В Российском этнографическом музее работает выставка «Я видел Кубачи…»: народ одного аула»
Триста предметов, а также многочисленные фотографии рассказывают о селе, расположенном в горах Дагестана. Кубачи знамениты на весь мир как центр художественной обработки металла: оружия, посуды, ювелирных украшений. Культурное наследие села, известного с VI века и неоднократно упоминаемого средневековыми арабскими историками и путешественниками, богато и разнообразно.
ФОТО АВТОРА
Традиции — часть современной жизни
Эпиграфом к выставке стали строки Расула Гамзатова, известного дагестанского советского поэта: «Я видел в Кубачи, и не однажды, // Как на очки еще надев очки, // Дойти до совершенства мастер жаждет, // Тончайшие наметив завитки».
Проект стал итогом многолетнего сотрудничества Российского этнографического музея и Национального музея Республики Дагестан им. Алибека Тахо-Годи. В 1920 – 1930-е годы московский этнограф Евгений Шиллинг организовал несколько больших экспедиций в Кубачи и собрал коллекцию для Музея народов СССР. В 1948‑м музей был закрыт, основная часть шиллинговского собрания была поделена между Национальным музеем Дагестана и ленинградским Музеем этнографии, нынешним РЭМ. Сегодня она впервые ненадолго соединилась, чтобы во всей полноте представить петербургскому зрителю традиционную культуру кубачинцев, занимающих свое неповторимое место в пространстве многонационального Дагестана.
По словам директора РЭМ Юлии Купиной, в этом проекте встретились музейные сотрудники и мастера, культурное наследие и современные художники. Музей стремится показать ту среду, благодаря которой искусство развивалось в прошлом и развивается сегодня. Специально для «Санкт-Петербургских ведомостей» экскурсию по выставке провели ее кураторы — Джамиля Дагирова, заместитель генерального директора Национального музея Республики Дагестан, и Евгения Гуляева, научный сотрудник отдела Кавказа, Средней Азии и Казахстана РЭМ.
В Музее истории религии работает выставка «Русские коллекционеры — от князя до купца»Как рассказывает Гуляева, Кубачи — это праздник для этнографа: «Кубачинцы удивляют тем, что традиции остаются органичной частью их современной жизни: от школьников, изучающих ювелирное дело, и женщин, носящих вышитые покрывала, до посуды, входящей в приданое невесты, и ряженых на свадьбах. Изолированность часто считают фактором сохранения культуры, но кубачинцы — обратный пример: традиции поддерживаются людьми, открытыми миру. Например, невозможно представить интерьеры кубачинских домов без иранской керамики, которую жители села веками собирали, выставляли в парадных комнатах и передавали по наследству».
Мучал-пушка
Чтобы посетитель выставки ориентировался во всем многообразии экспонатов, кураторы сложили пазл из нескольких тематических разделов. Первый называется «Резные камни» и целиком состоит из экспонатов, привезенных из Дагестана.
Как пояснила Дагирова, эти камни помещались на фасадах общественных зданий и часто использовались вторично после их сноса при строительстве новых домов. Большинство специалистов датируют каменные украшения XIV – XVI веками. На них высечены изображения животных и сцены охоты, характерные для искусства средневекового Ирана, растительные орнаменты и вязь, стилизованная под арабские надписи. «Несмотря на длительную историю изучения кубачинской каменной резьбы (начиная с XIX века она стала предметом серьезного музейного коллекционирования), это искусство таит в себе множество загадок. Как оно могло появиться в горном селе? Кто его создавал — пришлые или местные мастера? Что оно говорит о политической значимости древнего Кубачи?» — комментирует куратор выставки.
Раздел «Парадная комната» дает представление об уникальном кубачинском явлении. Одно из помещений любого дома служит своеобразным семейным музеем. Целую стену в нем занимает камин, он облицован каменной плитой, украшенной резным орнаментом. Вдоль остальных трех стен устроены полки, на них старинные медные сосуды и подносы, иранская и ближневосточная керамика.
Очень небольшое количество этих предметов использовалось в быту и только по особо торжественным поводам. Их передавали из поколение в поколение: в наследство — сыновьям, в приданое — дочерям. В начале ХХ века существование таких комнат-музеев породило еще один кубачинский мужской промысел — торговлю антиквариатом.
