Исповедь во спасение
«Я не боюсь сказать» - так называется акция, развернувшаяся сегодня в интернет-сетях. Суть ее одновременно страшна и проста: люди, пережившие насилие, рассказывают, КАК ЭТО БЫЛО. Они молчали долго, многие - годами. И не собирались говорить, думая, что это, как им казалось, стыдное, темное, должно умереть вместе с ними. Но оказалось, что, выговорившись, человек находит тысячи сочувствующих. И среди них - множество людей, переживших подобное. Эта коллективная исповедь - будто прорвавшийся нарыв. Это сигнал тотального неблагополучия: насилия у нас гораздо больше, чем мы думали. Диагноз общество ставит себе само.
ФОТО Maurizio Gambarini/DPA
Пытаясь оградить себя от неприятной темы, люди придумали несколько расхожих мифов. Например, о том, что сексуальное насилие невозможно в брачной паре (разумеется, штамп в паспорте роли не играет - важен лишь факт совместного проживания). Или что этот термин неприменим в отношении проститутки. Между тем закон трактует однозначно: насилие - это все, что ПРОТИВ ВОЛИ. Независимо от статуса жертвы.
Считается также, что нормальная женщина, если очень захочет, сможет сама себя защитить. Не смогла - значит не очень хотела... И здесь обыватель не учитывает элементарного: люди разные. У одной попытка насилия вызывает ответную агрессию, у другой - оцепенение и ступор.
Благополучные люди (или те, кто таковыми хочет казаться) неблагополучных порой судят беспощадно и безапелляционно. «А не ходила бы ты туда-то, тогда-то и с тем-то, и не плакала бы теперь» - такое «утешение» жертвы насилия постоянно и получают. Увы, мало кто из не хлебнувших горя способен жить по библейской заповеди: «Не судите да не судимы будете».
И уж, конечно, в большинстве случаев не стоит ждать понимания и сочувствия при обращении в правоохранительные органы. Там слишком хорошо знают про науку виктимологию, по законам которой жертва так или иначе сама провоцирует преступление. И всегда готовы рассказать многочисленные истории о том, как несчастные женщины сначала захлебывались от рыданий, живописуя злодейства своих мучителей, а потом, стыдливо пряча глаза, приходили забирать заявления обратно.
Ну да, может быть, мучитель ей пригрозил или, наоборот, встал на колени, клянясь, что это «в последний раз». А может, она испугалась процесса разбирательства, который у нас, как известно, едва ли не мучительнее, чем само насилие.
Впрочем, для стражей порядка вся эта «лирика» не важна. А важно только одно: в большинстве случаев женщинам, размазывающим слезы по щекам и требующим стереть их обидчика в порошок, верить не надо.
Результат убийственный. Заявления в полицию пишут 70% подвергшихся насилию. Принимают их только у 10%. До суда же доходит лишь 1% от общего числа жертв. За весь прошлый год в российские суды поступило только 2733 дела об изнасилованиях и 6018 - по иным преступлениям сексуального характера. Как нетрудно догадаться, это даже меньше, чем вершина айсберга...
Справедливости ради надо сказать, что помимо вышеизложенного существенным фактором, обуславливающим данную статистику, является правовая неграмотность женщин.
- Как правило, они обращаются в полицию далеко не сразу после совершенного насилия, - сетует адвокат Валентина Фролова. - Надо снять стресс, прийти в себя. Вымыться, постирать «оскверненную» одежду. И... тем самым уничтожить все возможные доказательства происшедшего. Остаются только слова. А с такой «доказательной базой» шансы на успех минимальны.
Более того, добавим от себя: ушлый обидчик в подобном случае может перейти в наступление и инициировать возбуждение уголовного дела за клевету или заведомо ложный донос.
