Чужая песня
В кафе затерянного где-то на просторах России райцентра N местная певичка исполнила пару известных шлягеров. Их авторы (допустим, они еще живы и здравы) о том, разумеется, ни сном ни духом. Хотя, по всем законам, их авторские права защищены, и с каждого исполнения их произведения им должна капать какая-то копеечка. Кафе должно найти организацию, с которой у авторов заключен договор на управление их правами, честно доложить ей о состоявшемся исполнении и поделиться прибылью. Согласитесь, подобное представить трудно.
РИСУНОК Виктора БОГОРАДА
Гонорар для Бетховена
Формально механизм взыскания денег в пользу автора у нас существует и, что называется, соответствует мировым стандартам. Россия подписала соответствующую международную конвенцию. До 2008 года у нас был вполне качественный закон «Об авторском праве и смежных правах», его сменила часть четвертая Гражданского кодекса, где все права и обязанности правообладателей «разжеваны» предельно конкретно. Есть даже три официально аккредитованные государством организации, управляющие интеллектуальными правами на коллективной основе, среди них самая старая, крупная и известная – Российское авторское общество (РАО).
Полномочия, которые предоставляет им закон, просто потрясают воображение. В соответствии со ст. 1270 ГК, использованием произведения является его «публичный показ... в месте, открытом для свободного посещения, или в месте, где присутствует значительное число лиц, не принадлежащих к обычному кругу семьи...». Что означает: недреманное око имеет полное право надзирать за нами везде, кроме домашних вечеринок, и буквально всю жизнь, едва ли не с самого рождения. Утренник в детском саду, школьный спектакль, студенческий капустник, песни в турпоходе у костра или на корпоративе с коллегами – со всего этого должна капать копеечка авторам исполняемых произведений. Их права защищены независимо от того, есть ли у них договор об их охране с одной из вышеуказанных организаций. Если, конечно, после их смерти не прошло 70 лет или они сами от такой защиты официально не отказались. При этом совершенно не важно, работал ли исполнитель за деньги или просто пел для своего удовольствия.
К счастью, возможности борцов за авторские права не безграничны, и с песен у костра никто пока денег не берет. Но вот на уличных музыкантов уже кое-где дань накладывают. И пятилетней давности скандал с хором ветеранов в Самаре, когда РАО потребовало от организаторов концерта плату за исполнение фронтовых песен, увы, был вызван требованиями совершенно законными.
Радеют у нас не только за своих авторов, но и за иностранных. Хотя те о такой заботе, возможно, и не догадываются. В том числе по причине их отсутствия на этой земле.
– Недавно, – заявляет один из руководителей юридической фирмы, специализирующейся на защите авторских прав, Виктор Пастернак, – арбитражный суд принял решение о взыскании компенсации в пользу авторов-исполнителей мелодий американского джаза. Этих людей давно нет на свете, и где их наследники, есть ли они, тоже неизвестно. Об этом говорилось в суде, но он, как это часто бывает, встал на сторону аккредитованной организации, выдав стандартное решение. Спрашивается, кому достанутся эти деньги?
Кстати, любопытная подробность: если в концерте исполняется хоть одно охраняемое произведение, его организаторы обязаны перечислять РАО плату за всю программу.
Играл, допустим, пианист сонаты Бетховена и Моцарта, а в конце исполнил этюд молодого талантливого Васи Пупкина. Все – плати так, как будто весь концерт был Васин. На этот счет есть постановление правительства РФ от 21 марта 1994 года # 218 «О минимальных ставках авторского вознаграждения за некоторые виды использования произведений литературы и искусства».
Сегодня оно уже противоречит той самой четвертой части ГК, где четко прописано, что платить нужно только за охраняемые произведения. Но РАО делает вид, что этой коллизии не замечает. Недавно оно, к примеру, подало в суд на три российские филармонии – Московскую, Екатеринбургскую и Нижнетагильскую. И, разумеется, выиграло. Деятели искусства заявили, что теперь появляются серьезные проблемы для публичного исполнения современной музыки. Надо ли говорить, что их голоса упали в пустоту.
«А включаешь – не работает»...
Имея такой законодательный «тыл», борцы за права авторов, казалось бы, должны обеспечить им безбедную жизнь. Однако при внешней выверенности процедуры перехода денег из кармана пользователя в карман правообладателя каждый этап ее ненадежен.
Этап первый: поиск исполнителей, если они не объявятся сами. Одно дело, когда тот же шлягер звучит на крупном радио- или телеканале, другое – в отдаленном сельском клубе. Шансов на успех «поисковой операции» в таких случаях, как можно догадаться, немного.
– Хотя можно было бы, к примеру, обязать всех владельцев ресторанов и кафе, где исполняются музыкальные произведения, создать свои личные кабинеты на сайте соответствующих организаций по управлению авторскими и смежными правами, – предлагает Пастернак. – Там же в режиме онлайн фиксировался бы и исполняемый репертуар, и используемые фонограммы, формировались бы отчеты для правообладателей. Но «светить» себя, чтобы делиться деньгами, понятное дело, хотят далеко не все. Да и не факт, что подобное «прозрачное» решение удобно для аккредитованных организаций.
Этап второй: взыскание средств с пользователей – организаторов публичного исполнения. Тот, кто заключил договор, к примеру, с тем же РАО, платит каждый месяц фиксированную сумму, величина которой зависит от количества посадочных мест в заведении. Те же, кто на договоре хочет экономить, могут удостоиться визита инспекторов РАО и получить судебный иск за бездоговорное исполнение. Но судебные разбирательства часто длятся годами.
