Ставок больше нет?
2018-й для науки знаковый: в этом году российские ученые, согласно «майским указам» президента от 2012 года, должны бы обрести 200% средней зарплаты по региону. Поскольку бюджетное финансирование принципиально не увеличилось и далеко не все НИИ могут заработать на коммерческих заказах, начальство иногда прибегает к фокусам со ставками. Сотрудник переходит, допустим, на полставки, и при прежних суммах получается, будто зарплата выросла вдвое. Глава едерального агентства научных организаций (ФАНО) Михаил Котюков в интервью сказал, что «сокращение количества ставок абсолютно не критично, это примерно 5% за год», чем многих удивил. Как бы то ни было, в Пулковской обсерватории астрономам предложено переходить на урезанные ставки, и есть мнение, что «майские указы» тут не главная причина.
Этот усеченный вид из павильона обсерватории можно считать символом урезанной ставки ученого.
ФОТО Руслана ШАМУКОВА/ТАСС
Рабочее место пусто бывает
В конце февраля в Главной астрономической (Пулковской) обсерватории РАН прошло общее собрание научных сотрудников. Руководство предложило ученым переходить на урезанные ставки. Вплоть до 0,1 - это четыре часа в неделю.
По словам руководства, реальная зарплата не понизится. Если сотрудник перейдет на долю ставки, но сможет выполнять прежний объем работ, то получать будет те же деньги, что и на полной ставке. Надбавку в размере оставшейся части руководство собирается доплачивать благодаря так называемому эффективному контракту. Как поясняет директор обсерватории Назар Ихсанов, надбавка полагается «за интенсивность работы».
- Но в обсерватории этот переход объясняют не «майскими указами», а другими причинами, - говорит один из научных сотрудников ГАО РАН. - Директор сказал, что якобы есть впечатление, будто люди не ходят на работу, много пустых кабинетов. И, чтобы это как-то легитимизировать, нужно перейти на долю ставки.
На собрании (редакция располагает аудиозаписью) директор действительно сослался на комиссию от ФАНО, она приезжала еще в 2014 году и отметила отсутствие сотрудников на рабочих местах. Тогда был август, традиционно отпускное время для академических учреждений, но, как подчеркнул директор, проверки грядут и в этом году.
И «решать эту проблему каким-то образом нужно». Во-первых, поясняет директор, «ФАНО, как любой работодатель, говорит, что не хочет платить деньги непонятно за что», во-вторых, если здание пустует, «возникает соблазн заявить, что это здание используется неэффективно. И таким образом поднять вопрос относительно того, чтобы в это здание пригласить кого-то другого».
На собрании директор многократно повторял: переходить на часть ставки - свободный выбор. Но рефреном в записи звучит такое: «Если сотрудник считает, что ему лучше остаться на полной ставке, это означает, что просто человек за сокращенный рабочий день не видит возможности выполнить обязанности, которые ему предписаны». И что у эффективных контрактов есть определенный лимит и лучше бы поторопиться. И что «ваше упрямство негативно повлияет...».
В распоряжении редакции оказалось письмо, разосланное от имени директора обсерватории руководителям подразделений незадолго до собрания. В нем говорилось: «посещение будет жестко контролироваться проверочными комиссиями с соответствующими последствиями».
Ночная смена
По коллективному договору, рабочий день в Пулковской обсерватории начинается в 8.15, заканчивается в 17.15. Часть астрономов живут в городке при обсерватории, им до работы - несколько десятков метров. Часть приезжают из города. То есть добираются до станции метро «Московская», оттуда на маршрутке или автобусе (с, мягко говоря, не самым плотным расписанием) едут около получаса до работы. Нынешний рядовой день тех, кто решил остаться на полную ставку (и держит в уме комиссию, проверяющую трудовую дисциплину): встать в 5.30, добраться до обсерватории к восьми, отсидеть до начала шестого.
Вообще-то показатель результативности ученого не количество просиженных за рабочим столом часов, а открытия, научные статьи - достаточно весомые, чтобы их брали в важные научные журналы и которые цитировали бы коллеги по всему миру. Но это лирика.
Строго говоря, назвать требование соблюдать трудовую дисциплину форменным издевательством было бы преувеличением. Даже если сотрудник утверждает, что из-за нехватки финансирования его рабочий компьютер устарел и виснет и сподручнее работать из дома. Астрометристы, например, работают ночью и именно в обсерватории - наблюдают в телескопы. Спрашиваем: «Как это рабочее время учитывается?» - «А никак», - отвечают. И добавляют:
- Человек, например, наблюдал всю ночь, но все равно в 8.20 он должен быть на работе. Раньше у нас было «Положение о наблюдателях» - специальный локальный акт, в котором прописывался ненормированный рабочий день, даже платили надбавки за ночную работу. Но перед Новым годом директор приказом отменил это положение.
