Анатомия подкупа
Группа исследователей из Регионального фонда политической культуры попыталась изучить и описать явление, в принципе осуждаемое и теоретически наказуемое, но до сих пор практически не поддававшееся воздействию со стороны общества или правоохранительных структур. Работу назвали: «Я голосую за деньги. Основные параметры и мотивация «возмездного» голосования».
Ее заказчиками выступили не государство, не избирком, не партия и не чей-то предвыборный штаб, а сами ученые. «Просто нам стали интересны мотивация «продавцов голоса», схемы и технологии этой незаконной торговли», – пояснила директор фонда Анна Хмелева.
Она и ее коллеги рассказали о том, как они нашли 250 избирателей Петербурга и Ленинградской области, признавшихся, что зарабатывали голосованием на каких-либо выборах в последние три года, как проводили фокус-группы и анонимно интервьюировали, а также о неожиданных выводах, к которым пришли.
РИСУНОК Вячеслава ШИЛОВА
Когда каждый голос дорог
В Ленинградской области голосование за деньги «прописалось» раньше, чем в северной столице: во-первых, 47-й регион давно живет в системе выборов по одномандатным округам, а мы только в этом году будем избирать депутатов по смешанной системе (прежде была пропорциональная), во-вторых, у областных муниципалов куда больше полномочий, чем у петербургских, а потому и конкурентная борьба на электоральном поле местного самоуправления бывает нешуточной.
География исследования ФПК природы «возмездного» голосования охватывала Всеволожский и Кировский районы ЛО (по мнению экспертов, они являются наиболее «продажными», к тому же в ходе недавнего праймериз именно с этих территорий поступало наибольшее количество неофициальных сигналов об организации подкупа его участников), а также несколько районов Петербурга.
По мнению политологов, подкуп присущ прежде всего муниципальным и региональным выборам с относительно небольшим количеством избирателей на участке и высокой значимостью каждого голоса (потому и стоимость его порой доходит до 10 тыс. рублей). А вот для кандидата в депутаты Госдумы, которого выбирают около 450 тыс. избирателей, эта технология вряд ли подойдет.
На вопрос о «портрете заказчика» Анна Хмелева ответила кратко:
– Мы выяснили, что купленные голоса равномерно распределяются между кандидатами всех парламентских партий.
Опыт Ленинградской области показывает, что на выборах в одномандатных округах при очень уверенной победе какого-либо кандидата до 10 – 15% результата может составлять платное голосование, считают социологи.
– Эти 10 – 15% голосов оказывают порой весьма существенное влияние на результат, – поясняет Анна Хмелева. – Отдавшие (а точнее, продавшие) их избиратели и стали объектом нашего исключительно научного исследовательского интереса.
Все здесь приличные люди
Схем организации подкупа избирателей много, и они крайне изощренны. Основные действующие механизмы и законы те же, что в обычном сетевом маркетинге.
– Сначала мы вышли на организаторов схем, затем через нескольких «бригадиров» – на рядовых участников «сетки», – рассказывает Анна Хмелева. – Заинтересовали их, как ни смешно это звучит, тоже деньгами – за участие в фокус-группах, как это принято при проведении маркетинговых исследований, платили по 500 руб.
Общий социально-демографический портрет участников незаконного подкупа (предусматривает не только административное, но и уголовное наказание!) поразил социологов:
– Мы получили совершенно обычный срез нашего общества – разные возрасты, обычные профессии, чуть больше женщин, чем мужчин. Это срез наших соседей, – говорит директор Фонда политической культуры.
– Традиционно в общественном сознании «продажный» избиратель представляется как нищий асоциальный элемент, чьей целью является сиюминутная нажива и которого «плохие люди» в день голосования «покупают» в соседнем дворе, – подключается к разговору руководитель проекта Андрей Горбачев. – Так и я ожидал увидеть алкоголиков и наркоманов, рецидивистов и бездельников, людей без совести и принципов, одним словом – маргиналов. Такие были, конечно, но не более 30%. На 70% продающие голос – обычные люди, со всех сторон приличные и относительно благополучные.
По словам исследователей, среди молодых респондентов (до 35 лет) преобладали мужчины, среди старших (после 35) – женщины. И в первом, и во втором случае соотношение – 75 к 25%.
Самой массовой группой оказались женщины старше 45 лет.
