Школьный дневник в разрушенном доме

Это было зимой 1942 года на Волховском фронте. Нашей 1-й роте 3-го батальона 23-й стрелковой бригады было приказано занять рубеж у небольшой деревушки, что находилась невдалеке от станции Малая Вишера. Идем по глубокому снегу, рябому от осколков и мин. Деревня сожжена, только торчат трубы. На окраине попадаем под сильный пулеметный огонь противника.

Источник: www.oboznik.ru

Залегли. Беспрерывно стреляю из ручного пулемета. Но из лощины мне плохо виден передний край противника. Командир роты лейтенант Чуклин решил вести наблюдение с бугорка, что в ста метрах от нас. Дополз, поднял к глазам бинокль, но тут же уронил его и опустил голову. Убит или ранен? Второй номер расчета Шевченко рванулся было к командиру, однако его опередил старшина Карабиков. Его тоже достала пуля. Пришлось нам менять дислокацию, чтобы лучше видеть врага.

Перебрались на пепелище сгоревшего дома. Я стал стрелять, но немцы тут же открыли ответный огонь. Осколки кирпича полетели на наши головы, и пули взметнули снежные «фонтанчики». Справа за развалинами дома Шевченко заметил ствол пушки. Захватив винтовку, пополз туда. Сорокопятка была цела, а расчет – трое красноармейцев – убиты. Их место у пушки заняли командир взвода Андрюхин и Шевченко. Они заставили вражеского пулеметчика замолчать. И только тогда удалось вынести из-под обстрела командира роты и старшину, которые оказались ранены.

К утру мы перебрались к крайнему домику деревушки – избе. «Бейте расчетливо, патронов осталось мало, – сказал лейтенант Алешичев, взявший командование ротой на себя. – Часа через полтора на помощь нам должен прийти лыжный батальон».

Изба была без окон и дверей. На столе под слоем снега мы обнаружили десять вареных в мундире картофелин и сразу вспомнили, что сутки ничего не ели. Чтобы разморозить картошку, спрятали ее за пазуху. Стараясь согреться, ходили по комнате. В одном ее углу я заметил какие-то бумаги, книжки. Сборник задач по алгебре Киселева, смятые тетради, школьный дневник ученика девятого класса Ивана Кушнирова... Листаю странички дневника. Хорошо учился Иван. Где он сейчас, Ваня Кушниров, которому война поставила точку в учебе?..

Из леса вышла большая группа гитлеровцев – человек сто. Они шли, стреляя, под звуки губной гармошки. «Видимо, после шнапса психическую атаку затевают», – сказал Шевченко. Вставив в ручной пулемет заряженный диск, беру фашистов на мушку. Жду, когда они подойдут ближе. Даю длинную очередь. Несколько гитлеровцев упали. И тут же застрочил другой наш пулемет и раздались винтовочные выстрелы. Мы заставили врага залечь. Полчаса шла взаимная перестрелка. А в это время новая группа немцев стала обходить деревню с левого фланга.

Схватив пулемет, я перебежал узенькую улицу и вскочил в недостроенное кирпичное здание. Поставив сошки пулемета на оконный проем, ударил не по фрицам, а перед ними, преграждая путь. Расчет оказался верным. Они не пошли под пули, залегли на скате балки. Бью короткими очередями. Вижу – заметались. Наверняка есть убитые и раненые.

– Сколько у тебя патронов осталось? – спросил оказавшийся рядом командир роты.

– Все, что есть в вещмешке.

– Давай его сюда.

Не спуская глаз с залегшего противника, даю вещмешок лейтенанту. Он вывалил из него все содержимое. Вместе с патронами из него высыпалась махорка, упал огрызок карандаша и несколько листов жесткой желтой бумаги, вырезанных мною из мешков, в которых нам доставляли сухари.

– Зачем тебе эта бумага? – спросил лейтенант.

– Пишу на ней заметки для фронтовой газеты, – ответил я.

– Да это же настоящий пергамент. Твои заметки века переживут, как древнерусские летописи, – улыбнулся лейтенант. Но я видел, что он волнуется: патроны кончаются, а немцы все ближе. И обещанного лыжного батальона нет.

– Где же эти грозные лыжники? – произнес лейтенант, встав у оконного проема. И тут же закричал: – Идут, идут! Сразу видно – сибиряки!

Через несколько минут они были в деревне. Командир лыжного подразделения и наш зашли в домик. Лыжников был не батальон, а рота, но полностью укомплектованная. В ней оказалось больше людей, чем осталось в наших трех ротах. Командира лыжников ознакомили с обстановкой. Договорились о тактике боя.

Когда оба наших пулемета начали стрелять, лыжники пошли вперед. Противник дрогнул и стал отступать. Делал он это расчетливо, оставляя арьергард для прикрытия. Однако мы смяли прикрытие и уничтожили тех, кто стремительно бежал назад к лесу, надеясь там укрыться.

В составе этого батальона мне довелось участвовать в освобождении многих населенных пунктов Ленинградской области. В одном из боев был тяжело ранен и отправлен в госпиталь. После войны вернулся на родную Украину, в город Кировоград. Но боевые друзья остались в памяти навсегда, как и те тяжелые бои, когда мы освобождали от нацистов ленинградскую землю.

Иван БРАТЧЕНКО,
участник войны, пулеметчик, Украина

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 031 (5404) от 24.02.2015.