В строй встают роботы
Последние год-два все, что мы слышим о нашей армии, – это исключительно позитив. Активное перевооружение, новейшая техника (как правило, «не имеющая аналогов в мире»), резкое улучшение жизни военнослужащих (теперь, как нас уверяют, молодежь в армию просто рвется), победы на всех фронтах. Это все и так, и не так. Не надо обольщаться. Когда-то шапкозакидательские настроения нам уже слишком дорого обошлись. Для того чтобы мозги встали на место, весьма полезно было ознакомиться с материалами пленарного заседания ХIХ всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы защиты и безопасности». Собравшиеся там гранды нашей «оборонки» ни в каких приукрашиваниях истинной ситуации в Российской армии не нуждались.
ФОТО Сергея ГРИЦКОВА
В режиме «ответа Чемберлену»
Главная особенность нашей сегодняшней жизни, считают специалисты, – колоссально возросшая роль геополитического фона. Без этого вообще ничего не понять и не оценить. Назовем вещи своими именами – мы живем в состоянии войны «всех со всеми». И если реальные бомбы и ракеты летят и взрываются где-то далеко (а от кого-то, впрочем, и близко), это совсем не значит, что мы не на фронте. Это просто фронт такой – современный, не привычный для нас.
Глобальный тренд – борьба за ресурсы – сохраняется. Но действия претендентов на мировое господство становятся все более жесткими и агрессивными. Негласно, через оснащение двойными технологиями, происходят вооружение и вовлечение в орбиту борьбы стран с нестабильными политическими режимами. Силовыми способами корректируется геополитическое пространство – Северная Африка, Ближний Восток, Украина. Задействуются социальные, национальные и религиозные конфликты, нужным образом формируются миграционные потоки.
Как следствие – растут международный терроризм, торговля оружием и наркотиками, транснациональная организованная преступность и пиратство на море. И – уже как необходимость – совершенствуются и усиливаются все системы вооружений, все активнее используются космос и информационное пространство (киберсреда), разворачивается система ПРО США в Европе. Создаются межнациональные многоцелевые вооруженные формирования, готовые практически мгновенно реагировать на «угрозы» в любой точке планеты (так называемая концепция «мгновенного глобального удара»).
Однако, несмотря на гигантские усилия, все попытки «мирового жандарма» сохранить моноцентричную модель мира оказываются безуспешными. Геополитические акции США терпят один провал за другим. Мир становится полицентричным – в качестве второго центра силы выступает Россия, в борьбу вступают могущественные экономики Китая и Индии. Активизируется и «радикальное крыло» – КНДР и Иран с их ядерными и ракетными программами...
Ситуация накаляется на глазах. Одно неверное движение – и от планеты может ничего не остаться. Ученые просчитывают вероятные стратегии противоборствующих сторон. США: глобальный охват, закрепление на достигнутых рубежах, «оранжевые» удары по неугодным политическим режимам и перевод дестабилизированных экономик под свой полный контроль. Россия: активная оборона, сдерживание и парирование угроз (в том числе и внутренних, «оранжевых»), расширение влияния в мире и блоковое строительство. Другими словами, работаем в режиме «нашего ответа Чемберлену», поддерживая мировой баланс и соблюдая «необходимую достаточность».
Для того чтобы как можно более точно определить вектор потребных усилий, желательно представлять себе концепцию вероятной войны. Президент Российской академии ракетных и артиллерийских наук Василий Буренок назвал наиболее известные из них (сетецентрическая, информационная, бесконтактная) и... признал, что ни одна в чистом виде уже не работает. После каждой попытки их практического применения обнаруживаются слабые места, и потому, строго говоря, какой может быть вероятная война, никто не знает. В конечном итоге, считает Буренок, все определят существующие на тот момент технологии.