Однако говорить о том, что государство ничем жертвам насилия не помогает, тоже было бы несправедливо. В комитете по социальной политике Санкт-Петербурга, как уверяет его представитель Мария Сагитова, данной проблемой вплотную занимаются уже 15 лет. В 18 районах города существуют специальные подразделения, где оказывают психологическую помощь потерпевшим женщинам. Правда, очередь туда не стоит - все прекрасно понимают, что возможности комитета очень ограничены.
Есть, правда, в городе небольшой стационар «Кризисный центр помощи женщине», где вместе с психологической поддержкой пострадавшим предоставляют кров и еду. Для несовершеннолетних работает реабилитационный центр «Маленькая мама». Девочки, ждущие ребенка (как правило, это жертвы насилия), могут там прожить до года (а в отдельных случаях и больше) как в период беременности, так и после родов. В принципе, признает Сагитова, проблемы несовершеннолетних решаются легче - по отношению к ним общество едино и виктимологическую версию, как правило, не включает. Со взрослыми так просто не получается - на них, как выясняется, не хватает ни средств, ни толковых законов, ни ресурсов доверия.
И, разумеется, бесконечно далеким от окончательного разрешения остается главный вопрос: как предотвратить насилие? При комитете работает координационный совет по профилактике. На нем обсуждают вопросы взаимодействия с правоохранительными органами, медицинскими учреждениями. Ищут пути формирования у людей ненасильственного образа мышления. Выступают юристы, психологи, педагоги, врачи. Видимого результата пока нет. Да и может ли он быть - ведь как ни крути, а агрессия в сознании порождается некомфортностью бытия. А изменить его, увы, синклиту специалистов, даже самого высокого уровня, не под силу.
Возможное решение на локальном уровне - выход на «первичную ячейку» общества.
- В нашем распоряжении - отработанные методики психологической поддержки и реабилитации, - говорит руководитель региональной общественной организации «Кризисный центр для женщин» Наталия Ходырева. - Однако, прежде чем «включить» какую-либо из них, наши специалисты идут в семьи жертв насилия - ведь чаще всего оно совершается именно там. Программа помощи начинается с восстановления отношений человека с его близкими.
Относительно новое направление - работа с субъектами насилия. То есть с теми людьми, которые уже его совершили или понимают, что могут совершить. Последние, как бы это ни казалось неожиданным, часто сами ищут помощи психолога, который смог бы их удержать от рокового шага. Остатками ума они осознают, что последствия срыва могут быть необратимы: погубленная семья, разрушенные отношения с родными и близкими. А то и хуже - жертва насилия может потерять здоровье или даже жизнь, а виновник - на много лет оказаться за решеткой.
Как заявляет занимающийся работой с такими людьми психолог Андрей Исъёмин, подробный анализ ситуации, с выводами о причинах и последствиях агрессии, позволяет большинству обратившихся отказаться от мысли о насилии. За границей, применяя специально разработанные методики, удается остудить пыл 80% потенциальных преступников. У нас точной статистики пока нет - соответствующие подходы только отрабатываются.
Но и те, кто на краю не удержался и акт насилия совершил, тоже нуждаются в психологической помощи. Как бы ни было «наутро» больно и стыдно, но даже после содеянного зла надо продолжать жизнь. Возможно, попытаться «склеить разбитое», выстроить заново отношения с теми, кого обидел. Как это правильно сделать, не допустив повторного срыва? Задача непростая, причем для ее решения обязательно надо привлекать родных и близких «провинившегося». Как бы им не было тяжело...
В отличие от тех, кто помогает людям на научной основе, рядовые пользователи Интернета действуют по наитию. Объединяются в группы, ищут слова поддержки, пытаются выйти на диалог. А если у жертвы насилия нет доступа к Интернету? Это, к примеру, пожилой человек, не знакомый с компьютерной грамотой, или «лицо без определенного места жительства». Тогда, увы, помощь ему оказать очень трудно. Более того, велик шанс, что о его беде никто никогда не узнает.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 161 (5778) от 01.09.2016.
Комментарии