Северная столица Александра Солженицына

Александр Исаевич Солженицын, столетие со дня рождения которого отмечается 11 декабря, не был уроженцем города на Неве, однако многое связывало его с северной столицей. Еще в августе 1944 года Солженицын писал своему другу о намерении после войны обосноваться в Ленинграде, характеризуя его как «пролетарский и интеллигентный умный город». Однако писатель впервые приехал в него уже в зрелом возрасте - в конце июня 1958 года.

А. И. Солженицын со своей супругой в Пушкинском Доме, 20 июня 1996 г. ФОТО Сергея СМОЛЬСКОГО/ТАСС

Позади остались и война, и тюрьма, и лагерь. Увидеть Петроград - про себя он всегда называл город именно так - являлось давней мечтой Солженицына. А пока он жил в Рязани, работал учителем. Журнал «Новый мир» еще не напечатал «Один день Ивана Денисовича», но Александр Исаевич уже думал о создании эпопеи, будущего «Красного колеса», где главным героем будет город на Неве. Он заранее раздобыл справочники со старыми городскими названиями и составил по ним карточки на улицы и дома, а также объяснения, что в каком здании находилось и что где происходило.

Град Святого Петра произвел на Александра Исаевича очень сильное впечатление. Целый месяц он ежедневно пешком ходил по городу, имея на руках эти карточки. И выучил его чуть ли не наизусть. В Петропавловской крепости в скверике Трубецкого бастиона Солженицын вспомнил о своем недавнем прошлом в Бутырской тюрьме. Как он писал позже: «Экскурсанты охали от мрачности коридоров и камер, я же подумал, что, имея такой прогулочный садик, узники Трубецкого бастиона не были потерянными людьми. Нас выводили гулять только в мертвые каменные мешки».

В свой первый приезд Солженицын остановился в доме № 16 по улице Гоголя (ныне Малая Морская). Знакомая писателя Елена Зубова попросила свою ленинградскую подругу Александру Буковцеву пустить гостя на месяц.

Летом 1963 года Солженицын, получив специальное «отношение» от Союза писателей, провел три недели в спецхране Публичной библиотеки, собирая материалы для книги об Октябрьском перевороте. В его письме есть такие строчки: «теперь мне открыто здесь все заклято-запретное от самого моего детства, все тайное, недоступное, желанное... - вот оно, меня ждет! Какая вершина жизни!».

Тогда же он познакомился с академиком Дмитрием Лихачевым, встретился и с Анной Ахматовой, высоко оценившей его «Один день». В январе-феврале 1964 года Солженицын в нашем городе даже пережил любовное увлечение некоей дамой - доктором наук и профессором математики. Этот легкий роман стал одним из эпизодов «Красного колеса», где описывалось недолгое чувство между полковником Воротынцевым и профессором истории Ольгой Андозерской.

Уже работая над «Архипелагом ГУЛАГ», Александр Исаевич вновь не раз бывал в Ленинграде. Здесь он познакомился и близко сошелся с бывшим «сидельцем» пулковским астрофизиком Николаем Козыревым. Его рассказы о лагерных злоключениях

Солженицын включил в свой труд. По свидетельству сына ученого, его отец и писатель колесили на велосипедах по Ленинградской области, обсуждая теорию времени.

Знаменательным для Солженицына стало его знакомство в конце 1962-го с филологом и переводчиком Ефимом Эткиндом. Александр Исаевич неоднократно останавливался на его квартире в доме № 6 по улице Александра Невского. Тот, будучи автором перевода, достал Солженицыну билеты в БДТ на премьеру спектакля «Карьера Артуро Уи».

В театре произошел занятный эпизод, описанный в воспоминаниях Ефима Эткинда. Расположившись во втором ряду, Солженицын оказался позади тогдашнего первого секретаря Ленинградского обкома партии Василия Толстикова, «принимавшего» спектакль. Александр Исаевич в лицо его не знал и вел себя очень раскованно: громко комментировал все происходившее и от души хохотал. Толстиков в свою очередь не знал приезжего писателя и не догадывался, что в будущем приложит руку к антисолженицынской кампании...

