Городская фотоистория
Восемьдесят пять лет исполнилось коллекции Центрального государственного архива кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга (ЦГАКФФД СПб), хранящей облик и жизнь нашего города на протяжении его последних полутора веков. Этому событию было посвящено открытие выставки в городском Архивном комитете на Таврической ул., 39.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Отправной точкой истории этой коллекции считается 1 ноября 1929 года, когда был образован фотоотдел при Ленинградском областном архивном бюро (ЛОАБ). Но еще за три года до этого декрет Совнаркома «О передаче Центральному архиву РСФСР негативов фотоснимков и кинофильмов, имеющих историко-революционный интерес» положил начало организации учета и хранения таких документов. В 1936 году был создан областной фотоархив. Перед самой войной, в мае 1941 года, его материалы вошли в состав Госархива Октябрьской революции и социалистического строительства, и только в 1966 году возникло самостоятельное учреждение – Ленинградский архив кинофотофонодокументов.
Почетным гостем на открытии выставки была внучка первого хранителя фотонегативов ЛОАБ Дмитрия Кузьмина, поблагодарившая нынешних архивистов за то, что здесь помнят о ее деде. Судьба его сложилась трагически. В 1936 году он пострадал за то, что потерял «бдительность»: выдал из архива для юбилейного альбома, посвященного 20-летию советской власти, «материалы контрреволюционеров Троцкого, Зиновьева, Лашевича». Впрочем, тогда его просто уволили, после чего он два года руководил фотокружком клуба союза рабочих общественного питания. Однако большой террор Кузьмину пережить не удалось: в 1938 году его арестовали, обвинили в причастности к «контрреволюционной организации офицеров» и расстреляли...
Когда вчитываешься в строки рассекреченных материалов, понимаешь, в каких жестких тисках приходилось существовать фотомастерам в те времена. В 1930-х годах документы фотоархива, фактически ставшего идеологическим учреждением, были призваны в первую очередь прославлять советскую власть. Тогда же стали отсекать «нежелательные» и «секретные» документы. Да и как могло быть иначе, если в 1938 году вся архивная отрасль была передана в ведение НКВД.
Среди экспонатов выставки – инструкция редакторам, занимавшимся чисткой фототеки. Изъятию подлежали «политически вредные снимки, устаревшие по своему содержанию и технически не годные». Изображения бывших членов ВКП(б), «скатившихся ныне на позиции контрреволюции и ведущих борьбу с партией и советской властью», следовало помечать штампом «сдать в 1-й сектор».
Туда же отправлялись портреты иностранных деятелей, «известных своим враждебным отношением к Советскому Союзу», снимки фашистских парадов и демонстраций, портреты белогвардейских деятелей, представителей императорской власти, портреты осужденных по процессам вредителей и тому подобных. Там все эти материалы хранились «в особом порядке» и выдавались только по специальному разрешению. А в худшем случае – просто подлежали уничтожению.
Впрочем, и до революции в фотографическом деле были и конъюнктура, и запретные темы, и недоступные объекты. Недаром в июле 1914 года, в самом начале Первой мировой, за фотосъемку военных судов арестовали братьев Булла. Однако вскоре разобрались и отпустили... Но после революции, особенно в годы террора, шаг вправо – шаг влево для фотографа был смертельно опасен.
Легендарный основатель фотодинастии Карл Булла еще до революции уехал из Петрограда в Эстонию. А его сыновья, надеясь на лучшее, остались в России и продолжили дело отца. Братья приняли новую власть. После национализации их заведение, созданное на базе отцовского, стало именоваться «фотоателье Петросовета» (затем Ленсовета). Еще в 1930 и 1931 годах его документы были поставлены на государственный учет. Заведующий ателье Виктор Булла подписал акт о передаче документов, отобранных для включения в Государственный архивный фонд. Они и стали основой нынешней коллекции ЦГАКФФД. Правда, некоторые негативы оставалась у Виктора Буллы и они были конфискованы НКВД при его аресте в 1938 году, частично уничтожены при обыске. Виктора Буллу обвинили в шпионаже в пользу Германии и расстреляли...
В доме на Таврической ЦГАКФФД находится уже больше десятка лет. В 2000 году началась оцифровка его коллекции.
– Работа продолжается в плановом порядке, но не так быстро, как хотелось бы. Ведь мы попутно проверяем аннотирование каждого документа. Из более чем 600 тыс. фотодокументов оцифрована пока только четверть – эти материалы выложены на нашем сайте. В год нам удается оцифровать до десяти тысяч фотографий, – рассказала директор архива Оксана Морозан.
Нетрудно подсчитать, что такими темпами на оцифровку оставшихся 450 тыс. фотографий потребуется еще как минимум 45 лет. Но в архиве надеются, что темпы все-таки удастся ускорить. А ведь надо иметь в виду, что архив еще и постоянно пополняется.
— Большая часть документов, которые сегодня хранятся у нас в архиве, – это негативы на стекле и пленке, — говорит Морозан. — Но сейчас уже мы готовы принимать документы и в цифровом виде. В городском Архивном комитете подготовлено хранилище электронных документов. Пользователям эти документы будут доступны на сайте нашего архива.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 210 (2536) от 10.11.2014.
Комментарии