Преступления «не видим»: некоторые нерадивые правоохранители уклоняются от возбуждения уголовных дел
Незаконное противодействие возбуждению уголовных дел ущемляет конституционные права потерпевших от преступления на охрану со стороны закона и доступ к правосудию. Однако негативные последствия этим не исчерпываются. Нежелание правоохранителей «увидеть» преступление ведет к образованию латентной преступности, которая, по всей видимости, многократно превышает регистрируемую. Это в свою очередь приводит к множеству тяжелых последствий. В статье «Преступление без наказания» («Санкт-Петербургские ведомости», 19 февраля 2024 г.) автор этих строк попытался раскрыть мотивы, которыми руководствуются некоторые сотрудники правоохранительных органов, отказывая в возбуждении уголовного дела. Теперь нам предстоит описать типичные нарушения, уловки и приемы, которые направлены на то, чтобы не допустить возбуждения уголовного дела.
ФОТО Nellie Adamyan on Unsplash
Искусство отказа
Прямой и категоричный отказ принять заявление о преступлении без объяснения причин встречается ныне относительно редко. Обычно отказ мотивируют, усмотрев в заявлении какие‑либо недостатки. Таковые, конечно, могут и реально иметь место. Заявители, например, не приводят весь перечень необходимых сведений о себе, неправильно указывают название органа, в который обращаются, забывают поставить подпись под документом и т. д.
Претензии сотрудников могут иметь надуманный характер. Иной раз утверждается, например, что заявители не вправе предлагать свою правовую оценку совершенного деяния — дескать, квалифицировать произошедшее будет дознаватель или следователь.
В отдельных случаях, получив заявление о преступлении по почте и увидев в нем недостатки, сотрудники правоохранительного органа возвращают его обратно, предлагая их устранить. Хотя такая возможность предусмотрена лишь в гражданском процессуальном законодательстве, но отсутствует в законодательстве уголовно-процессуальном. И это не случайно — исковое заявление, по общему правилу, предполагает нарушение норм частного права, а заявление о преступлении — грубейшее нарушение норм публичного права. В последнем случае в своевременной и качественной проверке заявления заинтересован не только пострадавший и его близкие; в этом объективно заинтересованы все члены общества.
«Мягкий» (неявный) отказ включает психологическую обработку заявителя, при которой его настойчиво убеждают, что заявление подавать не следует. Типичные аргументы: необходимость многочисленных вызовов в правоохранительные органы и суд, прохождение через неприятные процедуры; трудность раскрытия преступления; отсутствие следственной и судебной перспективы; потенциальная опасность расправы над заявителем или его близкими со стороны криминалитета; малозначительность причиненного ущерба или сложность в его доказывании; загруженность правоохранительного органа иными, более важными делами и т. д.
В ряде случаев, стремясь уклониться от своих прямых обязанностей, некоторые правоохранители применяют подчас и другую хитрость — не регистрируют принятое заявление. В результате уголовные дела не возбуждаются, а преступления, о которых сообщается заявителями, фактически оказываются укрытыми. Иногда в принятом, но незарегистрированном заявлении или в протоколе принятия устного заявления намеренно не ставится дата. Как правило, это делается тогда, когда виновные лица неизвестны. Сотрудники правоохранительного органа проводят по такому заявлению некоторую посильную работу или выжидают, когда виновные лица попадутся на другом аналогичном преступлении. В случае удачи, когда становится понятно, что укрытое преступление фактически раскрыто, заявление регистрируют с указанием текущей даты.
Впрочем, преступление можно укрыть и после регистрации заявления о нем, без выполнения обременительных процессуальных формальностей. Этому способствует ведомственная регламентация, которая предписывает регистрировать заявления о преступлениях вместе с заявлениями об административных правонарушениях и сообщениями о происшествиях, для которых предусмотрен иной (непроцессуальный) порядок разрешения: списание в наряд, помещение в номенклатурное дело и т. д. Правоохранители порой относят заявления первой группы к остальным и не рассматривают их в уголовно-процессуальном порядке; тем самым преступления скрывают.
