В единстве сила?

Просто поражаешься тому, с каким нечеловеческим упорством некоторые товарищи норовят порулить теми областями нашей жизни, в которых они ни бельмеса не понимают. Причем делают они это с самыми добрыми намерениями, которыми, как известно, выстлана дорога в светлое будущее.

РИСУНОК Виктора БОГОРАДА

Как учил нас дед Щукарь...

Еще весной некоторые мыслители из ГД РФ начали настаивать на том, что стране необходим единый учебник истории. Естественно, не всем это понравилось, поскольку кто-то помнит те времена, когда основой исторического образования был незабвенный «Краткий курс истории КПСС». Срочно пришлось вмешаться министру Д. Ливанову, который попытался объяснить заинтересованным лицам, что их инициативы по поводу единого учебника сильно противоречат ими же недавно принятому закону об образовании, в котором закреплен принцип вариативности.

С одной стороны, приятно, когда министр тонко намекает законодателям, что они принимают законы, которые сами не читают. Но с другой — людям понятнее не стало, почему нельзя иметь единый учебник. Министр в гордыне своей употребил очень дикое слово «вариативность», аудитории неизвестное. Надо бы не умничать, а объяснить простым людям, что раз по закону учащиеся сами выбирают себе разные образовательные маршруты (например, гуманитарный и естественно-математический), то и число учебных часов, согласно Федеральным госстандартам образования (ФГОС), по одним и тем же предметам в этих маршрутах разное. У одних школьников учебники по той же истории должны быть толще, а у других тоньше. А потому единый учебник не получится.

И поскольку министр остался непонятым, осенью история продолжилась. Причем уже оформленная в законопроект, предлагающий внести изменения в закон об образовании. Под законопроектом целых шесть подписей. Самые известные — И. Родниной и И. Яровой.

По мнению авторов инициативы, необходим единый учебник не только по истории, но и по русскому языку и литературе. А главное — надо срочно изъять из закона об образовании положение о вариативности, ибо эту норму они считают «дискриминационной».

То есть если будущий инженер будет знать о физике и математике несколько больше будущего филолога, то это дискриминация. Тут вспоминается дед Щукарь из шолоховской «Поднятой целины», который по слабости зрения в энциклопедии мог прочитать только сам термин, написанный крупным шрифтом, а что термин обозначает — придумывал сам в зависимости от того, как ему слово глянется, и потому выходило, что «амнистия» — это гулящая девка, а «астролябия» — справная казачка. Таким же, видимо, образом право ученика с родителями выбирать, чему учиться, — дискриминация, то есть «неоправданное различие в правах и обязанностях человека по определенному признаку». Кстати, закрепленная законом академическая самостоятельность учителей — тоже дискриминация. Правда, кого или чего — непонятно.

Естественно, в подобных случаях не обходится без ритуальных заклинаний про патриотизм и единство нации. Патриотическая платформа главной партии даже провела заседание под многообещающим названием «Одна страна — один учебник». Для того чтобы понять уровень компетентности собравшихся, достаточно процитировать часть выступления бывшего заместителя министра культуры РФ и члена Общественной палаты господина Пожигайло:

«Вот «Анна Каренина» — чему она может научить ребенка? Быть в духе Толстого небезопасно. У Достоевского есть преступление, но есть и покаяние. Россия в 1917 году убила старуху-процентщицу. И советское время — это была расплата за преступление революции. Кто сегодня бьет по Сталину — это покаяние, расплата, те хотят новой революции. Учебник мы закончили, занимаемся сейчас методологией. А если будет много учебников, они будут развращать ребеночка, он будет влюбляться в лорда Генри, в Печорина».

Вывод ясен: знания развращают. Точка зрения на литературное пространство должна быть одна — «правильная» (или господина Пожигайло), а все остальные — вредные. Мы было стали забывать о том, что «партия нас учит, что при нагревании газы расширяются», — теперь нам об этом напоминают.

Сказка о сказках

Этой весной не был включен в министерский перечень учебник математики для младших классов Л. Петерсон. Той самой Петерсон, чьи учебники учителя считают образцовыми. Той самой, по учебникам которой учились 75% членов сборной РФ по школьным математическим олимпиадам. Что случилось? На учебник Петерсон для младших классов дал отрицательный отзыв эксперт.

