Михаил Рутман

Общество 24 марта 2015

Право под гнетом политики

Профессор кафедры гражданского процесса СПбГУ, член-корреспондент РАН Валерий Абрамович МУСИН – один из корифеев отечественной юридической науки. Специалист по гражданскому и морскому праву, активный участник создания Кодекса торгового мореплавания и Арбитражного процессуального кодекса РФ. Вместе с тем – практикующий юрист, имеющий огромный опыт участия в работе международных судов, в том числе Европейского суда по правам человека. В последнее время, однако, эти суды стали явно «неровно дышать» по отношению к России. Политика начала брать верх над правом. Как в таких случаях следует нам себя вести, не выходя за рамки правового поля? Об этом обозреватель нашей газеты Михаил РУТМАН поговорил с известным ученым.

ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

– Как вы, конечно, знаете, Валерий Абрамович, 28 июля прошлого года Россия проиграла в Международном третейском арбитражном суде в Гааге три иска юридических лиц – бывших акционеров нефтяной компании «ЮКОС» – и должна выплатить им 50 миллиардов долларов. С 15 января нынешнего года на эту сумму уже начали начисляться проценты – 2,6 миллиона долларов в сутки.

– Мне трудно комментировать решения суда, не имея их на руках. Однозначно могу сказать лишь следующее. У государства есть такое качество, как судебный иммунитет. Это означает, что без его согласия к нему нельзя предъявить иск в иностранном суде. Я не понимаю, почему в данном случае Россия отказалась от этого иммунитета, тем более учитывая огромную сумму иска – изначально она была заявлена в размере 114 миллиардов долларов. Могу предположить, что наша сторона надеялась решить дело путем переговоров. Но не удалось.

– Не напомните, в чем была суть исков?

– Бывшие акционеры «ЮКОСа» заявили, что компанию незаконно лишили активов. Между тем, когда она была ликвидирована за долги, это было сделано в полном соответствии с нашим законодательством. Нарушения в налоговой сфере, имевшие место в работе компании, подтвердил даже ЕСПЧ.

– Если все так очевидно, почему мы проиграли?

– Думаю, не последнюю роль здесь сыграла нынешняя политическая обстановка, характеризующаяся усилением антироссийских настроений. К сожалению, выбор нашей стороной в качестве арбитра представителя США никак нельзя назвать удачным. Могли спокойно назначить и своего – ведь в России очень много специалистов, имеющих большой опыт арбитражных дел. Конечно, сумма 50 миллиардов – совершенно дикая...

– Но ведь у нас нормы международного права имеют приоритет по отношению к национальным, не так ли?

– Да, это оговорено в Конституции. Но думаю, что мы имеем основания не соглашаться с этим решением.

– Кому мы на это можем пожаловаться?

– Решение можно обжаловать в государственном суде той страны, на территории которой заседал третейский суд. Как известно, Россия подала три ходатайства об отмене арбитражных решений в Окружной суд Гааги.

– Позволю себе напомнить и о другом проигранном Россией деле по иску бывших акционеров «ЮКОСа» – на этот раз в Страсбурге в Европейском суде по правам человека. Его решение было принято спустя три дня после гаагского и содержит требование компенсации нескольким физическим лицам в 1,28 миллиарда евро. Решение вступило в силу 15 декабря.

– В этом деле я начинал участвовать как судья от России, но вынужден был взять самоотвод в связи с избранием в совет директоров «Газпрома». Полагаю, что и здесь проявился явно предвзятый подход со стороны суда. И мы можем реагировать так же, как и в предыдущем случае, – ведь акционеры «ЮКОСа» наказаны в соответствии с нашими законами. За что мы им должны платить компенсацию?!

– Это только к России такое «уважительное» отношение?

– Нет, под такой же «каток» иногда попадают и другие страны. Некоторое время назад ЕСПЧ вынес решение против Англии. Жалобу подал некий молодой человек, осужденный там за убийство и потом освобожденный условно-досрочно. Он возмутился тем, что во время заключения ему не дали возможности голосовать. Таковы английские законы. И тем не менее суд его поддержал! Премьер-министр Англии Кэмерон возмущенно заявил тогда, что его стране, возможно, придется рассмотреть вопрос о выходе страны из Европейского союза. Угрозу, правда, не исполнил, но английский парламент подавляющим большинством голосов отказался выполнить решение ЕСПЧ о внесении изменений в законодательство о выборах. Подобным образом несколько раз вела себя и Германия.

– И все же в нашем случае, похоже, судьи руководствовались больше политикой, чем правом...

– Полностью избежать этого невозможно, хотя процессуальные правила сформулированы так, чтобы такое влияние свести к минимуму. Когда международная обстановка более-менее нормальная, решения, как правило, выносятся на основе права. Но в периоды обострений – да, можем получить то, что получили по делам «ЮКОСа».

– Политизированные суды – это особо опасное орудие, не так ли? Вся мощь и сила правовых инструментов используются в узкокорыстных интересах каких-то группировок...

– Совершенно верно. Вспомните Международный трибунал по Югославии в Гааге. Чистая политика!

