Отдельные люди
Позвонил читатель. – Я отнес деньги в инвестиционный фонд, а он лопнул. Все мои накопления пропали. Тема, прямо скажем, супербанальная. Терпеливо повторяю несчастному человеку то, что говорил уже десятки раз: шансов вернуть свои деньги в этой ситуации практически нет. И тут на мои вежливые и разумные доводы следует неожиданное: – Да, но ведь я же блокадник! Пришлось сказать, что в данном случае этот статус ничего не дает – жулика либо обяжут платить всем потерпевшим (чего, по-моему, еще никогда не было), либо он не будет платить никому. Мой собеседник обиделся и бросил трубку.
ФОТО BurAnd/shutterstock.com
Конечно, можно было бы этому человеку слегка попенять за некоторый отрыв от реальной жизни. Но, если вдуматься, он всего лишь на своем уровне пытается вести себя «как большие». Взгляните вокруг себя – и вы без труда обнаружите целые «заповедники», заполненные некими «отдельными людьми». Речь, разумеется, не о тех, кто получил законные льготы, положив здоровье в трудах или боях за Родину. Речь о так называемой статусной ренте.
Несколько лет назад много шума наделала история некоего гаишника, который посмел задержать за нарушение правил (не буду врать, но, по-моему, речь шла о нахождении за рулем в пьяном виде) сотрудника прокуратуры. Простодушный страж порядка, видимо, слишком буквально понял статью Конституции о равенстве всех перед законом. Прокурорское сообщество, помню, просто захлебнулось от возмущения – гаишника ославили на всю страну и всенародно объяснили ему, что сотрудники этого ведомства, независимо от их должности, обладают особым статусом. Задерживать их нельзя, что бы они ни нарушили.
Еще круче у нас служители Фемиды. На моей памяти – уголовное дело в отношении сотрудников РУБОПа, которые провели обыск в квартире адвоката по подозрению его в связях со знаменитым криминальным авторитетом Фимой Банщиком. Найдены были замечательные вещи – в частности, глушитель от пистолета Макарова. Но... оказалось, что жена адвоката – судья Арбитражного суда. Любые милицейские или следственные действия в отношении нее можно было проводить только с разрешения квалификационной коллегии судей. Обыск был объявлен незаконным, все найденное вернули с извинениями, а оперов едва спасли от тюрьмы.
Кто что охраняет, тот то и имеет, сказал наш гениальный сатирик. Охраняешь права – имеешь права. И началось это, конечно же, не вчера. Вспомните – свергнувшие в 1917 году буржуев и дворян под лозунгом борьбы за всеобщее равенство, едва получив власть, обеспечили себя спецпайками, спецвагонами и многими другими атрибутами «отдельности». Не то же ли повторилось в 1991-м?
Нынешние молодые знают, «делать жизнь с кого». Для них эта «отдельность» – самая желанная цель и самый главный приз. И когда я захожу в очередной чиновничий кабинет и вижу девушку со стеклянными глазами и каменным, будто стирающим меня в порошок лицом, я понимаю: у девушки ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ...
Увы, по части «ресурса» пожилому ветерану до этой девушки далеко. И все же...
Один мой родственник мальчишкой-курсантом попал на фронт, и в первом же бою ему осколком повредило локтевой сустав. Больше он, разумеется, не воевал, получив статус инвалида войны. Выучился, защитил диссертацию, стал известным ученым. И всю жизнь тщательно, не пропуская ни одной, выбирал «до донышка» все положенные ему ветеранские льготы: продуктовые наборы, мебельные гарнитуры, подписные издания и прочее. Если где-то ему было разрешено идти без очереди – шел без очереди, если что-нибудь задерживали или недодавали – требовал, стучал кулаком по столу.
Многие тысячи других людей, не менее заслуженных, чем он, стеснялись и не могли себя заставить сделать этот шаг в «другую жизнь». И не шли за этими продуктовыми наборами, и стояли вместе со всеми в очередях: в магазинах, поликлиниках, у дверей чиновничьих кабинетов. И была в этом какая-то другая, непонятная «отдельным», нравственная высота. Великая поэтесса с гордостью заявляла: «Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был»...
А вот те, кого быстро (и часто незаслуженно) возносит «социальный лифт», к «отдельной жизни» привыкают мгновенно. Мой приятель Игорь работал мастером сантехников в жэке. Как-то на территории случилась авария, и в домах отключили отопление. К Игорю пришел его начальник и возмущенно заявил:
– Нет, Игорек, я, конечно, все понимаю, но я сам живу на этом участке. И у меня, у начальника жэка, нет отопления! Давай делай что хочешь, но чтобы у меня дома было тепло!
Игорь объяснил ему, что труба на всех одна и будь ты хоть Папа Римский, к тебе отдельную трассу не проведут. И, похоже, открыл для начальника Америку.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 078 (5451) от 05.05.2015.
Комментарии