«Бессмертный полк» как мост в прошлое

Вспоминаю первый марш «Бессмертного полка». С трудом сдерживая слезы, глядела я на людей, идущих с портретами своих родных и близких, отдавших жизнь за Победу. А на следующий год сама влилась в этот поток беспримерной людской памяти. Тогда и подумала, что надо рассказать о вкладе моей семьи в Победу. Кроме меня - некому.

Справка перед увольнением в запас после тяжелого ранения, выданная К. В. Смирнову в госпитале. Май 1942 г. ФОТО из семейного архива

У нас была дружная рабочая семья. Отец Константин Васильевич Смирнов работал плотником на фабрике «Возрождение». Мама Вера Николаевна хозяйничала дома. Ее отец Николай Фомич Сорокин трудился на заводе им. Козицкого в строительном цехе. Старший брат отца Василий Васильевич Смирнов был наладчиком станков на Кировском заводе. Еще с нами жили бабушка Мария Васильевна и мой маленький братишка Миша.

В воскресный день 22 июня 1941 года семья собралась в Петергоф, Мишу нарядили в новенький костюмчик, который ему накануне купил дедушка. Но... «самый длинный день в году, с его безоблачной погодой, нам выдал общую беду - одну на всех, на все четыре года».

Отец был мобилизован в июле. Его зачислили в 1-й танковый полк башенным стрелком. Воевал на Ленинградском фронте. 10 сентября 1941 года получил тяжелое ранение. Лечился сначала в госпитале Ленинграда, затем в Казахстане.

Личных воспоминаний о жизни в первую суровую блокадную зиму у меня очень мало, но хорошо помню, как мы с мамой шли в госпиталь навещать отца. Наш путь от Конюшенного переулка на Университетскую набережную (госпиталь находился в здании вуза) пролегал по набережной реки Мойки, Дворцовой площади, мосту. Только мы прошли несколько шагов по Дворцовой, как началась бомбежка. Мы упали на площадь и замерли. А когда затихло, мама схватила меня за руку и крикнула: «Бежим!». Кое-кто тоже поднялся, а другие остались лежать... Так я впервые увидела смерть.

Вскоре мама начала работать в госпитале на улице Мира. А дедушке с каждым днем становилось все труднее пешком преодолевать длинный путь от дома до завода им. Козицкого, который находился на 5-й линии Васильевского острова. Завод частично был эвакуирован, а оставшихся рабочих зимой перевели на казарменное положение. Но 24 декабря дедушка пришел домой переодеться. Бабушка помогла ему надеть чистое, уложила в постель, принесла лепешку из дуранды, но у него уже не было сил проглотить еду. Дедушка умер.

Утром следующего дня, придя с дежурства, мама завернула его в одеяло и на санках повезла на кладбище. У Литейного моста ее остановили сандружинницы, тело погрузили на машину. Похоронили Николая Фомича на Серафимовском кладбище в братской могиле. А через несколько дней умерли и двое его внуков - дети старшего сына.

Память удерживает рассказ о беде, случившейся с братом. Ему два с половиной года. Он находит кусок хозяйственного мыла, делает лунку и содержимое пальчиком отправляет в рот. Заметили поздно, когда уже пузырилась обильная пена. Мама, придя из госпиталя, бросилась назад к врачам. Помогли: главврач дал распоряжение выдать бутылочки (125 граммов) молока и бульона. К весне 1942 года мама уже не могла ходить на работу в госпиталь и приняла решение эвакуироваться. Мы уехали в последний день марта по Дороге жизни по разрушающемуся весеннему льду Ладоги.

Помню Кобону: церковь, очень много людей, тюков, мешков, чемоданов. Получили хлеб, консервы, шоколад. Бабушка давала нам по капле хлеба и шоколада. Далее - путь в неизвестность. Через месяц скитаний мы оказались в деревне Колотуха Горьковской области без жилья, средств и пропавших в дороге вещей. Поначалу у мамы не было сил работать в колхозе и бабушка ходила по деревням с сумой, просила милостыню. Этим и жили. Бабушка говорила, что люди относились с пониманием и делились последним. В Ленинград мы вернулись в сентябре 1944 года.

Старший брат отца Василий Васильевич был смертельно ранен во время бомбежки Кировского завода в августе 1941 года. Второй брат Александр Васильевич воевал в ополчении под Москвой, пропал без вести в октябре 1941 года. Младший брат Алексей Васильевич воевал на Дальнем Востоке, в Маньчжурии. Это о таких, как они, стихи Константина Симонова

Нас трое братьев. Кто дойдет?
Кто счет сведет долгам и ранам?
Один из нас в бою падет,
Как сноп, сражен железом бранным.
Второй, израненный врагом,
Окровавлен, в пути отстанет,
Но невредимым третий брат
Придет домой и дверь откроет...

Старшая сестра отца Антонина Васильевна Страхова все девятьсот дней блокады работала в госпитале санитаркой, награждена медалью «За оборону Ленинграда».

Я учительница, мой педагогический стаж более пятидесяти лет, из них тридцать пять проработала в школе № 335 Невского района, тридцать два года в должности директора. В школе проводились уроки мужества, встречи с участниками войны.

Однажды на такую встречу, а было это в 1968 году, пришел к старшеклассникам Михаил Андреевич Поспелов, майор в отставке, воевавший в партизанском отряде. Живо и ярко рассказал он о боевом пути отряда. А потом предложил ребятам помочь ему найти боевых товарищей, которых жизнь разметала по всей огромной стране. Слово упало в благодатную почву. Учащиеся школы работали в архивах, писали письма ветеранам и обращения в государственные организации, ходили в походы по местам боев отряда в Ленинградской, Псковской, Новгородской областях.

Результатом стало открытие в 1971 году школьного музея боевой славы Особого партизанского отряда под командованием В. Б. Савченко. Музей получил известность - он отмечен различными наградами города и страны. Сейчас музей относится к школе № 346 Невского района, но располагается в бывшем здании моей школы - на ул. Коллонтай, 19, корп. 5. Никого из партизан уже нет в живых, но в январе и мае в музей приходят их дети и внуки, а также бывшие ученики нашей школы. 

Материал был опубликован в газете под № 122 (6231) от 10.07.2018 под заголовком «Я из прошлого протягиваю мост».

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 122 (6231) от 10.07.2018.