Додона на царство?
Выборы главы государства в маленькой бывшей советской республике на удивление вызвали интерес у широкой европейской общественности. Возможно, это произошло потому, что Молдавия не просто определялась с президентом, а делала геополитический выбор на ближайшее будущее.
Иллюстрация Niyazz/shutterstock.com
Характерно, что последний раз молдаване избирали главу государства двадцать лет назад, потом местный истеблишмент решил превратить страну из президентской в парламентскую республику и президента стали избирать в парламенте, существенно при этом ограничив его полномочия.
Возврат к прямым выборам явился в значительной мере реакцией правящей проевропейской коалиции на массовые антиправительственные протесты, которые уже второй год сотрясают Молдавию.
А вообще истоки бедственного положения страны нужно искать в далеком уже 2009 году, когда правящая в тот период партия местных коммунистов потеряла власть, которая перешла в руки объединения либеральных партий с ярким названием «За европейскую интеграцию». Собственно говоря, молдавские либералы и сделали задачу вхождения страны в дружную семью Евросоюза и НАТО главной в своей политике. Заодно «евроинтеграторы» вовсю стали продвигать идею присоединения страны к Румынии.
Поначалу все шло более-менее удачно. По крайне мере кураторы из Брюсселя и Вашингтона не могли нарадоваться своим ученикам и даже считали их образцом для подражания для других стран, стремящихся в ЕС и Североатлантический альянс.
В качестве «сладкой морковки» с Молдавией в кратчайший срок заключили в июне 2014 года договор об ассоциации с Евросоюзом и даже предоставили право для ее граждан на краткосрочные безвизовые поездки по зоне Шенгена.
Но вот тут, видимо неожиданно для Запада, оказалось, что прогрессивные молдавские власти нечисты на руку, что страна погрязла в коррупции и скандалах, а судебная власть находится под влиянием нехороших олигархов. В стране разразился грандиозный скандал, после того как обнаружилось, что около миллиарда долларов западной помощи при участии молдавских властей бесследно растворилось в безвестных офшорах. В итоге в результате расследования, на котором настояли официальные лица ЕС, на скамье подсудимых оказался один лишь бывший премьер Влад Филат, хотя всем было понятно, что увести такую сумму в одиночку он не мог.
Естественно, что политикой либералов были недовольны не только на Западе. Власть все больше и больше теряла доверие населения, которое на своих плечах почувствовало свалившееся на него бремя евроинтеграции. После подписания договора с ЕС Россия ввела ограничения на молдавский импорт. Это привело к сокращению более чем на 40% объема экспорта на российский рынок, куда поставлялась большая часть молдавской продукции. А яблоки, вино и другая местная сельхозпродукция оказалась совершенно ненужной в Европе.
Неудачи в экономике негативно повлияли на местную валюту, ухудшили положение дел с трудовыми ресурсами. Десятки тысяч молдаван, пользуясь правом безвизового въезда в ЕС, ринулись в союз и в основном осели там как нелегалы. До миллиона человек уехали из страны на заработки в Россию.
Летом прошлого года, когда стало известно о миллиардной афере, терпение населения, прежде всего Кишинева, лопнуло. Десятки тысяч демонстрантов под руководством лидера Социалистической партии Игоря Додона, руководителя левой «Нашей партии» бизнесмена Ренато Усатого и нового лидера правой оппозиционной партии «Платформа «Достоинство и правда» Андрея Нэстасе вышли на улицы столицы и потребовали досрочных парламентских выборов, наказания всех коррупционеров, реформы судебной власти. На протяжении полутора лет уличные демонстрации вспыхивали еще несколько раз. Под их натиском власти пошли на некоторые уступки, переформатировали свои ряды, но окончательно позиции не сдали.
Одной из уступок и было введение прямых выборов президента страны. Переформатирование «евроинтеграторов» заключалось в том, что вместо провалившейся, но еще находящейся у власти Демократической партии в первые ряды был выдвинут второй эшелон прозападных политиков, группировавшихся вокруг «платформы» и ее лидера Андрея Нэстасе. Он, правда, в результате подковерных переговоров уступил свое лидерство в правом секторе бывшему министру образования, а еще ранее сотруднице МВФ Майе Санду, которая и была выставлена на президентские выборы в качестве единого прозападного кандидата от правых партий. Она не была «испачкана» коррупционными скандалами, позволяла себе, будучи министром, высказывать несогласие с начальством, ее хорошо знали и встречали на Западе. Никаких новых прорывных идей она в предвыборный период не высказывала, находясь в рамках традиционных прозападных воззрений.
Однако фаворитом президентской кампании являлся лидер социалистов Игорь Додон, который резко выделялся на общем фоне всех остальных восьми кандидатов. Обладая яркой политической харизмой и неплохим управленческим опытом (в 30 лет он был министром экономики в правительстве коммуниста Владимира Воронина), Додон уловил настроения большинства молдавского населения и умело донес свои идеи до избирателя.
Как показали итоги первого тура выборов, в которых он набрал больше 48% голосов, обещания - восстановить в полном объеме экономические отношения с Россией, отменить соглашение с Евросоюзом, проведя через референдум по выбору внешнеполитического курса страны, поддерживать православие как «моральный стержень молдаван», сохранять нейтралитет страны, - рядовой избиратель поддержал программу лидера социалистов.
Майя Санду, как считают местные аналитики, собрав почти все голоса правого избирателя, заняла второе место, но отстала от победителя на 10 пунктов, что можно считать неплохим результатом для «евроинтеграторов».
Впрочем, как прогнозируют те же аналитики, шансов на окончательную победу у нее немного, и фаворитом второго тура остается Игорь Додон. Кто станет очередным президентом страны, мы узнаем 13 ноября.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 205 (5822) от 02.11.2016.
Комментарии