Поколение «один с четвертью»

Петербургские ученые Даниил Александров, Валерия Иванюшина и Екатерина Казарцева (НИУ ВШЭ) исследовали этнический состав учеников российских школ.

ФОТО Александра ДРОЗДОВА

В определении миграционного статуса детей авторы статьи следовали классификации американского социолога Рубена Румбо: мигранты поколения «1,5» – ребята, успевшие поучиться в школе в родной стране, с частично сложившейся культурной идентичностью, поколения «1,75» – перевезенные в дошкольном возрасте, говорящие на языке принимающей страны без акцента, и поколения «1,25» – приехавшие в Россию в возрасте 13 – 17 лет. Практический смысл такой градации понятен. Очевидно: если ребенок из мигрантской семьи родился уже в принимающей стране, то он, скорее всего, пойдет в школу с хорошим знанием рус-

ского языка независимо от того, как говорят на нем его родители. Это верно и для детей, переехавших в дошкольном возрасте, и уж тем более – из давно укорененных семей иммигрантов. Труднее всего учиться в российских школах, как можно догадаться, иноэтничным подросткам – тем самым поколениям 1,5 и 1,25.

Кто-кто
в Петербурге живет?

Больше всего учеников-инофонов из четырех исследованных специалистами ВШЭ регионов оказалось в Московской области – 16,2%. Впрочем, и Петербург отстал ненамного – у нас иноязычными оказались 12,8% из опрошенных авторами 10 тысяч школьников.

Если смотреть по группам территориально близких этносов, на первом месте по численности будут проживающие в северной столице уроженцы Закавказья – армяне, азербайджанцы и грузины (37,1%). Это преимущественно представители «старой» миграции, перебравшиеся в Россию десятилетие назад и раньше, в таких семьях проблем с обучением, как правило, нет. На втором – группа украинцев, белорусов, молдаван и гагаузов (30,5%) – здесь также нет языковых сложностей независимо от того, когда мигранты перебрались в Россию. На третьем – выходцы из Средней Азии, узбеки, таджики, киргизы и туркмены (10,3%). Эта волна миграции самая «свежая», а значит, и языковых проблем в данной группе больше всего. Чуть более 7% среди опрошенных учеными оказалось представителей этносов Северного Кавказа, а также Приуралья и Поволжья (татары, башкиры, чуваши и мордва).

При более детальном рассмотрении исследователи обнаружили, что 22,3% иноэтничных школьников Петербурга – украинцы, на втором месте – азербайджанцы (17,5%), на третьем – армяне (12,3%). За ними с 3 – 6 процентами следуют белорусы, грузины, татары, узбеки и таджики. От 1,2 до 1,7% – у молдаван, казахов, чувашей и киргизов. Этнический состав школ Ленинградской области близок к тому, какой сложился в северной столице.

Сохранить идентичность

Представители многих иноэтничных групп в Петербурге являются местными жителями (то есть живут здесь на протяжении двух поколений).

Интересно, что немало армянских и татарских семей живут в Петербурге уже четыре-пять поколений, они отлично интегрированы в местную жизнь, но сохраняют при этом свою этническую идентичность. Их дети прекрасно владеют русским языком, у них нет специфических трудностей в обучении, обусловленных культурными различиями. Подобные укорененные представители этнических меньшинств намного отличаются от недавно прибывших трудовых мигрантов, у которых другой культурный опыт.

А вот в группе Закавказья лишь 17% детей родились в семьях местных жителей, большинство – мигранты второго поколения или поколения 1,75.

Местных уроженцев или мигрантов второго поколения в Петербурге больше всего среди украинцев, белорусов и татар, а по «полуторному поколению» лидируют таджики и узбеки (46 – 49%).

Отцы и дети

При этом далеко не все мигранты хотят, как армяне или татары, сохранять свою этническую самоидентификакцию – к такому выводу пришла исследователь из НИУ ВШЭ Раиса Акифьева. В статье «Дети и родители в контексте миграции: не/согласованные траектории» в журнале «Этнографическое обозрение» она утверждает: дети трудовых мигрантов из Центральной Азии не хотят говорить на родном языке и придерживаться своих культурных традиций, а, напротив, пытаются дистанцироваться от своих соплеменников и стать полностью «местными». Этому, по мнению ученого, способствуют как российская школа, так и сами родители.

Акифьева провела интервью с трудовыми мигрантами из Центральной Азии, проживающими в Петербурге и посещающими волонтерские курсы русского языка (13 семей с детьми школьного возраста из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии), чтобы понять, как ассимилируются дети и родители.

Как выяснила исследователь, первое поколение мигрантов ассимилироваться не спешит, в кругу близких говорит на родном языке и придерживается своих культурных обычаев, убеждений и ценностей. Их цель – адаптироваться к новым условиям жизни, но не ассимилироваться. Они приезжают на заработки и могут с легкостью переехать куда угодно, если условия работы там окажутся лучше. Родители поощряют формирование у отпрысков культурных ориентаций на местное сообщество, но не с целью аккультурации или ассимиляции, а с целью приобретения полезных для жизни навыков. Однако их дети, посещающие российскую школу, все понимают иначе. Они пытаются дистанцироваться от соплеменников, отказываются от идентификации с ними и не хотят говорить на родном языке, подчеркивает автор исследования.

По мнению Раисы Акифьевой, российская школа в свою очередь совсем не практикует бикультурное воспитание и не нацелена на поддержание этнических практик и формирование двуязычия.

«Долгое время считалось, что наилучшая стратегия для мигранта в другой стране – ассимиляция, – пишет автор исследования. – Отличительные культурные черты мигрантов предопределяют их неблагоприятное положение в принимающем обществе, поэтому им удобнее как можно скорее избавиться от своих культурных особенностей, ценностей, убеждений, религии, этнической идентичности, родного языка и стать неотличимой частью большинства. В то же время международная практика показала: необязательно отказываться от своей национальной принадлежности в пользу принимающего сообщества, чтобы чувствовать себя комфортно. Достаточно уважать его культуру, знать язык и не нарушать законы новой страны проживания. Этнические ориентации и ориентации на культуру принимающего сообщества могут быть независимыми».

Местных уроженцев или мигрантов
второго поколения в Петербурге
больше всего среди украинцев,
белорусов и татар, а по «полуторному поколению»
лидируют таджики и узбеки.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 181 (5554) от 29.09.2015.