Оперативное прикрытие
Есть серьезные подозрения, что РУВД Приморского района может укрывать преступников. Здесь незаконно приостановили уголовное дело о грабеже - сообщив потерпевшему, что подозреваемого будто бы забрали в армию и его оттуда «не вернуть». А когда это вскрылось, следователи просто перестали выходить на связь. Далее - рассказ корреспондента «СПб ведомостей».
Сентябрь минувшего года. На часах была половина первого ночи, когда я шагал вдоль дома на Богатырском проспекте к своему парадному. Навстречу - группа молодежи. Парни шли шеренгой, заняв весь широченный тротуар (на нем, наверное, две машины могут разъехаться). Они не были похожи на типичных хулиганов - шли спокойно, прилично одеты, такие компании встречаешь по нескольку за день. Словом, эти люди меня не заинтересовали, потому и не запомнил их примет. Я шел вдоль поребрика, думая о своих делах.
Из задумчивости меня вывел удар по голове. Я потерял ориентацию в пространстве, кто-то потянул меня за куртку и повалил на асфальт. Опомнился полулежащим между двух припаркованных автомобилей, а надо мной нависла орава незнакомых парней. Они стали бить меня ногами. «Не в тот район ты зашел, пацанчик», - сказал кто-то из них. От меня потребовали «кошелек и телефон». Пришлось отдать...
В этот момент на другом конце дома показался прохожий. Он что-то громко прокричал - и вся ватага повернула головы в его сторону. Я бросился со всех ног к своему парадному.
Сначала хулиганы побежали за мной, но затем, когда я стал громко звать на помощь пустую улицу, развернулись в противоположную сторону и сами ударились в бегство.
Дома я первым делом набрал 112. Но прошел почти час, а «рожденная революцией» все не ехала. Я позвонил снова и оставил жалобу. После этого во дворе собралось сразу несколько машин с мигалками - видно, съехались со всей округи.
Сердитый оперативник (отличался от прочих тем, что был в гражданской одежде) встретил меня вопросом «жалуетесь?»... Он сегодня один на весь Приморский район и ко всем сразу приехать не может! Но по моему звонку, заверил он, полицейские сразу же начали высматривать из окон своих машин подозрительные компании молодых людей.
Чуть не весь следующий день я провел в РУВД Приморского района, куда меня привезли для оформления протоколов. Вскоре после моего прибытия туда привезли двух парней, задержанных под утро при какой-то хулиганской выходке. Один из них, уже будучи в полицейской машине, пытался незаметно выбросить мобильный телефон. Заводской номер этого аппарата совпал с тем, что был записан в хранившемся у меня чеке. Это был мой телефон.
И это, видимо, были те самые ребята. Как я узнал от следователя (дело доверили Кристине Куликовой), они рассказали даже, как распорядились моими деньгами. Сходили, например, в KFC на Богатырском. Дело, по словам Куликовой, оставалось за малым - я должен заявить, что узнал подозреваемых. Но сделать этого я не мог - ведь я совершенно не запомнил тех людей, что на меня напали.
Около получаса дожидался я в коридоре у 720-го кабинета вместе с незнакомым мне коротко стриженным парнем. Когда Куликова наконец пришла, она представила мне его как человека, который меня ограбил. Это была очная ставка. Логинов - так звали 18-летнего юношу, - глядя на меня, говорил примерно следующее: «Ну вы же видели, что это не я бил, другой человек, даже рост другой у него». Я не мог вспомнить - и подтвердить или опровергнуть его слова. «Не жалейте вы его», - советовала следователь. Но я смог сказать только, что узнал голос Логинова: именно этот голос требовал мой кошелек.
Потом Логинову назначили адвоката - и задержанный от прежних показаний отказался. А после этого в деле случился резкий и неожиданный для меня поворот. Если раньше следователь говорила, что дело уже вот-вот будет передано в суд, то теперь про меня будто забыли. Лишь в феврале следователь Куликова вновь вызвала меня в свой кабинет и задала несколько формальных вопросов: что и когда со мной случилось. Все.
Я написал обращение через интернет-приемную петербургской полиции. Вопреки закону о работе с обращениями граждан, письменный ответ мне так и не дали, зато впервые за долгое время я получил звонок от следователя. Следователь была недовольна тем, что я на нее пожаловался. И сообщила мне, что уголовное дело приостановлено, потому что «подозреваемый скрывается от следствия». Где же он скрывается, спросил я позднее, и почему не объявлен в розыск? Куликова, глядя мне в глаза, ответила, что Логинова забрали в армию, в Ростовскую область. Это якобы подтверждается некой справкой в деле, которую мне увидеть нельзя, потому что по УПК не положено.
Она показала мне телефоны Приморского районного военкомата, по которым звонила, чтобы решить вопрос. Но военкомат оказался закрыт (или не было нужного специалиста, точную причину я не понял), и следователь не смогла ничего сделать. Да она и не видит нужды в том, чтобы «освободить» Логинова из армии. Отслужит год, и возобновим дело, сказала она.
«Как же так?» - спросил я. Ведь призыв подозреваемых противоречит закону о воинской службе. На это следователь ответила, что я формалист, что «у нас страна такая» и что ей нужно обедать...
Между тем в Министерстве обороны корреспонденту «СПб ведомостей» сообщили, что Логинов в армию не призывался. По крайней мере в Приморском районе Петербурга. А районная прокуратура по моей жалобе установила, что никаких справок, подтверждающих призыв подозреваемого на военную службу, в деле нет. Как нет в деле никаких причин его приостанавливать. Следователь Куликова сделала это незаконно, сочли в надзорном ведомстве. Прокуратура предписала возобновить следственные действия, о чем уведомила меня в начале лета.
Но возобновились они или нет, не знаю. Ведь с тех пор я ничего не слышал о ходе расследования. В нарушение закона об обращениях мою вторую жалобу, поданную в интернет-приемную МВД, проигнорировали, как и первую. Да что говорить, и на письменное заявление, поданное мной лично в дежурную часть РУВД Приморского района, ответа в срок я не получил.
Зато я получил публичность! Когда после ограбления меня привезли в РУВД, меня чуть не первым делом подвели к телефону и сказали: «С вами хочет говорить начальник». Начальник спросил: «А, корреспондент!.. Это значит журналист?..» Я ответил: то и значит. На этом разговор и закончился. Но уже на следующее утро я прочитал в нескольких интернет-изданиях, которые специализируются на криминале, что корреспондента «Санкт-Петербургских ведомостей» ограбили на Богатырском проспекте. Что-что, а поставки информации в нашей полиции налажены хорошо. Есть за что похвалить!
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 185 (5802) от 05.10.2016.
Комментарии