Право голоса с пеленок?
Льва Михайловича СЕМАШКО (кандидата философских наук, доцента, члена Международной социологической ассоциации) на одной из конференций коллега назвал «новым революционером». Его теория развития общества отличается от «всесильного, потому что верного» учения Маркса.
Маркс говорит о неизбывной борьбе классов, Семашко — о «неизбежности социальной гармонии в развитом информационном обществе без насильственных революций».
Лев Михайлович рассказывал о своей теории на конгрессах в Китае, Австралии, Норвегии, уже приглашен в Южную Африку. А в начале прошлого года он организовал международный сайт, который объединил более сотни специалистов из 24 стран мира. Там в числе авторов значатся профессора российских, американских, бразильских, японских университетов и даже президент Индии.
ФОТО АВТОРА
— ... Я из-за своей теории до сих пор доктора наук не получил. Хотя и по количеству научных работ, и по педагогическому опыту — давно доктор и профессор, по западным меркам. Но Томас Кун, американский исследователь, говорил, что каждая новая идея овладевает умами новых поколений, а старые поколения растут и умирают со старыми идеями. Теорию Ньютона ученые не воспринимали 50 лет, ее поняли только новые ученые с новыми мозгами.
— Лев Михайлович, я читала ваш труд по этой самой теории — теории тетрасоциологии. Но это сугубо научно. А если, извините, по-простому — что это такое?
— Тетрасоциология — это четырехмерная, четырехсферная теория информационного общества, где люди делятся на классы не по доходам (высший, средний и низший) или по собственности, как у Маркса, и потому обречены на вечную кровавую борьбу, а по занятости в сферах общественного воспроизводства. Причем в информационном обществе эти сферы действуют сообща, они стремятся не к взаимному уничтожению, а к гармонии.
Традиционное деление по материальному достатку — лишь один из аспектов, он бросается в глаза: легко отличить бедного от богатого. Деление по сферам — более глубинное и менее очевидное. По моему мнению, в обществе действуют четыре сферных класса: 1) социальный (работники здравоохранения, образования, социального обеспечения, физкультуры и спорта, а также все неработающее население); 2) информационный (работники отраслей науки, культуры и искусства, связи, информационных услуг); 3) организационный (работники отраслей управления, финансы, кредит, страхование, других отраслей, оборона, госбезопасность и т. п.); 4) технический, или материальный (рабочие и крестьяне и т. п.).
У Маркса все проистекает из материального, все определяет экономика.
— ...А разве не так?
— Это было абсолютно верно — но до того, как общество стало информационным. Сейчас нужен другой социальный порядок, построенный на ином понимании социальной структуры и иерархии.
Судите сами, если плохо в социальной сфере (там, где медицина, образование, семья, дети) — это аукнется в экономической сфере (какие работники из больных, плохо образованных и несчастливых людей?). Если плоха информационная сфера (подается вредоносная или ложная информация) — это скверно отражается на других сферах. И так далее.
Сферная, или тетрасоциологическая, модель не проста — она колоссально сложна. В ней важно то, что она открывает совершенно новые социальные перспективы и силы для нового гармоничного пути. Смысл ее в том, чтобы искать альтернативу вечной смертной борьбе на экономической почве, чтобы видеть приоритет не в экономике, а в детях... И ведь ООН объявила первое десятилетие третьего тысячелетия Декадой культуры мира во имя детей.
— Меня всегда интересовало: ну объявила ООН год или десятилетие «того-то» — и что дальше?
— Это форма привлечения общественного внимания к определенной теме. Создаются соответствующие органы, проводятся конференции и конгрессы, выделяются определенные средства. Смысл в том, чтобы подчеркнуть какую-то проблему в ряду других.
— И почему выделили именно «культуру мира»?
— Потому что противоречия мира (мирного сосуществования) все больше обостряются. Известный американский политолог Хантингтон еще в 1996 году, за несколько лет до удара по башням-близнецам, сказал, что XXI век пройдет под знаком столкновения цивилизаций — исламской и христианской.
Кстати, на нашем сайте есть статья египетского писателя, живущего во Франции, Тарика Хэгги; он пишет, откуда взялся так называемый интолерантный ислам. Он образовался в оторванных от основной цивилизации и мирного ислама племенах, живших в аравийских песках. Еще в середине XIX века тамошняя небольшая слабая секта ваххабитов жила сама по себе, по своим жестким законам, никого не волновала. Но потом на Аравийском полуострове была открыта нефть, и сейчас благодаря миллиардам нефтедолларов экстремистский ислам распространился почти во всех исламских странах — в Египте, Сирии, на Филиппинах, в Индонезии, в Чечне...
Хантингтон и его последователи, отслеживая эти процессы, считают, что экстремистская ветвь будет только расти.
— То есть будем воевать?
— Воевать нам не привыкать. Но все прежние войны теперь представляются относительно безобидными по сравнению с будущими: в случае обмена ядерными ударами наступит ядерная зима.
Поэтому я сторонник другого, гармоничного, пути развития межцивилизационных отношений. В информационном мире появляется возможность для разных народов, религий, идеологий найти общий язык на почве каких-то значимых для всех ценностей.
— Например, как вы сказали, дети?
— Да, это общечеловеческая ценность, они важны для каждого этноса, для каждой культуры и цивилизации. Дети, да к ним еще работники образования и здравоохранения, да матери и отцы, бабушки и дедушки — самый многочисленный миролюбивый ресурс общества, которому требуется не войны, а социальная гармония. Если этот класс общества станет приоритетным, народы смогут найти общий язык, при этом сохраняя свои различия — культурные, этнические, расовые. Гармония — это ведь не унификация, это созвучие разного.
