Таможня дала добру возможность пройти границу
Сейчас на границе России и Финляндии завершается невероятно долгое путешествие одного гуманитарного груза. Благотворительный груз такого объема (23 тысячи пар осенне-весенней женской обуви) и такой стоимости (340 тысяч евро) в Петербург в последние годы не прибывал. Получатель — женские колонии, детские дома Петербурга и Ленинградской области, многодетные матери, матери-одиночки и матери с детьми-инвалидами. О том, насколько сложно иногда вручать России такие масштабные подарки, нашему корреспонденту Анастасии ДОЛГОШЕВОЙ рассказали инициатор акции госпожа Одилия ХАУКС-ДЕ РАНИЦ — супруга генерального консула Нидерландов в Санкт-Петербурге, председатель Международного женского клуба в Санкт- Петербурге, и благотворитель — голландский бизнесмен Ян ван ден ВИЛДЕНБЕРГ.
ФОТО АВТОРА
— Почему груз решили направить именно в Россию?
Ян: — На самом деле вопрос, куда направлять эту партию обуви, даже не стоял. 13 лет назад я основал совместное голландско-финское предприятие, склад. Потом открыл свое дело в России — так что и в Петербурге бываю, и с Одилией знаком — Одилия много работает с приютами, детскими домами, больницами, с женскими тюрьмами.
Направить обувь по линии благотворительности было просто разумным решением. Огромная партия задержалась на финском складе: первоначально ее закупили, но потом у покупателя возникли какие- то проблемы... В общем, это внутренний вопрос и, наверное, не очень интересный. Если коротко — было несколько вариантов решения проблемы. Можно было года четыре подождать, когда модели опять войдут в моду, но ждать не было никакого желания. Можно было найти в России покупателя, который приобрел бы партию по низкой цене, но на таможне цена бы все равно резко возросла. И что остается — уничтожать всю партию? Но это совершенное безумие, потому что обувь хорошая и стольким людям может пригодиться.
Одилия: — Речь идет о 23 тысячах пар обуви. Обувь разных размеров — конечно, не самых последних моделей и не самых известных дизайнеров, но хорошая. Только представьте себе, как выглядит этот груз — 160 кубических метров на складе!
— Но одного решения отдать что- то на благотворительность мало. Доставить груз адресату — это же отдельная сложная операция...
Одилия: — Да, оказалось, что в Россию непросто ввезти гуманитарный груз. Таможенные правила очень жесткие, к тому же о подобных масштабных примерах из благотворительной практики я не слышала. И теперь, кажется, понимаю, почему: на переговоры о том, чтобы груз пропустили без таможенных сборов, нам потребовалось девять месяцев!
— Вполне достаточно, чтобы подумать: зачем мы это затеяли?
Одилия: — Да, целых девять месяцев! Как ребенка родить — причем это были тяжелые роды. Вероятно, если бы в Российской Федерации действовала более мягкая политика ввоза гуманитарных грузов, благотворительностью здесь занимались бы активнее. У меня был пример, когда на границе, на таможне, надолго застряла партия кухонь для петербургских детских домов — опять же по благотворительной программе. А чтобы ввезти в Петербург эту партию обуви, нам пришлось искать помощи во властных структурах.
— И кто помог? Кого благодарить?
Одилия: — На уровне администрации Санкт-Петербурга нам помогал Александр Яковлев, заместитель директора Центра международных гуманитарных связей администрации Санкт-Петербурга. Он почти год договаривался с таможенниками. Труднее всех пришлось Яну — ему приходилось по многу раз отвечать на вопросы: какие модели обуви? какого цвета? из чего сделаны?
— Это потому, что «дареному коню в зубы смотрели»?
Ян: — Нет-нет. Думаю, такие вопросы задавали, чтобы исключить коммерческое использование гуманитарных грузов. Ведь теоретически можно под видом благотворительности ввезти и обувь очень дорогих моделей, бесплатно миновать границу, а потом продать их втридорога.
