Нас и здесь неплохо кормят
Еще десяток лет назад покормить зимой уточек в питерских водоемах было проблематично - с приходом холодов вся крякающая братия улетала в теплые края. А сегодня эти водоплавающие, скользящие по льду замерзших прудов и сражающиеся с воронами и голубями за корку хлеба, - явление обычное.
ФОТО Александра ДРОЗДОВА
В Питере есть несколько мест, где зимуют дикие утки (в основном кряквы). Одно из них - в Приморском районе на Байконурской улице. Начинаясь от Богатырского проспекта параллельно этой улице протекает грязный захламленный ручей. Правда, понятие «протекает» в данном случае, пожалуй, чисто условное, так как практически никакого течения у ручья нет. Уже давно он превратился в сточную канаву с мутной водой.
На обоих берегах располагаются автосервисы, а на правом еще бензоколонка и индивидуальная гаражная стоянка. Поэтому нет ничего удивительного, что вода в ручье постоянно в разноцветных масляных разводах. Однако уток загрязненность нисколько не беспокоит: они живут в таких условиях круглый год. Для этого у них есть все необходимое, и в первую очередь надежная кормовая база.
...На стыке Байконурской и Аэродромной улиц через ручей проложен пешеходный мостик, и сердобольные граждане с него подкармливают птиц. Летом заваленные мусором берега вполне подходят для устройства гнезд и выведения потомства. Зимой крутые заснеженные склоны не позволяют потенциальным врагам незаметно подобраться к птицам, находящимся на суше.
Кроме того, не замерзающий даже в самые лютые морозы ручей позволяет птицам в случае опасности быстро нырнуть в воду. Да и сами кряквы всегда настороже. Находясь под мостиком в ожидании подачек, они совершенно не боятся людей, но, как только человек начинает спускаться к воде, часть уток немедленно отлетает подальше от нарушителя спокойствия, остальные отплывают на безопасное расстояние. Словом, существованию пернатых ничто не угрожает.
Пешеходный мостик условно как бы делит ручей на южную часть и северную. Стаи уток (всего птиц около сорока) так и держатся: одна на южной, другая на северной стороне. Когда прохожие бросают с мостика в воду корм: хлеб, сваренные макароны, вермишель, другие угощения на южную сторону, то «северяне» никогда не бросаются за едой. Она полностью достается «южанам». Если же корм оказывается на северной стороне, «южане» поступают точно так же. Может, поэтому у ручья обитают только две стаи птиц.
И еще одна особенность: поскольку берега ручья очень круты, закоряжены и захламлены, единственный плоский и хорошо освещаемый, согреваемый солнцем пятачок находится на левом берегу с южной стороны от мостика. Снег здесь всегда испещрен птичьими следами. Однако я только однажды видел, как обе стаи грелись на солнышке. Как только оно спряталось за облаками и подул холодный, пронизывающий ветер, птицы сразу же разделились на две группы и уплыли каждая на свою сторону.
Среди крякв две трети почему-то составляют селезни. Наверное, они более ленивые, менее склонные к дальним перелетам; или более выносливые, чем самочки, потому именно они чаще рискуют оставаться зимовать в столь суровых условиях. Насытившись, утки либо отдыхают, устроившись на выступающих из воды камнях или на берегу, либо тщательно перебирают каждое перышко.
Естественно, кормовое место для крякв не остается без внимания других пернатых. Чайки и вездесущие серые вороны - частые гости у мостика. Особенно активны вороны. Рассевшись, как зрители в театре, на ближайших деревьях, они зорко следят за всем происходящим вокруг, но им мало чего достается.
Иногда они бросаются за плавающими кусочками хлеба, но, опасаясь замочить оперение, всегда стараются схватить добычу клювом, а это редко им удается. Серые разбойницы получают единственный шанс, когда ветер подгоняет поживу к берегу. Да и то если ее не успевают съесть утки или она не намокнет и не опустится на дно.
Чайки время от времени с громкими криками пикируют к воде, но ледяной купели тоже стараются избегать. Утки чаек не боятся. А вот при изредка случающемся нападении агрессивных ворон быстро ныряют или бросаются в стороны.
Не берусь судить, на какой стадии зимовки образуются пары, но, едва начинает пригревать весеннее солнышко и на берегах появляются проталины, стаи распадаются. Семья - селезень и уточка - немедленно приступает к поиску места и строительству гнезда.
С появлением потомства птицы ведут себя куда более осторожно, чем в остальное время года. Они уводят выводок подальше от мостика. Ведь теперь кряквы не нуждаются в поддержке человека: в ручье и по берегам достаточно разнообразной как растительной, так и животной пищи.
Но вот что я заметил: несмотря на многочисленность утиных семей, их общее количество (насколько я могу судить) у ручья из года в год остается практически неизменным. Куда исчезают «лишние» утки, неизвестно. Может, часть их все-таки улетает на зимовку, может, переселяется в другие места.
Комментарии