Вы рисуйте, вам зачтется
На вопрос, что происходит в России, мы уже привыкли отвечать словами классика: «Воруют». Борьба с этим злом идет, казалось бы, не на жизнь, а на смерть. Уж кого только ни хватали за руку: губернаторов, крупных чиновников, банкиров, бизнесменов. Оставалась, правда, слабая надежда, что очаги честности и порядочности остались там, где живут прекрасным. Где процветает духовность, которой мы так привыкли гордиться. Ан нет – жизнь показывает, что порок проникает и в эти священные, заповедные места. И – надо же! – очень вольготно там себя чувствует.
ФОТО kesu/shutterstock.com
Миллионы от парикмахера
Здание Академии художеств на Университетской набережной у любого мало-мальски просвещенного россиянина вызывает трепет и законную гордость. Основатели этого заведения – Ломоносов и Шувалов. Отсюда вышли знаменитые русские художники – Левицкий, Суриков, Репин и многие другие. Само величественное здание построено по проекту известных архитекторов ХVIII века Кокоринова, Валлен-Деламота и Фельтена...
Увы, трепет начинает потихоньку исчезать, едва познакомишься с этим архитектурным шедевром изнутри. Величественный фасад и замызганные, донельзя изношенные интерьеры – все равно что небо и земля. Между тем на поддержание в должном состоянии этого памятника архитектуры государство выделяло немалые средства. Куда они делись? Несколько лет назад этим заинтересовались сотрудники ФСБ. И обнаружили массу любопытного.
В 2007 году академия заключила договор на выполнение ремонтно-реставрационных работ с фирмой «Балтпромстрой». Вложить в это благое дело предполагалось 44 миллиона рублей. Планировали отреставрировать Круглый двор, обновить сети электроснабжения и отопления, заменить чердачные перекрытия, обновить штукатурный слой потолков, откосов и паркетный пол в научной библиотеке. Работы были приняты, что подтверждал подписанный обеими сторонами акт. Однако, как оказалось при внимательном рассмотрении, реально выполненное стоило лишь чуть более 27 миллионов. Оставшиеся 16 с лишним, выходило, кто-то положил себе в карман.
От лица академии указанный акт подписывала руководитель дирекции строительства Лариса Терскова, от лица «Балтпромстроя» – его генеральный директор Виктор Ким. Надзирала за всем этим инженер технадзора академии Ирина Гинкель. Курировал работы московский товарищ – начальник управления капитального строительства Российской академии художеств Андрей Узун.
Фигурировал в теме и человек, не занимавший в академии никакой официальной должности, но, как оказалось, чрезвычайно могущественный. Им был некто Роман Свирский, бизнесмен и меценат. Дяденька немолодой – хорошо за 70 и в культурной среде не новичок. Владел несколькими реставрационными мастерскими – в одних был учредителем, другими управлял через доверенных лиц. В далеком 1956-м был судим и получил 8 лет за хищения. В академии же он представлялся личным другом ее президента Зураба Церетели и, как говорят, был «серым кардиналом». Именно им, судя по всему, была поставлена на «денежную» должность вышеупомянутая Терскова, парикмахер из Казахстана. Женщина послушная, выполнявшая все его указания и лишних вопросов не задававшая.
Договор с Кимом академия заключила именно с подачи Свирского. Об этом честно поведал сам Ким, поначалу попытавшийся скрыться, но потом арестованный и в камере быстро одумавшийся. Как он честно поведал, выгодный контракт он получил с условием 20%-ного отката. Правила игры расписал Свирский – значительную часть работ предполагалось изобразить на бумаге, а «сэкономленных» средств должно было хватить всем участникам «проекта».
Обобрали... Репина
Условия Ким выполнил – оговоренную сумму перевел на счета указанных ему фирм-«кошельков».
На оставшиеся деньги нанял самую что ни на есть дешевую рабочую силу – людей без лицензий, необходимой квалификации и опыта. Именно они и работали на исторических объектах – Круглом дворе и научной библиотеке. И ни одна надзирающая инстанция на это внимания не обратила!
Для расчета с этими людьми (естественно, нигде не оформленными) Киму понадобились наличные средства. Обналичку провел через московскую фирму, а та его банально «кинула». 18 бюджетных миллионов достались жуликам. На оставшиеся копейки Ким смог лишь кое-как «подлатать дыры». Но акты были подписаны все равно. Когда Терскову спросили, почему она на это пошла, та сослалась на Свирского – он, дескать, обещал милицейскую «крышу» и «отмазку» от всех проблем.