И здесь – простор для воображения. Вслушайтесь, как звучит: оружие направленной энергии, гиперзвуковое и кинетическое, биологическое, на основе нанотехнологий и конвергентных (смешанных) технологий, кибернетическое и информационно-психологическое. Речь идет, к примеру, о дистанционной передаче поражающей энергии, воздействии на глобальные информационные потоки с целью подчинения себе огромных масс людей, создании молекулярных нанороботов, дублирующих и меняющих человеческие органы (для «ремонта» раненых на поле боя). Что из этого в какой стадии готовности, нам, разумеется, не скажут. Но видеть перспективы, безусловно, необходимо.
Океанский патруль
Ракетные удары по террористам, произведенные с российских кораблей из акваторий Каспийского и Средиземного морей, остудили многие горячие головы, в том числе и за океаном. Эффект «шоковой терапии» не только многократно превышает по значимости нанесенный противнику ущерб, но и принципиальным образом меняет современные военно-политические расклады.
Продемонстрировав владение высокоточным современным оружием, Россия «показала зубы» весьма своевременно. Уже пять лет как ВМС США контролируют акватории Средиземного и Северного морей – там постоянно находится группировка из двух-трех кораблей с системами ПРО. В ближайшие два года число кораблей должно вырасти до 27. На базе флота и морской пехоты создаются специальные структуры «экспедиционных сил».
Разумеется, сверхдержава тратит миллиарды долларов отнюдь не только ради удовлетворения амбиций. Начальник Военно-морской академии им. Н. Г. Кузнецова адмирал Николай Максимов привел статистику: на нашем континентальном шельфе сосредоточено 80% российских (30% мировых) разведанных нефтяных и газовых запасов. В российской экономической зоне и на ее шельфе находится до 30% мировых запасов морепродуктов. Именно туда направляется вектор интересов потенциального противника.
В этих условиях Военно-морской флот становится в полном смысле гарантом нашей стабильности. Сегодня в море выполняют задачи свыше 60 кораблей, судов обеспечения и подводных лодок ВМФ как в составе отрядов и группировок, так и одиночно. Их присутствие в дальней океанской и морских зонах продиктовано в том числе и Морской доктриной государства, принятой в июле 2015 года.
Особого внимания требует арктическая зона. Именно там залегают практически все известные российские запасы никеля, кобальта, титана, олова.
С 1 декабря 2014 года начало действовать Объединенное стратегическое командование в арктической зоне. Основой его стал Краснознаменный Северный флот, усиленный береговыми и сухопутными частями, а также силами и средствами ПВО. С тех пор там прошло уже несколько мощных учений, включающих отражение атак с морских направлений, стрельбы из разных видов оружия (включая пуск стратегической ракеты с подводного крейсера) и высадку десанта на острова. В нынешнем году береговые войска ВМФ проведут тактические учения арктической мотострелковой бригады и исследовательское тактическое учение со стрельбой береговых ракетных комплексов. Планируется высадка подразделений морской пехоты на острова вдоль Северного морского пути.
В суровых арктических условиях все более актуальной становится задача применения робототехнических комплексов. Уже сегодня используются необитаемые поисково-спасательные аппараты, которые позволяют вести работы на различных глубинах. В перспективе – создание автономных поисковых глубоководных комплексов и роботизированных систем управления обитаемыми аппаратами. Уже внедрены так называемые привязные подводные роботы, как работающие вместе с водолазами, так и способные самостоятельно выполнять сложные работы под водой на больших глубинах.
Как сообщил начальник Михайловской военной артиллерийской академии генерал-майор Сергей Баканеев, количество морских робототехнических комплексов (РТК) с 2011-го по 2015 год у нас выросло в 4 раза. Для сравнения: наземных РТК – в 3 раза, а комплексов с беспилотными летательными аппаратами – в 9 раз.
Оказывается, сегодня уже разрабатывается концепция роботизированных боевых частей и соединений. У роботов – все как у людей: рекогносцировка, разведка, прикрытие флангов, захват и удержание рубежей, корректировка огня и контроль результатов стрельбы. Только точность и скорость стрельбы другие, а людских потерь нет вообще.