Пустить заявление по кругу
Нежелательное заявление о преступлении можно пустить по кругу или отправить в бюрократический тупик. Например, поручить его проверку сотруднику, не уполномоченному на возбуждение уголовного дела и его расследование, направить в другой орган, который не обслуживает место совершения преступления, и т. д. В лучшем случае надлежащая реакция на преступление правоохранителей откладывается, что может иметь негативные и даже роковые последствия (следы преступления утрачивают, преступная деятельность не пресекается, создаются условия для совершения новых преступлений). В худшем — заявление вообще «теряется» в бюрократических закоулках.
Зачастую заявителя «забывают» уведомить о принятом по его заявлению процессуальном решении (как правило, это отказ в возбуждении дела по надуманным основаниям). А на прямые вопросы о судьбе заявления следуют уклончивые ответы: «Мы работаем», «Когда будет результат — мы с вами свяжемся» и т. д. Копию отказного постановления, которая, по закону, должна быть направлена в течение 24 часов с момента его вынесения, он если и получает, то с большим опозданием. При этом нередко обнаруживает, что автор документа, мотивируя отказ, ссылается лишь на те материалы, которые работают на его версию случившегося. А тех доказательств, которые дают основания для возбуждения уголовного дела, он почему‑то «не видит».
Для того чтобы сделать отказное постановление более убедительным, «неудобные» документы и материалы могут сразу уничтожаться, но могут также сохраняться в рабочем столе, в рабочем сейфе, в жилище вынесшего отказное постановление сотрудника («на всякий случай»). Выявить этот прием достаточно сложно. Необходимо проведение служебной проверки или даже оперативно-разыскных мероприятий, осмотр рабочих и других мест с выемкой обнаруженных документов.
К сожалению, нельзя исключить и фальсификации материалов проверки заявления. При этом «рисуются» справки, рапорта о проведенных беседах с заявителями, свидетелями (которых на самом деле не было или содержание показаний которых искажено), совершенных телефонных звонках (на которые якобы никто не ответил, и в результате фигуранта, свидетелей не удалось опросить), копии направленных запросов (которые на самом деле не направлялись или направлялись по неактуальным адресам), протоколы осмотров (которые не проводились или в которых искажены полученные результаты) и т. д.
Под разными предлогами заявителю часто не дают возможности ознакомиться с материалами, на которые ссылаются авторы отказных постановлений. Между тем это позволило бы наилучшим образом подготовить жалобу в прокуратуру или руководителю следственного органа на необоснованный и незаконный отказ, более аргументированно и эффективно использовать другие правовые средства защиты (обращение в службу собственной безопасности правоохранительного органа, в суд и т. д.).
Не хотят или не могут?
Несмотря на все старания нерадивых правоохранителей, отказное постановление может быть отменено прокурором или начальником следственного органа. Но заявителю со ссылкой на «объективные причины» копию постановления об отмене обычно не предоставляют. Почему? В скрываемом документе весьма часто предписывается провести стереотипные дополнительные действия, которые при их осуществлении никак не повлияют на качество и обоснованность нового процессуального решения. Например, дополнительно опросить заявителя (который уже пояснил все существенные обстоятельства), истребовать некие документы (присутствие или отсутствие которых не влияет на уголовно-правовую оценку содеянного) и т. д. При этом надзирающие органы не требуют восполнить существенные пробелы доследственной проверки, не учитывают аргументы заявителей, не указывают на игнорирование тех или иных норм материального и процессуального права, и т. д.
В случае если резолютивная часть постановления именно такая, то, скорее всего, после проведения дополнительной проверки в возбуждении уголовного дела будет снова отказано.
Разумеется, было бы уместно обратиться к вопросу о том, что порождает описанные явления.
Однозначного и простого ответа нет, поскольку негативную практику обуславливает сложный комплекс причин. Среди них, к примеру, порочные критерии оценки эффективности работы оперативных и следственных подразделений, их хроническая перегруженность и недостаточная техническая оснащенность. Мешает и необученность сотрудников, в результате чего они не могут или не знают, как расследовать преступления определенного вида, стремятся уклониться от непосильной работы.
К сожалению, имеют место и разнообразные коррупционные проявления. Детальный анализ всего этого комплекса причин, разработка и обоснование мер, которые целесообразно предложить обществу и государству для минимизации причин и условий, предопределяющих описанную здесь практику, должны явиться предметом отдельных изысканий и новых научных публикаций.
Читайте также:
Бизнес на служебной информации. В Петербурге «страж порядка» попал на скамью подсудимых
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 47 (7869) от 18.03.2025 под заголовком «Преступления «не видим»».
Комментарии