Анастасия Долгошева

Общество 10 октября 2017

Дали нам дали

Во Псков влюбиться - раз плюнуть. Вот и у Довлатова: «Вновь оштукатуренные стены кремля наводили тоску...». Нет, не то. Ну да мало ли кто что пишет. Довлатов вон сколько в Ленинграде жил - а у нас только два года назад стали отмечать его День. Во Пскове Сергей Донатович жил всего ничего - а там уже три года закатывают фестиваль «Заповедник», трехдневный.

«Фуршет на газетах» возле дома Довлатова (сало, огурцы, картошка с тушенкой, рюмочка самогона) стал традицией. ФОТО АВТОРА

Довлатов оценил бы соседство древних крепостных стен, ухоженных церквей и кулинарной вывески «Готовим лучше, чем умеем!». А также то обстоятельство, что посвященные ему мероприятия проходили в Большом концертном зале филармонии и Псковском драмтеатре им. А. С. Пушкина. Впрочем, проходили они и в ночном клубе, и в галерее современного искусства, и под мостом у реки Великой, и на ж/д вокзале, и, само собой, в Пушгорах, где Сергей Донатович экскурсоводил.

Больше всего впечатляет обилие на «Заповеднике» петербургских людей. Вдруг утыкаешься в широкую спину митька Шагина, который рассматривает картину на выставке друга Довлатова петербуржца (опять же) Гаги Ковенчука. У реки Великой упираешься в опору моста, на которой - радужный граффити-портрет Сергея Донатовича в исполнении петербургской (снова) художницы Кати Красной.

Большая часть «просветительской программы» - тоже из Петербурга. Конечно, назвать мероприятие «лекция» - это обеспечить ему половину неуспеха, но если оно называется «Питие определяет сознание. Спиртное в контексте советской повседневности» - другое дело.

Докладчик из Петербурга доктор исторических наук Наталия Лебина рассказывает историю пития в советской стране. От требования Ленина задавить «пьяную гадину» (и в 1919 - 1924 гг. у нас делали только пиво и вино не крепче 12 градусов) до тридцатиградусной «рыковки». От микояновского «Весело стало жить, значит, и выпить можно» (1936-й) и советского шампанского, вызревавшего не шесть лет, а 25 дней, - до фронтовых ста грамм бледно-сиреневого цвета. Про «голубые дунаи» и пивбары-автоматы. Про добродушное отношение к пьяницам (15 суток) до суровых ЛТП, лечебно-трудовых профилакториев. И да, про бормотуху «Солнцедар» с довлатовской цитатой про мужика, который «за Солнцедаром ушел, да так и не вернулся».

Что характерно, иллюстрирует Наталия Борисовна свое повествование фотографиями из жизни Ленинграда и адреса называет ленинградские, вроде «на углу Рубинштейна и Невского».

Антрополог Илья Утехин, читавший лекцию «Советский человек Довлатова», - тоже наш: доцент СПбГУ, профессор Европейского университета в СПб.  

Театральная часть фестиваля - «привет из Петербурга». Литературно-драматический вечер «Довлатов.Way» режиссера Леонида Алимова с ведущим артистом Александринского театра Петром Семаком - раз. «Старший сын» театра «Мастерская» Григория Козлова - два. Спектакль-квартирник «Невидимая книга» Семена Серзина - три.

Нет, конечно, и не-петербургского тут предостаточно: поэтический вечер, помеченный значком «18+» - творчество Лехи Никонова, панка из Выборга; триумфатор «Кинотавра» фильм «Аритмия» Бориса Хлебникова (тоже 18+), «Нелюбовь» Звягинцева (18+). Только ведь Леха Никонов и в Петербурге выступает; «Аритмию» и «Нелюбовь» и у нас показывают.

А вот чего к нам не перетащишь и что прочувствовать можно только там, и даже не в самом Пскове, а в Пушкинских Горах - это восхитительный завиральный спектакль-бродилка «Хранитель» молодого режиссера Талгата Баталова (драматург Марина Крапивина).

Вас, человек 80, грузят в Пушгорах в экскурсионный автобус, тут же велят выметаться, потому что он сломался; в местной гостинице «Дружба» администраторша с высокой прической объявляет, что «мест нет»; от официанток ресторана «Лукоморье» вы слышите о себе много нового - а потом гурьбой топаете за экскурсоводом (псковский актер Денис Кугай). И внимаете ахинее про священную пушкиногорскую грибницу. И обнимаете по его указке какую-то «любимую сосну Пушкина», вследствие какового обнимания один из публики, азербайджанский парень, разражается: «Я люблю тебя, Русь ненаглядная, твои тонкие ветви берез...» и плавно переходит на азербайджанский. И кто-то регулярно вопрошает по-довлатовски: «Это дали? Типично псковские?».

И в старенький дом в Березине, где жил гид Довлатов, заходишь с поклоном - иначе треснешься головой, такие тут низкие потолки. «Габариты Сергея Донатовича были сильно преувеличены. Он был среднего роста. Даже маленький», - вещает наш экскурсовод, а с деревянных стен глядят старые ч/б фотографии, где почти двухметровый Довлатов возвышается над членами экскурсионной группы. Сердце, надо сказать, щемит.

«На самом деле ни в какую Америку Довлатов, конечно, не уезжал, - проникновенно подытоживает наш экскурсовод. И продолжает плавно: - После запоя с фотографом Марковым он опоздал на автобус - проспался - выпил ведро парного молока - напарился в бане - обнял Галину Александровну (но она была не такая) - встал на колено и сделал ей предложение. И у них родилось пятеро детей».

И тут уж сердце вовсе разрывается.

Фотографии предоставлены организаторами фестиваля