Это не фантастика – уже сейчас принят на вооружение первый боевой робот «Уран-9», оснащенный пулеметом Калашникова и 1 тыс. патронов к нему, противотанковыми ракетами «Атака» и противовоздушным комплексом «Игла». В нынешнем году начнет испытания боевой робот «Нерехта», в основе которого – универсальная платформа на гусеничном ходу. На нее могут быть установлены 18 различных модулей: разведывательный, транспортный, пулеметы Калашникова и «Корд», автоматический гранатомет и другие. Робот может выполнять массу задач: от разведки и выноса раненых до подвоза боеприпасов на передний край и ведения огня по противнику. Работает он и как корректировщик огневой поддержки.
Вооружены и... не опасны
Эти вполне реальные успехи, однако, специалистам головы не кружат. Профессор Военной академии Генерального штаба ВС РФ генерал-майор Владимир Шептура привел сравнительный анализ развития современных отечественных и зарубежных технологий.
Итак, в области создания и применения новых высокоэнергетических веществ, порохов и топлив, а также систем направленной энергии (лазеры, инфразвук и прочее) мы на мировом уровне. По новым перспективным конструкциям, сооружениям, машинам и механизмам, радиотехническим, оптоэлектронным и гидроакустическим средствам и технологии энергетики отстаем от потенциального противника на 5 лет. По имитации и моделированию ситуаций, прогнозированию, подготовке и обоснованию выбора решений – на 5 – 10 лет. По компьютерным технологиям, автоматизированному управлению, перспективным средствам телекоммуникации отставание – более 10 лет или необратимое.
Самое слабое место у нас, как утверждает Шептура, – это отсутствие единого информационного пространства Вооруженных сил. Компьютеризация разных видов и родов войск, а также их структурных подразделений происходила в разное время, проводилась разными организациями и на разной материальной и идеологической базе. В итоге «твоя моя не понимай»: автоматизированные системы управления оказались несовместимы друг с другом, а эффективную систему обмена данными наладить просто невозможно.
В войсках буквально говорят на разных языках – отсутствуют единый понятийный аппарат и лингвистическая база. На 37 тысяч терминов – 60 тысяч толкований. 40% сокращений в военных словарях и стандартах сделаны по-разному, хотя означают одни и те же понятия. Надо ли удивляться, что система унификации документов, регламентирующих деятельность органов военного управления, на сегодня так и не создана.
В условиях современной войны, когда вооруженные силы должны работать как целостный, хорошо отрегулированный организм, решения необходимо принимать и команды исполнять в секунды, такое «вавилонское столпотворение» – верный путь к поражению.
Между тем первая Концепция формирования и развития единого информационного пространства России и соответствующих государственных информационных ресурсов была разработана еще в 1995 году. Ее положения повторялись во всех последующих руководящих документах, в том числе Военной доктрине РФ 2014 года и Стратегии национальной безопасности РФ 2015 года.
Однако воз и ныне там. И, судя по всему, будет «там» еще очень долго. При этом хорошо известно, что наш потенциальный противник с данной задачей давно и успешно справился. Для наглядности: в США из 100 имеющихся суперкомпьютеров для нужд вооруженных сил используется 44 (в их числе Titan – # 1 из мирового списка), в Китае – 4, в России – один.
Никуда не делся и главный наш позор: 90% программного продукта и комплектующих используемой нами электроники – зарубежного производства. В любую секунду наша армия может «ослепнуть» и «оглохнуть», а все «не имеющие мировых аналогов» системы вооружений – превратиться в груду бесполезного металла.
Об этом говорено уже тысячи раз, но нашу электронную промышленность из праха не восстановить – она сметена могучим дыханием «азиатских тигров». Единственное, что можно сделать (и об этом недавно обмолвился наш премьер), – перекупить у них соответствующие предприятия «на корню». Если, конечно, они нам их продадут.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 099 (5716) от 06.06.2016.
Комментарии