– Это в основном женщины уважаемых профессий – врачи и младший медперсонал, педагоги, разного рода бюджетники, – подчеркивает Горбачев. – У них большой круг контактов, их уважают, им доверяют. И, немаловажно, они на виду, а значит, на них легко выйти.
Точка входа, то есть установление контакта с тем самым авторитетным человеком с большими связями, – самый ответственный и сложный для покупателя голосов момент. Просто так на улице «продажный электорат» в нужных количествах не подберешь...
Кто за деньги, а кто «за идею»
Обследованных голосующих за деньги ученые разделили на четыре группы.
Первая – так называемые агитаторы – люди, которые на своих территориях так или иначе бывают задействованы на выборах на протяжении многих лет. Они воспринимают свою роль как работу, относятся к ней уважительно и серьезно, не испытывая никаких терзаний и стыда, следят за ходом выборов и за тем, победит ли их кандидат и с каким перевесом. Свою деятельность они искренне воспринимают как легальную.
– У нас каждый кандидат и каждая партия набирают агитаторов «на зарплату», – поясняет Хмелева. – И очень часто законные агитационные сети превращаются в легальные «приводные сетки», оплачиваемые с избирательного счета кандидата. С каждым продавцом голоса заключают договоры: вот вам 10 листовок, приводите на участок 10 сагитированных и получите за это 3 – 5 – 10 тыс. рублей. Размер гонорара складывается в зависимости от ситуации на электоральном рынке территории. За приведенных других агитаторов – дополнительные премии. Таким образом и выстраивается сетка-пирамида.
– В Кузьмолове, Большой Ижоре, Морозовке в агитаторы записывали любого желающего с заключением договора о том, что он как минимум придет голосовать сам и, возможно, кого-то еще приведет, – подтверждает слова социолога Галина Культиасова, представитель региональной общественной организации «Наблюдатели Петербурга», с 2012 года наблюдающей за выборами в Петербурге,
Ленобласти, а также в Карелии, Псковской и Новгородской областях. – Если раньше такие договоры заключались тихо, по домам, то в Большой Ижоре прошлой осенью это делали в клубе напротив избирательного участка. Толпа шла за договорами, а оттуда в избирком. СМИ подняли шум, и сразу все прекратилось. Ну или изменило форму...
Вторая группа продавцов голоса – «молодежь». Это люди со средним и специальным образованием, реже высшим. У них есть работа, свои интересы в жизни. Но при этом они голосуют за деньги. Почему?
– Мотивация – либо «легкие деньги», либо «протест», – поясняет Андрей Горбачев. – Например, среди наших интервьюируемых был молодой парень, сварщик, получающий на заводе зарплату 100 тысяч. Он признался, что полученная за голос «штука» как таковая ему не важна. Он также не интересуется процессом и результатом выборов. Он так «протестовал против системы».
По мнению социологов, на молодых избирателей прежде всего можно и нужно воздействовать, чтобы изменить девиантную модель их поведения и направить сей юношеский протест в «конституционное русло».
Третья группа – менее структурированная, чем первые две, и более подверженная распаду, перекупкам, – так называемые пенсионеры. Тут превалируют женщины старшего возраста, которых отличает прежде всего низкий доход. Соответственно, первоочередной мотив – получение денег при голосовании, второй – обида: «Мы плохо живем, с нами плохо обошлись, поэтому мы голосуем за деньги». Им не важно, кто выиграл, а кто проиграл.
Четвертая группа – маргиналы. Здесь больше мужчин среднего возраста, чаще безработных. Для них продажа голоса – перехват быстрых денег безо всякой идеологии. Они в отличие от первых трех групп не подводят под свое деяние идеологическую базу, прекрасно понимая, что это социально не одобряемый поступок. Эта группа самая нестабильная, не- контролируемая, легко «перекупаемая» и склонная к «фокусам» – ее представители могут вовсе не прийти на избирательный участок или проголосовать «не за того парня» (отсюда, как правило, обычные 20 – 30% «потерь» внутри всей приводной сети).
Но важно, что все эти группы работают только через каких-то авторитетных лиц в своей среде – знакомых и влиятельных. У агитаторов, молодежи и пенсионеров это могут быть коллеги, однокурсники, одноклассники, друзья детства, соседи, у маргиналов – свои «понятийные бригадиры».
Для всех групп, кроме первой, фигура кандидата не имеет никакого значения. Для большинства самое важное: «Меня попросил об этом хороший друг, знакомый». То есть та самая точка входа – личная просьба авторитетного человека.