На обыске у нее дома нашли сумку, где лежали 1,15 миллиона долларов. Не моргнув глазом, она заявила, что это деньги Свирского – он дал их ей на сохранение, а откуда они, не объяснил. Оперативникам удалось выйти на фирму, через которую эти деньги были обналичены. Из показаний ее сотрудников было видно, что это – откат, доставшийся Свирскому. Потом, однако, они от этих показаний откажутся, деньги «зависнут» и вернутся Свирскому.
Терскову, чтобы она «случайно» не отбыла на родину в Казахстан, заключили под стражу. Однако она, как и Ким, предпочла полностью признать свою вину, пойти на сотрудничество со следствием, и их обоих отпустили под подписку о невыезде.
А вскоре с их помощью были обнаружены еще 7 мелких договоров (каждый – менее 100 тысяч рублей), работы по которым вообще не выполнялись. Одна из них якобы была проведена... в несуществующем подвале здания академии. Деньги за них, однако, были исправно перечислены и достались «на конфеты» Терсковой и Гинкель. Последняя, как установила почерковедческая экспертиза, и поставила подписи за 7 несуществующих организаций.
В процессе работы оперативники нашли следы и еще одного «распила». В 2008-м академия в лице той же Терсковой заключила с тем же Кимом контракт на реставрацию усадьбы Репина «Пенаты». Из 7 бюджетных миллионов на этот раз было похищено 2,5. Однако ушлых дельцов спугнул Росфиннадзор, и все деньги перечислить не удалось. А когда ситуация улеглась, на этот же объект заключили новый контракт – уже на 13 миллионов. Из которых половина была украдена.
Стороной контракта при этом был еще и москвич Андрей Узун – якобы для того, чтобы «лучше надзирать». А на самом деле...
Когда оперативники и следователи проанализировали всю имеющуюся информацию, они поняли, что Узун был «главным конструктором» всех вышеуказанных преступных схем. 11 января 2011 года во время очередного визита в Петербург его задержали. Воспринял он это с возмущением. Заявил, что если опоздает на «Сапсан», то «многие из этого дома лишатся своих должностей и погон». Угрозы эти, однако, никого не испугали, и вскоре московский гость был отправлен под арест. В апреле 2013-го Василеостровский районный суд дал ему 2 года и 4 месяца реального срока. С учетом отбытого он вышел на свободу через месяц. Остальные участники аферы отделались условными сроками, а 80-летний Свирский получил штраф миллион рублей.
Любимец академиков
Однако, как выяснилось, все это была лишь «присказка». «Сказкой» оказался договор на сумму 245 миллионов 767 тысяч рублей, заключенный в 2008 году академией и некоей московской фирмой «Узакон-Строй». В соответствии с ним, предполагалась реконструкция здания на Университетской набережной: замена перекрытий, капитальный ремонт сетей отопления, электроснабжения и канализации. Как свидетельствовал подписанный Терсковой и Узуном акт о приемке работ, перекрытия были успешно заменены, за что указанная фирма получила 100 миллионов рублей. На самом деле заменена была одна балка, и это стоило всего 500 тысяч.
В воровстве такого масштаба чувствовался истинно московский размах. Удивительно ли, что генеральным директором фирмы «Узакон-Строй» была жена Узуна. А чтобы не ставить две одинаковые фамилии под одним договором, на момент подписания она назначила вместо себя своего отца.
Аналогичным образом были «выполнены» и все остальные работы, в результате чего из 245 миллионов украденными оказались 186.
Уголовное дело по этому эпизоду расследовалось в период вышеописанного суда. И как раз незадолго до того, как Узун собирался выйти на свободу, его «обрадовали» новым арестом. У него в квартире провели обыск, допросили жену, которая заявила, что она простая домохозяйка и в дела мужа не вмешивается. Сказочная же его карьера вызывала изумление.
Уроженец Гагаузии (автономная область Молдавии), он приехал покорять Москву сравнительно недавно. По его словам, имел три высших образования. Оказалось, правда, что молдавский диплом экономиста – липовый, полученный на базе «первого высшего» диплом юриста – тоже. А строительный вуз на деле был какими-то курсами. Тем не менее президент Российской академии художеств Зураб Церетели назначил 35-летнего Узуна начальником управления капстроительства, доверив распоряжаться сотнями миллионов рублей...