Правда, к преподаванию математики эксперт отношения не имеет. До того как стать высокоученым специалистом, дама двадцать лет преподавала французский язык. Естественно, претензии к учебнику у нее выросли не математические, а филолого-патриотические. Уважаемый эксперт сильно смутилась тем, что в условиях задач использованы истории не из народного эпоса. Сюжеты, взятые из произведений А. Линдгрен, Дж. Родари, А. Милна и Ш. Перро не попали в число «способствующих развитию эстетических чувств, доброжелательности и эмоционально-нравственной отзывчивости, а также патриотизма». Так что все претензии сводятся к тому, что нашим детям надо рассказывать наши идеологически верные сказки.

Какой конфуз может выйти с «нашими народными» — покажу на примере.

В 2013 году издательский центр «Академия» выпустил учебное пособие «Литература: программа для 5 — 9-х классов» под редакцией И. Н. Сухих. Составители книжки — уважаемые филологи из СПбГУ. Поскольку пособие имеет гриф «Допущено Минобразованием», с идеологией там все в порядке. Естественно, в раздел, предназначенный для учащихся 5 — 6-х классов, включены русские народные сказки. А поскольку составители — люди очень ученые, то брали они сказки из сборника А. Н. Афанасьева, который, как известно, собирал народный фольклор в его первозданном виде.

Все знают сказку про курочку Рябу, которая снесла золотое яичко, которое злонамеренно уничтожила вражеская мышь. Помним и финал, в котором «дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет». Так вот, оказывается, от нас многое скрывали. Согласно канонической версии (см. Афанасьева), в сказке есть еще один герой — внучка. Которая не плакала, а «от горя удавилась».

Лично я верю, что составители пособия — люди компетентные в своей специальности. Но, когда дело касается детей, желательно привлекать к работе детских психологов. Не зря еще в XIX веке сказка про курочку Рябу была адаптирована для детского чтения. Негоже демонстрировать ребенку такую экстремальную модель поведения в стрессовой ситуации или, как говорят в нашей ГД, «заниматься пропагандой суицида».

Три версии одного

И все-таки почему так упорно продвигается идея создания единых учебников? Несмотря на возражения специалистов, несмотря на противоречие этих намерений существующему законодательству...

У меня — три версии как минимум.

Первая. Все происходит из-за природных причин. Инициативы по поводу единого учебника приходятся на весну и осень, то есть периоды, в которые некоторая часть граждан традиционно взбудоражена. У одних обостряются хронические заболевания, другие маниакально стремятся к поставленной цели, третьи начинают бредить. Версия виновности солнечных бурь и всяких протуберанцев может объяснить некоторую нелогичность и странность высказываний и дел.

Вторая. Единых учебников в международном образовательном контексте нет и быть не может, и чем больше самостоятельность учителя, чем шире вариативность образования, тем выше результаты в международном испытании PISA (как в Финляндии и Сингапуре). Эту фактическую информацию не все деятели могут усвоить, но печенкой своей чувствуют, что что-то не так, а потому предлагают свой простой рецепт: этакий микс из идеологемы «Православие. Самодержавие. Народность» и правил внутреннего распорядка зоны особого режима. И видится им светлое будущее, в котором мы будем гордиться, что наши дети «поют одни песенки и одни читают книжки», а по команде выстраиваются в одинаковых «голубых унифах» в три шеренги и шесть рядов. И мерилом компетентности станет «социальная близость». И тогда на вполне законных основаниях содержание учебника истории будет определять тренер по фигурному катанию, а рецензию на учебник математики — писать преподаватель французского языка. И все это делается искренне и с лучшими намерениями.

Наконец, третья версия. Она органично вписывается в наши рыночные реалии. При принятии любых законов «кто-то теряет, кто-то находит». В случае вступления в силу закона о едином учебнике появляется возможность получить огромный государственный заказ. Понадобится новая линейка учебников. Специалисты Высшей школы экономики подсчитали возможный объем заказа только по двум предметам — русскому языку и литературе. На новый учебник по русскому языку надо будет истратить больше семи миллиардов рублей, на учебник по литературе — больше десяти миллиардов единовременно. Это без учета рабочих тетрадей и других сопутствующих материалов.

Честно говоря, представить себе размеры «потиражного» гонорара сложновато. Лично меня терзают смутные сомнения: а вдруг инициаторам изменений в закон об образовании авторы грядущих учебников уже известны? Тем более что кто-то из «патриотической платформы» над этими учебниками уже усиленно трудится.

Чем не объяснение такого нечеловеческого упорства наших законодателей?

Понятно, что некоторым товарищам хочется попроще. Им нужны не учебники, а инструкции. Так пусть пойдут в магазин и купят пылесос. Инструкция к нему приложена. Пусть читают и наслаждаются, а от школы отстанут.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 220 (5346) от 24.11.2014.