Берут «натурой»
Некоторый процент избирателей голосуют за мелкие материальные блага – продуктовые наборы, «рюмочную на колесах», экскурсии, прогулки и т. д.
«Наблюдатели Петербурга» классифицируют подкупы на прямые, когда избиратель получает деньги, выйдя с избирательного участка («Такого мы своими глазами не наблюдали ни разу», – признает Галина Культиасова), и замаскированные. Чаще всего последние бывают «разнесены» во времени или пространстве: избиратели, выйдя с участка, отдают какие-то карточки некоему человеку. Полиция спокойна – никакого нарушения. Потом выясняется: по этим карточкам люди через день-другой получают плату.
Подкуп продуктами, особенно «жидкими», очень распространен в Карелии. Там кандидаты в маленьких поселках без стеснения наливают проголосовавшим в непосредственной близости от участка. Иногда у пункта для голосования стоят по две машины-рюмочных от конкурирующих кандидатов. И наливают оба, уточняет общественный наблюдатель.
– Узнать, где и когда происходит подкуп, и главное – доказать этот факт почти невозможно, – продолжает Галина Культиасова. – Не раз мы фиксировали случаи фотографирования избирателей со своими бюллетенями в кабинке для тайного голосования. На вопрос, зачем делается такое селфи, милая девушка с улыбкой ответила: «На память». Все очень прозрачно и очевидно, но нарушения нет.
По словам Культиасовой, маркерами подобного легального голосования за деньги помимо карточек или календарей с именем кандидата служат массовость на участке плюс пустые глаза избирателей...
Раздачу продуктовых наборов муниципалитеты начинают за месяц-полтора до выборов. Процесс, что называется, пошел и у нас.
– Уже сейчас муниципалитеты засуетились с продуктовыми наборами, а кандидаты по одномандатным округам начали активную «просветительскую» работу среди электората – организуют экскурсии, концерты, поездки, – рассказывает старший научный сотрудник Социологического института РАН, научный руководитель социологического центра «Мегаполис»
Татьяна Протасенко. – А что это как не форма подкупа? Причем деньги на это зачастую тратятся из муниципального бюджета. Избиратели воспринимают это как бесплатную услугу от конкретного кандидата, считая себя обязанными проголосовать именно за него.
Зоны риска в Петербурге
Анализируя нарезку округов и список кандидатов в депутаты регионального парламента, политологи уже видят зоны с высокими рисками подкупа избирателей.
– Есть основания полагать, что эти технологии будут применяться в Петербурге, – говорит Анна Хмелева. – Это затронет прежде всего районы с маргинальными очагами, со скоплением неблагополучных коммуналок, вероятно, участки Купчина, где проживает неустроенная молодежь, старой части Дыбенко, Невского района... Второй фактор, запускающий «торговлю голосами», – высокая конкуренция между двумя ресурсными кандидатами на одной территории.
Административное наказание за такое деяние для граждан – штраф до 5 тысяч рублей, для юридических лиц – до 50 тысяч. Нарушение финансирования избирательной кампании кандидатом может караться лишением свободы до одного года.
Почему же все мы хорошо осведомлены о фактах подкупа избирателей, но ни разу не слышали об административных и уж тем более уголовных делах?
– Подкуп труднодоказуем в суде: каждый элемент в отдельности не подлежит наказанию, а вся цепочка очень трудно отслеживается, – говорит Галина Культиасова. – Чтобы выявить эту цепочку и подвести под формулировки Административного кодекса, нужно очень-очень захотеть. На моей памяти ни административного, ни тем более уголовного наказания за подкуп не было.
Выходит: дело подсудное, но проблема прежде всего моральная. Отдать свой голос даром, по-честному и ответственно, понимая, что решаешь свое будущее? Или за плату, поддавшись искушению «легких денег»?
Или вообще не ходить?
Эти вопросы каждый решает для себя сам, исходя из личного понимания ценности свободного выбора.
Для кого-то эта ценность есть, а для кого-то нет. Есть только сиюминутная рыночная цена.
Наверное, для того чтобы из второй категории избиратель перешел в первую, требуется время – какое-то количество избирательных циклов, за которые бездумные «продавцы голосов» осознали бы влияние их выбора на их личное будущее.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 140 (5757) от 03.08.2016.
Комментарии