПВ), и объединяющим основные оппозиционные силы Круглым столом демократического единства (КСДЕ).

Находящиеся у власти наследники Чавеса не просто игнорируют оппозицию и препятствуют проведению мирных протестных манифестаций. По сути, Николас Мадуро и его сторонники с 2015 года осуществляют власть без всякого согласования с национальной ассамблеей, посредством указов и декретов, исходя из «революционной целесообразности» и согласуясь с режимом чрезвычайного положения. В то же время наиболее радикальная часть оппозиции инспирирует акции саботажа, провоцирует вандализм во время проведения массовых общественных мероприятий, организует нападения на полицейских.

Рассуждая о происходящем в Венесуэле, мы, думается, вправе говорить о резко усилившейся классовой борьбе в этой южноамериканской стране. Даже несмотря на то что на фоне тяжелейшего социально-экономического кризиса политическая база СЕПВ за последние три года заметно сократилась, администрация Мадуро все еще пользуется поддержкой значительной части беднейших слоев. На ее стороне многие работники госсектора, получатели социальных пособий, военнослужащие. В свою очередь разнородная оппозиция прежде всего находит поддержку в зажиточных кругах, ей симпатизирует большая часть среднего класса. Католическая церковь также поддерживает оппозиционеров. Добавим, что и очень многие чависты за последнее время тоже разуверились в правящей партии. И, похоже, в плане социально-политической борьбы Мадуро и его сторонники потеряли инициативу.

Вот почему возникла идея с новой конституцией, по мнению действующей власти, способной привести страну к миру, более социальному государству и «постнефтяной» экономической системе. Проблема, правда, заключается в том, что указ Мадуро о выборах в УНС исходил опять же из революционного понимания законности: действующий основной закон предусматривает, что созыв учредительного собрания для выработки новой конституции возможен лишь после одобрения этого решения либо через парламент, либо посредством референдума. Оба этих варианта не имеют отношения к актуальной венесуэльской ситуации.

Потерянный престиж

После объявления результатов голосования в самой Венесуэле продолжились столкновения политических антагонистов. Неудивительно, что в этой крайне напряженной ситуации для Каракаса важна международная реакция на происходящее. А она в целом весьма неблагоприятна для правительства Мадуро.

За годы пребывания у власти Уго Чавесу удалось заметно повысить внешнеполитический престиж своей страны. Идеология и практика «социализма XXI века» получили большую поддержку в международном левом движении. Венесуэла стала одним из полюсов интеграционных процессов в Латинской и Южной Америке. Сделалась полноправным членом торгового союза МЕРКОСУР, заняла лидирующие позиции в «боливарианском альянсе» АЛБА, пользовалась заслуженным авторитетом и уважением в Движении неприсоединения.

Как бы сегодня это ни не нравилось находящимся у власти наследникам Чавеса, но созданный его усилиями международный престиж Каракас явно подрастерял. Дело не только в том, что против Боливарианской революции ополчились Соединенные Штаты, хотя еще Барак Обама в специальном декрете назвал Венесуэлу «очень опасной страной для стабильности США», а Дональд Трамп на днях ввел против Мадуро и лиц из его окружения персональные финансовые санкции. Вполне возможно, что вскоре Вашингтон может наложить вето и на покупку венесуэльской нефти. А это будет иметь для Каракаса катастрофические последствия.

Заметно ослабли позиции Боливарианской республики и в межамериканской системе. Организация американских государств и МЕРКОСУР осудили репрессии против оппозиции и делегитимизацию национальной ассамблеи, избранной менее двух лет назад. Такие ведущие латиноамериканские страны, как Бразилия, Мексика и Аргентина, ясно дали понять, что они осуждают действия властей.

Реально Мадуро сегодня может рассчитывать лишь на твердую солидарность радикальных левых правительств стран - участниц АЛБА - Кубы, Боливии, Никарагуа, Эквадора. Надо полагать, совсем не заинтересованы в углублении противостояния в Венесуэле также Пекин и Москва. Другой вопрос, будут ли они оказывать находящемуся в тяжелейшей ситуации Мадуро реальную политическую и финансовую поддержку?

В любом случае очевидно, что боливарианская революция вступает в новую стадию своей истории. И можно с большой долей вероятности предсказать, что градус социально-политического противостояния в Венесуэле в ближайшее время будет нарастать.