Одилия: — Ян заполнял специальную анкету с вопросами, отсылал в ведомство, но потом приходили другие анкеты — с просьбой ответить на дополнительные вопросы... А комиссия в Москве, которая рассматривает такие дела, собирается только раз в месяц — это еще одна из причин, почему все так затянулось.
Ян: — Кстати, с доставкой груза помогли два моих московских друга. У них транспортное агентство, и они предоставили машины, две фуры, чтобы доставить груз из Финляндии в Петербург бесплатно. Им большое спасибо.
Одилия: — И, конечно, спасибо Российскому Красному Кресту и лично Татьяне Линевой, председателю Санкт-Петербургского отделения.
— Как эта обувь будет распределяться?
Одилия: — Я буду распространять три тысячи пар через свои контакты: в детские дома, женские колонии. Центр международных гуманитарных связей администрации Санкт-Петербурга взял на себя распространение 20 тысяч пар через Центры социального обслуживания населения (ЦСОН) и госучреждения всех районов в городе, согласно плану распределения, утвержденному департаментом социальной защиты населения правительства Санкт-Петербурга. Сейчас партия обуви проходит грузовой терминал на таможне, потом отправляется на склад ЦСОН, куда будут приезжать машины и вывозить обувь небольшими партиями, а далее — ЦСОН в районах города будут выдавать обувь многодетным матерям, матерям-одиночкам, матерям, имеющим детей-инвалидов, — с учетом материального положения каждой семьи. Это тоже долгая процедура. Но самое главное, что груз ввезли.
— Интересны ваши ощущения: затевали проект с энтузиазмом, а столкнувшись с такими трудностями...
Одилия: — Мы рады! Очень рады, что проект закончился удачно! У меня уже был очень печальный опыт: я хотела доставить по благотворительной линии для одного молодого петербуржца, очень тяжело больного, специальный лечебный матрас из Голландии. Он сконструирован для прикованных к постели людей, у которых пролежни, — в матрасе специальные приспособления, моторчики, и потому он очень дорогой, семь тысяч евро. Отправлять его сюда как обычный груз — значит искать еще половину стоимости матраса... В общем, тот груз я доставить сюда не успела: молодой человек умер. Недавно я разговаривала с петербургским детским ожоговым центром — там говорили, что им очень нужен такой матрас. Я буду счастлива, если кто-нибудь, кто сейчас читает эту статью, поможет ввезти этот матрас сюда без таможенных пошлин. Вновь получать разрешение тем же путем, как в случае с грузом обуви, — на это я уже пойти не могу: и сложно, и долго.
— Госпожа Одилия, а чем занимается Международный женский клуб в Петербурге?
Одилия: — О, этот клуб существует уже 20 лет, с 1986 года. Сначала в него входили только жены дипломатов — собирались, пили чай. Теперь в петербургском клубе более 140 женщин — в основном иностранки, супруги консулов, сотрудников дипкорпуса и жены иностранцев, работающих в Петербурге. В клубе еще 30 «подклубов» — такие компании по интересам: музеи, спортзалы, концерты. Ни дня не скучаем.
Я руковожу «подклубом», который занимается благотворительностью. Посещаем приюты, детские дома; смотрим, чем можно помочь. Это вовсе незакрытый клуб: всем, кто желает заниматься благотворительностью, — добро пожаловать. В конце ноября в гостинице «Астория» мы устраиваем очередной благотворительный базар. Когда-то прибыль от него была очень небольшой, а в прошлый раз выручили 18 тысяч евро. В этом году, надеемся, соберем еще больше.
И я отмечаю, что все больше российских предприятий и бизнесменов участвуют в благотворительности. Я вижу, что это доставляет им удовольствие.
Ян: — Под этим я готов подписаться: если удается сделать доброе дело — очень теплые чувства от этого остаются, как бы сложно это доброе дело ни давалось.
Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости»
№ 213 (3760) от 15 ноября 2006 года.
Комментарии