— Да любой подпишется под тем, что с детьми нужно как-то по-человечески...
— Вовсе нелюбой, ибо это есть перераспределение приоритетов. Осуществить его мирным путем можно только на законодательной основе. Сейчас на первом месте, в частности, у нашего правительства (что бы там ни говорили) — интересы олигархов, на втором — силовых ведомств, на третьем — военно-промышленного комплекса. Дети где-то на 25-м месте. Поэтому мы одну ногу вытягиваем из болота, а три остальные увязают — просто потому что не с той ноги начинаем.
Начинать в наше время радикальные реформы, которые дали бы радикальный результат, надо с проблемы детства. Потому что все вырастает из детей — и хорошее и плохое. Я уверяю, если сделать приоритетными бюджетные вложения в воспитание, здоровье, образование, заложить творческие и технические навыки в детей, то мы обеспечим себе качественно новый социальный капитал во всех отраслях нашей жизни. Абсолютно во всех! В промышленности, сельском хозяйстве, политике, культуре, науке.
Сейчас детское образование, здравоохранение, спорт, как известно, финансируются по остаточному принципу, и мы видим, что происходит: алкоголизм, наркомания, проституция, скинхеды, сатанисты и т. п. И только на основании закона бюджетные деньги могут быть выделены приоритетно «на детей». Кто проведет такой закон? Только депутат, избранный заинтересованной группой. Но интересы самого миролюбивого ресурса общества, детей, практически никто не защищает, потому что у детей нет избирательного права.
— Детям дать право голосовать? Вы шутите?
— Во-первых, эта идея не моя, она давно обсуждается в мире. Во-вторых, до совершеннолетия право голоса ребенка исполняет родитель. Тогда отец или мать пяти детей будут выбирать депутата, имея вдобавок к своему голосу голоса детей.
— ...И некая партия этим воспользуется и добавит себе за счет детей избирательных голосов...
— Во-первых, число детских голосов на семью будет все же ограничено (например, в России оптимальное число — 3 — 4 голоса). Во-вторых, конечно, на любой закон всегда найдутся те, кто сможет им манипулировать, — стало быть, должны быть прописаны санкции за злоупотребление этим законом. Но главный барьер для злоупотреблений — сознательность родителей; в конце концов, не всех можно купить за пол-литра, и большинство родителей все же будут голосовать за того депутата, который обещает обеспечить реальную поддержку детям. И у родителей должно быть право отзыва депутата, который не выполнил обещаний.
Этот путь нескорый, потому что дети вырастают во взрослых только через 18 — 20 лет. Но зато будет основание надеяться, что хотя бы через 20 лет мы получим новое поколение, с новыми мозгами, новым сознанием, новыми идеями; поколение, которое пойдет значительно дальше отцов, сделает Россию новым, евразийским, лидером мира. Избирательное право детей, исполняемое родителями, через 20 лет способно сделать государство неузнаваемым!
Скандинавские страны — Финляндия, Швеция, Норвегия — очень близко подошли к идее приоритета детей. Они много вкладывают в образование и воспитание; у них введены пособия на детей, равные зарплате взрослого человека, причем эти пособия выдаются на ребенка независимо от того, кто его мама — королева или продавщица.
Более того, в Швеции в 1979 году был принят так называемый Антитрепочный закон. Первый в мире закон, запрещающий родителям оскорблять и физически наказывать ребенка. Причем очень интересная динамика наблюдается: в 1960 году за этот закон выступали 30% населения, в 1979-м закон поддерживала где-то половина шведов, а сейчас — 92% граждан одобряют этот закон.
— Это те самые непоротые поколения выросли...
— Да. Стали понимать, что насилие в семье противопоставляет ребенка и родителям, и обществу, и государству. Сейчас я пытаюсь заинтересовать разные организации, чтобы они выделили деньги на международное исследование — нужно сравнить, как в бедных и богатых странах относятся к закону об избирательном праве детей.
Закон этот, кстати, перекликается с рядом очень важных и здоровых элементов русской общины XIX века. Россия была земледельческой, и одним из правил общины было наделение ребенка (правда, только мальчика) гектаром земли. То есть ребенку сразу же давали основное средство производства. Естественно, новорожденный не мог землю обрабатывать — это делали отец и старшие братья. Но ребенка ценили! Потому и было выгодно рожать побольше детей. И выгодно было жить большой семьей — так легче обрабатывать землю.
Сейчас не аграрное общество, а информационное. И главное сейчас — информация и право политического участия.
— Вы говорите: право «детского голоса» будет у родителей. Да у нас многие родители понимают в этом мире не больше ребенка...
— Оппоненты так и говорят: родители сами не готовы. Но родители откуда происходят? Тоже из детей вырастают. Сейчас не готовы, но если мы запустим социокультурный механизм избирательного института детей, если привлечем систему образования, проведем родительский ликбез, то через 10 — 20 лет получим новых родителей. Не все сразу. Но когда-то надо начинать, переходить от бесконечного столкновения поколений к их гармоничному сотрудничеству.
Р. S. Международный сайт Льва Семашко — www. peacefrom- harmony.org.
Сайт работает на четырех языках — русском, английском, испанском,эсперанто.
ФОТО АВТОРА
Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости»
№ 3 (3550) от 12 января 2006 года.
Комментарии