Как так получилось? Узун уверяет, что помогло случайное знакомство – он якобы встретил Церетели на улице, когда проходил мимо ремонтируемого здания Академии художеств, и стал «как специалист» выражать свое возмущение. Сам Церетели, правда, этого случая не помнит и почему так явно к Узуну благоволит, объяснить не может. В защиту «несчастного узника» выступила и возмущенная общественность, в том числе и многие уважаемые академики. Правда, потом они честно признавались, что про Узуна ничего не знают и подписи в его защиту ставили, «потому что их попросили».
Между тем, по полученным данным, в Петербурге Узун просто применял «технологии», хорошо обкатанные им в столице. Липовые контракты и откаты с последующей обналичкой через подставные фирмы приносили ему фантастические барыши.
В качестве обеспечительной меры следствие потребовало ареста принадлежащего ему имущества. С квартирой на Воробьевых горах стоимостью 47 миллионов рублей трудностей не возникло – она была куплена сразу же после хищения, и суд это убедило.
А вот трехэтажный дом в Солнечногорске и разную другую недвижимость «по мелочи» сразу арестовать не удалось – оказалась просроченной какая-то справка. Когда же оформили новую, выяснилось, что вся недвижимость уже продана. Как Узун сделал это, сидя в камере? А очень просто – к нему пустили нотариуса якобы для того, чтобы оформить разрешение на выезд ребенка за границу. А нотариус принес ему на подпись доверенность на имя жены. И та продала всю недвижимость какой-то бабушке из глухой костромской деревни.
На практику, в недострой
По новому уголовному делу проходили Узун (хищение 186 миллионов), Терскова («благодарность» в размере 5 миллионов за подписанный акт) и ее подчиненный Анатолий Жолобов, успевший, пока она сидела в камере, подписать акт на 10 миллионов за «скромные» 800 тысяч рублей.
Положенный годовой срок содержания Узуна под стражей подходил к концу. Предстояло ознакомление с материалами дела. Ограничений по сроку эта процедура не имеет. Узун, естественно, лишние дни в камере париться не захотел, «прочитал» больше сотни томов за один день, собрал свои вещи, вышел на улицу и... был тут же снова задержан.
К тому времени сотрудники ФСБ уже вовсю изучали еще один его «подвиг». 1 октября 2008 года был подписан контракт на реконструкцию базы творческой практики Санкт-Петербургского государственного академического художественного лицея им. Б. В. Иогансона. Стоимость работ – 117 миллионов рублей. Под контрактом подписались Церетели, директор лицея Лариса Кириллова и от имени своего тестя, гендиректора «Узакон-Строя», – Узун.
В соответствии с подписанным актом, «под ключ» были сданы три корпуса базы – учебный, спальный и котельная. На самом же деле первый находился в недостроенном состоянии, второй – на стадии фундамента, третьего не было вовсе. Но и это все, как выяснилось, было построено еще до этого контракта, другим подрядчиком. Тому заплатили всего 10 миллионов, а потом пришел Узун и взял объект себе...
«Как вы могли принять одни и те же работы у двух разных организаций?» – спросили у Кирилловой. «Я думала, что ничего страшного, – ответила она. – Узун сказал, что он все достроит. Важно сейчас освоить деньги...»
Новый суд, рассматривавший обвинение сразу по двум уголовным делам, принял решение, которое без юридического образования понять сложно. По первому обвинению Узун получил 5 лет реального срока, по второму – 4 года и 5 месяцев. Всего в результате хитрого сложения (не пытайтесь это понять, читатель, поверьте на слово!) получилось... 5 лет и 2 месяца.
И весь этот срок Узун уже отсидел. Несколько дней назад он вышел на свободу. И... говорят, собирается занять свой кабинет в Российской академии художеств. Президент академии, видимо, по-прежнему ему доверяет.
А мы говорим: борьба с коррупцией, закон о контрактной системе – муха, мол, не пролетит, каждая государственная копейка на учете!.. Вот, смотрите, любуйтесь, куда идут наши денежки. И как реально с этим борются. И где – в очаге духовности, колыбели гениев! Что уж тогда говорить про другие, не такие святые места...
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 047 (5654) от 21.03.2016.
Комментарии