Тюрьма по соседству с театром

Памятник Франсиско де Миранде украшает наш город уже несколько лет: его открыли 28 марта 2012 года в парке 300-летия Санкт-Петербурга. Однако, работая в городском историческом архиве (ЦГИА СПб) и, соответственно, много общаясь с его посетителями, сведущими в истории, мне нередко приходилось обращать внимание на равнодушие публики к этому имени. Дескать, ну генерал, что-то сделал для Венесуэлы. А какое отношение он имеет к Петербургу?

В нашем городе Франсиско де Миранда увековечен в Парке 300-летия Петербурга. ФОТО Александра ДРОЗДОВА

Самое непосредственное! Изучая историю города XVIII века, просто невозможно пройти мимо такого ценного источника, как дневник Франсиско де Миранды. Он побывал в Петербурге летом 1787 года. Приехал по делу – просить у Екатерины II помощи в борьбе против Испании. Увы, это ему не удалось. Увидеть независимую Венесуэлу ему тоже было не суждено. Но вопрос не о том, а о его отношении к Петербургу.

Миранда, приехав в Россию, сошел с корабля в Севастополе – новорожденном городе, которому было тогда только четыре года. Через всю Россию ехал он в Петербург. Проехал, кстати, тем же путем, что и Радищев, между Москвой и Петербургом, и примерно в те же времена. Интересно сравнить. Но это о России в целом. А что же о Петербурге?

Милые приметы времени, аромат эпохи – в каждой строчке дневника Миранды. «Гулял вдоль канала Фонтанки». Это мы привыкли называть Фонтанку рекой. До екатерининских времен она была мелкой маловодной речушкой, в жару местами пересыхавшей. Миранда как раз и застал работы по превращению этой речки в тот канал, который мы видим и теперь, – широкий, полноводный, отделанный гранитом.

Миранда многое увидел в Петербурге одним из первых. К примеру, каменное здание Обуховской больницы, появившееся в 1780-х годах. Он оценил ее очень высоко. А ведь ему было с чем сравнивать – до Петербурга он посетил многие известные города Европы. «Это одно из лучших в мире заведений подобного рода...» – писал Миранда.

Литовский замок был построен как раз в 1787 году. Если кто сомневается, что это здание строилось как тюрьма, для того есть дневник Миранды. В нем он записал, что не представляет себе тюрьму в таком близком соседстве с театром.

Мраморный дворец был построен в 1785 году. Миранда в 1787-м подробно описывает не только его внешний вид, но и его интерьеры, убранство. «Наверное, из всех дворцов, виденных мною, для себя я выбрал бы именно этот...» – пишет Миранда. А ему, повторю, было с чем сравнить.

Первое упоминание об Эрмитажном театре, построенном в 1787 году, тоже принадлежит Миранде. Он отметил, что театр своей формой напоминает тот, что построил Палладио в Виченце. Впрочем, Миранда уделил достаточно внимания и другим эрмитажным зданиям.

Памятник Петру Миранда увидел через пять лет после его открытия, когда он еще не стал прославленным «Медным всадником». А современники частенько отзываются без почтения о том, чем потомки будут восхищаться. Вот и Миранда пишет, что постамент напоминает жабу, а царь сидит на коне в позе французского комедианта.

Впрочем, не счесть зданий, мостов и набережных, так или иначе упомянутых в дневнике Миранды. Это и Английская церковь на Английской набережной, и мост через Крюков канал там же, и Большой Каменный театр, и Никольская церковь.

Побывав в Кронштадте, Миранда видел готовые к отправке корабли первой русской кругосветной экспедиции капитан-командора Г. И. Муловского. Кстати, мало у кого еще мы найдем упоминание об этих кораблях. Экспедиция Муловского-то не состоялась. Почему – это отдельная тема: она не успела стартовать, как началась очередная война с Турцией, и Балтийская эскадра опять должна была отправиться в Средиземное море.

Но не состоялось и это: как раз началась очередная война со Швецией. Корабли Балтийской эскадры срочно доукомплектовывались гардемаринами Морского корпуса. И на «Мстислав» к Муловскому попал 18-летний гардемарин Иван Крузенштерн. Пока они бок о бок воевали, он узнал, наверное, о мечте своего командира возглавить-таки первую русскую кругосветную экспедицию. Но Муловскому это было не суждено. Он погиб в сражении у острова Эланд в 1790 году...

Теперь самое время рассказать о том, как же все эти сведения стали достоянием петербурговедов. Свой дневник Миранда вел с 20 лет и почти до конца жизни. Пачки тетрадей были с ним везде, не исключая и Венесуэлы, куда он вернулся из Европы в 1810 году. Война, которую он вскоре начал, закончилась быстро и не в его пользу. В июле 1812 года он капитулировал и оказался в плену. Никаких бумаг при нем не было. Его обширные и насыщенные информацией дневники более века считались утерянными.

Только в начале прошлого столетия они были найдены в Лондоне – накануне капитуляции Миранда сумел переправить их на остров Кюрасао, принадлежавший Англии. С 1929-го по 1950 год в Латинской Америке издали на языке оригинала все 24 тома его дневников. А у нас в России в 2001 году была издана в Москве в издательстве «Наука» на русском языке только та часть, которая непосредственно касается нас – под заголовком «Путешествия по Российской империи».

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 043(5416) от 13.03.2015.