Гуляева обращает внимание на три вида медных сосудов, которые изготавливали только в Кубачи. Котлы «ашаки» имели шесть стандартных размеров от одного до 15 литров. «Нукнус» представляет собой ведерко, по форме напоминающее перевернутый ближневосточный светильник. В нукнусы (их количество обязательно должно быть четным) родственники невесты складывали муку, сахар, мед и несли как приданое в дом жениха. Богатые невесты использовали нукнусы для украшений — массивных колец и браслетов. После свадьбы сосуды помещали в парадную комнату и всегда содержали начищенными до блеска, чтобы отгонять злых духов. Водоносные сосуды — «мучалы», напоминающие по форме два конуса, соединенных основаниями, окружены множеством легенд. Одна гласит, что при осаде села врагами кубачинцы выставили в окна мучалы, из горлышек которых шел дым. Враги приняли их за стреляющие пушки и отступили.
Все начинается с рисунка
Еще один раздел — «Будни и праздники кубачинок». Гуляева показывает повседневный женский костюм начала ХХ века, который был приобретен музеем в 1913 году у самого известного кубачинского антиквара Саида Магомедова. Костюм состоит из парчового платья-рубахи, приталенной шубки с короткими рукавами и большого шелкового платка. Но самый интересный предмет костюма — «каз». Это головное покрывало из тонкой хлопчатобумажной ткани, которое надевали под шелковый платок. Казу посвящена отдельная витрина. Сегодня это такой же символ Кубачи, как и серебро. Кубачинки украшают казы золотным шитьем в разных техниках. Женские казы отличаются от девичьих крупным узором.
Основная часть выставки посвящена обработке металла, которая начиналась в Кубачи в Средние века с изготовления кольчуг. Само название села переводится с тюркских языков как «место, где живут кольчужники». Позже кубачинцы занялись изготовлением холодного и огнестрельного оружия, обильно украшая его чеканкой, насечкой, гравировкой. В конце XIX века преобладающим становится изготовление столовой посуды и украшений из серебра.
Поражают деревянные и металлические инструменты, придуманные кубачинцами. Куратор демонстрирует деревянную подставку для наковальни: V-образная конструкция позволяла превращать стальную болванку в отточенный клинок.
Долгое время кубачинские мастера создавали орнаменты для украшения изделий по памяти. В 1927 – 1928 годах мастер Магомед Алиджанов создал первый альбом карандашных рисунков с лучшими узорами. В 1934‑м альбом приобрел Шиллинг, и сейчас его можно увидеть на выставке наряду с подобными альбомами других кубачинских мастеров.
Лучшие работы второй половины ХХ века представлены кинжалом с ножнами Гаджиомара Изабакарова, тарелкой Абдуллы Абдурахманова и другими изделиями кубачинских мастеров. Почетное место в этом ряду занимает Манаба Магомедова — первая кубачинская женщина-ювелир.
Ильяс Изабакаров — потомственный мастер. Он рассказывает о том, что в программу кубачинской средней школы входит обучение традиционному ремеслу художественной обработки металла по методике, разработанной его отцом. Сначала дети рисуют узоры на бумаге. Потом учатся вырезать их из дерева и гравировать на листе меди. Обучение продолжается с первого по одиннадцатый класс. Не все станут художниками, но ресурс для получения дополнительного дохода они получают еще в детстве.
Мажорный финал выставки называется «Шахское представление — свадьба». В собрании РЭМ находится несколько подлинных костюмов этого представления начала ХХ века, где юноши пытаются пленить шахских жен. «Шах» носил железную маску на лице, его приближенный — «коучми» — бармицу на голове. Несколько масок «шахского представления» привезены из Дагестана. Последний раз такое действо было сыграно в 1927 году. Ныне его персонажи продолжают веселить приглашенных на современных кубачинских свадьбах.
Выставка будет открыта по 15 февраля.
Возрастное ограничение 6+
Читайте также:
Музыка сфер театра. В БДТ им. Г. А. Товстоногова представили сразу два необычных проекта
«Время меняется быстрее театра»: интервью с директором театра музкомедии Юрием Шварцкопфом
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 235 (8057) от 16.12.2025 под заголовком «Горное село, открытое миру».
Комментарии