Жертвы афериста Шампуня. История одного убийства

«Вчера совершенно случайно удалось раскрыть убийство известного игрока-клубмэна Мошковича, убитого несколько месяцев тому назад при крайне таинственных обстоятельствах. Взяв несколько тысяч рублей, он отправился к своему знакомому, тоже игроку и дельцу Шампуню, проживавшему в Лесном в одном из домов по Старо-Парголовскому проспекту. С тех пор все следы канули и найти Мошковича не удавалось», - начинал «Петроградский листок» в номере от 9 августа 1917 года серию душещипательных репортажей о преступлении, которое, как казалось прежде, раскрыть было нереально.

ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

Газета приводила и рисунок «страшного дома в Лесном», где произошло преступление: одноэтажная деревянная дачная постройка, с мезонином, ставнями, высокой трубой. Здесь и квартировал Шампунь. В августе 1917 года в доме начали ремонтировать трубы, водопроводчик заглянул в подвал под квартирой Шампуня, где под слоем земли и обнаружил полуистлевший труп, в котором опознали пропавшего Мошковича. Эксперты выяснили, что его задушили. Завертелось следствие, Шампунь был обвинен в убийстве и водворен в «Кресты».

На следствии он сначала все отрицал, называл происходившее заговором против себя. Затем, когда в ходе дальнейших раскопок под домом обнаружили второй труп, в котором опознали пропавшего в далеком августе 1914 года клубного завсегдатая Степанова, обвиняемый, припертый к стенке, и вовсе решил разыграть из себя душевнобольного...

Шампунь, как отмечал газетчик, был «исключительным по наглости и самоуверенности». Изначально у него был некий капитал, но Шампунь скоро проигрался и подошел к последней черте, за которой была полная нищета.

В то время пышным цветом расцвел игорный бизнес. В августе 1917 года «Петроградский листок» подсчитал, что за минувшие пять месяцев в городе появилось «добрых два десятка клубов» с азартными играми, а «дачные места кишмя кишат карточными притонами», где прокручиваются огромные деньги. «С установлением свобод наступило царство азарта. Играют на частных квартирах, в притонах и на улицах», - констатировал «Петроградский листок».

Разорившийся Шампунь, будучи своим в этой среде, быстро нашел источник доходов в лице Мошковича - игрока по натуре, причем удачливого, располагавшего значительными денежными суммами, не привыкшего стеснять себя в тратах. По словам газетчика, Мошкович, видя, что Шампунь постоянно нуждается, часто поддерживал его: оплачивал квартиру, расплачивался за него в магазинах, а то и просто ссужал Шампуню крупные суммы. За что? В мутном омуте революционного Петрограда Шампунь вылавливал для своего покровителя предметы антиквариата, драгоценности, скорее всего, краденые.

Несколькими годами ранее подобные взаимовыгодные деловые контакты завязались у Шампуня и с артельщиком Степановым, который систематически проигрывал чужие деньги и в поисках средств был готов на любые рискованные операции. Степанов ссужал своего подельника деньгами, тот скупал по дешевке ценности с темной историей, ловко реализовывал их с большой прибылью, а доход компаньоны делили пополам. Очевидно, ни Степанов, ни Мошкович и не умели, и не хотели напрямую сотрудничать с криминальным миром, и пронырливый Шампунь стал для них незаменимым посредником.

Непонятно, почему налаженная вроде бы схема дала сбой, но Шампунь убил и похоронил в подвале сначала Степанова, а позже над этой могилой упокоил Мошковича. Разумеется, убийца присвоил все ценности, найденные у жертв. Преступления он творил совместно со своей сожительницей (гражданской женой) Никифоровой. Следствие потянуло за ниточки, и стали выплывать другие пропавшие люди - возможные жертвы Шампуня...

Окружающие никак не хотели верить в виновность Шампуня. Соседи по дому не высказали даже подозрений. Никто из жильцов дома никогда не слышал в его квартире «ни шума, ни крика, ни возни».

«Нет более потрясающего, как простота в страшном», - отмечал писатель Александр Грин в очерке «Ночь у Шампуня», опубликованном в «Петроградском листке» 13 августа 1917 года. Как оказалось, писатель однажды, не имея денег на гостиницу, ночевал у Шампуня - прямо над могилами его жертв. И теперь он никак не мог поверить, что «мещански-краткая» обстановка квартиры была западней, а сам Шампунь и его сожительница, производившие какое угодно, только не криминальное впечатление, оказались опасными и безжалостными хищниками...

Неизвестно, чем завершилось расследование. Пока шло разбирательство, случилась Октябрьская революция. Как знать, может, Яков Шампунь преспокойно вышел из застенков, не понеся никакого наказания - как жертва прежнего режима.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 190 (6299) от 12.10.2018 под заголовком «Жертвы Шампуня».