– Возникает логичный вопрос: если международные суды не могут гарантировать объективность, зачем мы участвуем в их работе?

– Других правовых инструментов для решения международных конфликтов просто нет. Ошибаться и проявлять необъективность может любой суд, в том числе и наш. Но это же не значит, что мы не должны туда обращаться.

– Неисполнение решения нашего суда, извините, это уголовное преступление. А в отношении международных мы такую возможность допускаем! Как же быть тогда с одним из основополагающих принципов права Pacta sunt servanda – «Договоры должны исполняться»?

– Как говорил мой любимый герой Шерлок Холмс, жизнь богаче любых фантазий. Может возникнуть ситуация, не предусмотренная договором, и тогда нужно будет принимать решения в соответствии с обстановкой. Никакие нормы международного права не могут нас заставить действовать вопреки нашему публичному порядку.

– Помнится, в ЕСПЧ поступила жалоба от бывшего подследственного, проведшего некоторое время в одном из российских СИЗО. Он требовал компенсации за то, что площадь его камеры не соответствовала европейским стандартам. И суд с ним согласился! Будем мы платить? Ведь другой камеры для него у нас нет.

– Я внимательно слежу за практикой работы ЕСПЧ и могу уверенно сказать: подобные решения мы исполняем беспрекословно. Они не нарушают публичного порядка государства, а лишь указывают на слабые места нашей пенитенциарной системы.

– Так завтра все наши бывшие зэки дружными рядами пойдут в ЕСПЧ!

– Не надо думать, что там сидят такие наивные люди. Все-таки положительные решения принимаются лишь по самым вопиющим случаям.

– А каково государству, которое проигрывает своим, прямо скажем, далеко не лучшим гражданам?

– Что говорить, приятного мало. Но, видимо, это один из необходимых элементов механизма контроля, позволяющего стране держать себя в цивилизованных рамках.

– А вы не объясните, почему из нашей цивилизованной страны бизнесмены едут судиться в Лондон?

– Стороны, если договорятся между собой, имеют право судиться в любой стране. Но далеко не всегда это имеет смысл. Довольно поучительна в этом плане тяжба Березовского с Абрамовичем в Высоком суде Лондона. Судья Глостер хотя и удивилась, что многомиллиардная сделка была заключена «на словах», тем не менее разобралась в тонкостях российских законов и вынесла обоснованное решение. И сразу несколько наших олигархов, рассчитывавших на мягкость Лондонского суда, забрали оттуда свои иски. Если все равно судить будут по нашим законам, то лучше уж в России, чем в Англии. И мой опыт участия в качестве эксперта в работе английских судов показывает, что там российские законы применяли точно так же, как применили бы у нас.

– А по каким законам будет идти суд с компанией, зарегистрированной в офшоре? Ведь там, как говорят, – большая часть нашей экономики. Мы до сих пор, например, не знаем, кто владелец аэропорта «Домодедово». Что случись, как с ним судиться?

– За границей есть механизм «снятия корпоративной вуали», который предполагает получение данных об истинных владельцах компании. Это довольно сложная судебная процедура, и у нас она применяется очень редко. Но, думаю, этот инструмент мы в ближайшем будущем освоим лучше.

Программа деофшоризации экономики объявлена одним из национальных приоритетов.

– Не очень понятно только, как она будет осуществляться. Какую силу будет иметь решение нашего суда о «снятии вуали» для каких-нибудь Каймановых островов?

– Да, придется задействовать международные институты. У нас есть, к примеру, договоры о взаимной правовой помощи с несколькими десятками государств. При этом, разумеется, все равно надо будет иметь в виду возможные необъективность и политизированность в их подходах к нам. Но другого пути нет.

– Вас, насколько я знаю, часто привлекают в качестве арбитра в международных судебных спорах. Вы знаете эту систему, что называется, изнутри. Как по-вашему: есть ли у нас шансы выиграть иски, которые мы подаем в рамках ВТО по поводу незаконности применяемых в отношении нас санкций?

– Здесь многое будет зависеть от квалификации наших представителей. Судебный процесс напоминает военное сражение – здесь есть и стратегия, и тактика, и побеждают часто, как говорил Суворов, не числом, а умением. История знает немало примеров, когда выигрывались, казалось бы, совершенно безнадежные дела. Вспомните процесс Димитрова, обвинявшегося в поджоге Рейхстага. Вспомните нашу Веру Засулич, стрелявшую в градоначальника. Эти люди были оправданы, несмотря на то что находились в явно враждебном окружении.

– Вы верите в то, что человечество в интересах собственного выживания осознает необходимость приоритета права и станет жить только в соответствии с ним?

– Я отношусь к будущему с осторожным оптимизмом. Сейчас идет сложный процесс притирки национальных правовых систем к международным. Методом проб и ошибок нащупывается та грань, за которую не нужно переходить. Есть дела, где тот же ЕСПЧ корректирует свои решения по российским искам, проявляя уважение к нашему правовому порядку. Это хороший знак..

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 050 (5423) от 24.03.2015.