Этап третий: передача полученных средств правообладателям. Казалось бы, уж тут-то все должно быть просто и очевидно. Но на самом деле эта часть цепочки, как указывают многие эксперты, – самая непрозрачная.
По закону, организация, управляющая авторскими правами и добывшая для автора эти деньги, имеет право направить часть полученного дохода на финансирование своей деятельности. Например, РАО, в соответствии со своим уставом, забирает себе... 35% полученной суммы!
Остальные же 65%, как выясняется, до правообладателей доходят далеко не всегда, да и не до всех. Например, в 2013 году из почти 4,7 миллиарда взысканных рублей (около 2/3 от этой суммы, как говорят, заслуга РАО) правообладатели получили лишь 900 миллионов.
Обычная версия, выдвигаемая в таких случаях организациями по управлению авторскими правами: правообладателей не удалось найти. А кто проверит, что действительно добросовестно искали? Разместили на своем сайте информацию о поиске и успокоились? Кто сам не нашелся, тот пусть пеняет на себя. К тому же имеется очень даже весомый стимул «не найти» – через три года истекает срок исковой давности, и не распределенные в пользу авторов деньги де-факто обращаются в доход вышеуказанной организации.
Однако признавать их доходом она отказывается. Когда налоговая инспекция попыталась через суд взыскать с РАО налог с этой суммы, у нее ничего не получилось. РАО доказало, что поскольку в законе не оговорен срок поиска автора, то деньги его могут «ждать» бесконечно. Дескать, если найдем, обязательно их ему отдадим. И потому деньги не наши, налог с них не положен...
Впрочем, остаться с носом могут и никуда не «прячущиеся» авторы. Самый простой случай – когда пользователи, заключившие договор с РАО или аналогичной организацией, добросовестно предоставляют ежемесячный отчет об исполняемых произведениях. Тогда с большой степенью вероятности деньги до авторов дойдут. Но чаще всего пользователи такие отчеты не присылают. Виктор Пастернак вспоминает одну из своих клиенток – талантливую джазовую певицу Яну Фортеп. Несколько лет назад она попала в ротацию (постоянное исполнение в течение нескольких месяцев) на двух радиостанциях – питерской и московской. От первой не получила ничего, от второй – сущие копейки. Оказалось, ее просто «забыли» включить в отчеты.
Что охраняем, то имеем?
Куда же в таком случае идут средства, получаемые РАО в виде ежемесячной фиксированной платы от пользователей? Они распределяются весьма оригинальным способом – в соответствии с рейтингами популярности авторов и исполнителей. За Яну Фортеп, условно говоря, деньги получат Григорий Лепс, Стас Михайлов, Филипп Киркоров, и далее – по убывающей.
Как вычисляются эти рейтинги – большая тайна. Очевидно, здесь есть почва для произвола, и далеко не все авторы или исполнители довольны своим местом в списке. Как мы помним, несколько лет назад, к примеру, известный поэт Илья Резник со скандалом вышел из РАО, заявив, что за свои широко известные и постоянно исполняемые песни он получает слишком мало.
И уж совсем не ясный вопрос – кто и по какому принципу получает «штрафные» деньги от пойманных за руку на бездоговорном исполнении. Суммы там во много раз большие, чем те, что положены в виде фиксированных договорных платежей. Но порядок их расходования ни в одном законе не прописан. Они поступают на счет организации, управляющей авторскими правами, и дальнейший их путь «скрывается в тумане». Таким образом, и без того извилистая дорожка от кафе города N к автору обрывается вовсе...
Казалось бы, коррупциогенный фактор в работе организаций, борющихся за авторские права, налицо. Но по каким-то необъяснимым причинам они до сих пор избегают пристального внимания правоохранительных органов. Между тем достаточно присмотреться к их руководству, чтобы возникло как минимум некоторое беспокойство.
Председателем совета директоров – генеральным директором РАО, а также ответственным секретарем его авторского совета является 37-летний Сергей Федотов. Любопытны штрихи его биографии. В 1999 году, 22 лет от роду, он занял должность генерального директора музыкального издательства при РАО, с ноября 2003 года он – первый заместитель председателя правления РАО, а спустя год – уже председатель.
Этот неординарный, сделавший столь головокружительную карьеру человек также является генеральным директором, членом совета и правления Российского союза правообладателей (РСП), созданного в ноябре 2009 года в результате сотрудничества РАО и Союза кинематографистов России. Кроме того, Сергей Федотов входит в состав совета и правления Всероссийской организации интеллектуальной собственности (ВОИС). Таким образом, можно смело сказать, что все три официально аккредитованные организации по управлению интеллектуальными правами в той или иной степени находятся под контролем одного человека.
Кстати, мама Сергея Сергеевича, Вера Владимировна, на момент поступления сына на работу в РАО работала там начальником отдела валютного распределения гонорара. В том же году из РАО исчезли 7 млн долларов США из бюджетных средств, полученных для расчета с зарубежными правообладателями. Возникло уголовное дело, тогдашний председатель правления даже был арестован. Предъявили обвинение и Федотовой, к тому времени главному бухгалтеру РАО. Потом все как-то рассосалось, дело прекратили. Последовала череда отставок, в результате которых 27-летний молодой человек взлетел на вершину власти, а мама стала его первым заместителем. Скандалы с деньгами в РАО время от времени возникают, но все они неизменно как-то тихо заканчиваются.
Сегодня Федотов – мировой авторитет в области авторского права, обладатель множества титулов, премий и наград. Что ж, можно порадоваться за человека, которому в полном смысле слова песня строить и жить помогает. Чего, увы, в полной мере нельзя сказать о тех, чьи права он охраняет.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 003 (5376) от 14.01.2015.
Комментарии