Директор обсерватории должен ежегодно утверждать список сотрудников, работающих на телескопах, и, по нашим сведениям, этот список составлен и сейчас, но (по крайней мере на момент написания этой статьи) директором до сих пор не утвержден. «То есть формально, получается, у нас наблюдателей нет? Хотя наблюдения ведутся», - комментируют астрометристы.
Между тем «СПб ведомостям» директор обсерватории сообщил, что еще в апреле 2017 года в постановлении бюро отделения физических наук РАН была отражена «необходимость перевода наблюдательных программ с Пулковской площадки на южные наблюдательные базы с благоприятным астроклиматом».
Может, поэтому руководство не определяется с «ночной сменой»?
Еще один момент.
График работы именно с восьми утра до пяти вечера - это не скрижали Завета: коллективный договор можно и переписать. На собрании прозвучали предложения не выкручиваться со ставками, а составить новый договор, который предусматривал бы более адекватный, с точки зрения научных сотрудников, рабочий график. Но директор подчеркнул, что все-таки его предложение ему представляется более правильным.
Часть сотрудников перешли на урезанные ставки: объясняют это «большей свободой». Часть упорствующих говорят, что, может, и перешли бы, но не доверяют руководству. «Директор не выполнил своих предвыборных обещаний - и с ним мы будем заключать соглашения? А вдруг он просто скажет: «У вас 0,1 ставки? Ну и получайте зарплату согласно этой доле, денег нет».
- Переводить сотрудников на урезанные доли ставки, на мой взгляд, есть несколько резонов, - рассуждает один из астрономов. - Во-первых, человека, работающего на долю ставки, проще уволить. Собственно, это и происходит, на мой взгляд. Когда у нас в октябре был конкурс (на научные позиции и должности. - Ред.), в первую очередь в нем игнорировались люди, которые работают меньше, чем на полставки, потому что «ну зачем нам сотрудник, который работает по остаточному принципу?». Во-вторых, тех, кто не соглашается и остается на полную ставку, проще прижать за нарушение трудовой дисциплины.
- У меня впечатление, что предлагаемое Назаром Робертовичем ни к чему хорошему нас не приведет, - заявил один из выступавших на собрании. - Наоборот, приведет к дальнейшей деградации /.../ Если мы перейдем на урезанные ставки, то тогда получится, что мы уже официально не ходим на работу. И тогда возникнет вопрос: а зачем вообще нам давать эти здания?
То есть директор уверяет, что переход на частичные ставки - способ избежать обвинения в неэффективности использования материальной базы. А оппоненты считают, что именно массовый переход покажет, что здания таким «частично занятым» и не нужны: «Ну представьте себе: 10 сотрудников на полные ставки - это 10 человек. А если у каждого из них по 0,1 ставки - это 1 человек. Соответственно, такую организацию надо убирать».
Беззащитная зона
В ответе на редакционный запрос директор обсерватории Н. Р. Ихсанов сообщил: «В течение прошедшего месяца часть сотрудников Пулковской обсерватории действительно подали заявление с просьбой перевести их на неполную ставку при условии заключения с ними эффективного контракта. Эта просьба продиктована вполне естественным желанием сотрудников оптимизировать график своей работы и получить дополнительное вознаграждение за повышение интенсивности труда /.../ Переход сотрудников на часть ставки, таким образом, не связан с каким-либо «решением руководства», но является следствием «майских указов» президента о переводе сотрудников на эффективный контракт».
Между тем ряд ученых считают, что дело и в продолжающейся эпопее с застройкой защитной зоны Пулковской обсерватории, которая (застройка), по их мнению, ухудшает зоркость телескопов.
Напомним, общественники впечатляюще отбили в суде строительство первой очереди жилого комплекса «Планетоград», но руководство ГАО РАН выдало девелоперу новое согласование на строительство. Общественники предлагали внести в Правила землепользования и застройки поправки, которые исключали бы многоэтажное жилищное строительство в защитной зоне, однако на днях комиссия Смольного по землепользованию и застройке отклонила это предложение.
По информации пресс-службы городского правительства, председатель комитета по градостроительству и архитектуре Владимир Григорьев пояснил: в действующем законодательстве нет определения «крупное жилищное строительство». И как запретить то, не знаю что? Город намерен обратиться в Минстрой РФ за уточнениями.
- Не одним путем, так другим, - комментируют астрономы. - Сократить большую часть научных сотрудников, сказать, что обсерватория неэффективна, закрыть ее полностью - и тогда зачем нужна защитная парковая зона?
Комментарии