В декабре 1968-го, уже будучи в опале, Солженицын оставил свой автограф на знаменитом потолке в гримерке Сергея Юрского в БДТ. Тогда после спектакля по пьесе А. Миллера «Цена» автор ее перевода Константин Симонов пригласил Солженицына познакомиться с Юрским.

В начале апреля 1972 года на квартире Эткинда писатель передал Юрскому приглашение для Георгия Товстоногова на «церемонию вручения Нобелевской премии господину Солженицыну А. И.». Добавил: «Мой долг хотя бы формально пригласить столь уважаемого человека». Дело в том, что в начале апреля 1972 года в Москве на квартире Солженицына намечалась неофициальная церемония вручения медали и диплома Нобелевской премии и прочтения лауреатом Нобелевской лекции. Понимая, что контакты с ним чреваты последствиями и не желая подводить Георгия Александровича, Солженицын передал ему приглашение через посредника. Однако церемония не состоялась.

Весной того же года Солженицын продолжил работу в Ленинграде над «Мартом семнадцатого». Писателю очень хотелось побывать в Таврическом дворце, где проходили ключевые события Февральской революции... В ту пору во дворце размещалась Высшая партийная школа, и Эткинд попросил заведующего одной из ее кафедр Давида Прицкера провести Солженицына. Историк успел посмотреть большой зал и несколько аудиторий, но внезапно появился комендант и, отведя Прицкера в сторону, потребовал немедленно убрать этого «доцента из провинции».

Тем временем над головой нобелевского лауреата и знакомых ему ленинградцев сгущались тучи. В 1973 году арестовали Елизавету Воронянскую, которая помогала Солженицыну как библиограф и машинистка. Писатель познакомился с ней в Ленинграде еще в 1963 году. Он бывал в ее квартире - она жила в коммуналке на Роменской ул., 4. Она перепечатывала рукописи «В круге первом» и «Архипелаг» и была тайной хранительницей части его архива.

В 1974 году тяжело пришлось Эткинду, на дачном участке которого была закопана одна из рукописей «Архипелага». Из-за тесных отношений с «врагом народа Солженицыным» его уволили из института и вынудили эмигрировать.

Вскоре и самого Солженицына лишили советского гражданства и выдворили из страны. Но его сопровождало вещественное напоминание о нашем городе - массивный письменный стол с тумбами, карнизами и колоннами, который подарил Солженицыну в знак уважения и признательности за исследование сталинских репрессий ленинградец Леонид Самутин, бывший политзаключенный. Как удалось переправить стол из СССР - неизвестно.

Находясь в эмиграции, писатель не забывал о городе на Неве. Когда весной 1991 года шли горячие споры о переименовании Ленинграда, Александр Исаевич написал письмо-обращение «К жителям города на Неве», опубликованное в газете «Смена». В нем говорилось: «Я слышал, что в Вашем городе готовится референдум о возврате ему названия «Санкт-Петербург» (а исторически-то «ПитербурХ»?). Я хотел бы тоже подать голос и убедить вас, что этого звучания возвращать не надо. Оно было в XVIII веке навязано вопреки русскому языку и русскому сознанию... Переименование в 1914 году в Петроград было вполне разумным, и оно верно, если считать город названным в честь императора (Если же хотеть сохранить, как исторически было, в честь Апостола Петра - то естественная русская форма: Свято-Петроград»)...».

В 1996 году, спустя два года после возвращения на родину, Солженицын приехал в Петербург и выступил с публичной лекцией в РНБ. Это была его последняя встреча с нашим городом.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 229 (6338) от 07.12.2018 под заголовком ««Свято-Петроград» Александра Солженицына».