Стойкость блокадного правосудия
Главная городская газета «Санкт-Петербургские ведомости» совместно с объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга в мае 2020 года открыли специальный проект, посвященный 75-летию Победы в Великой Отечественной войне. На сайте spbvedomosti.ru и на газетных страницах публикуются ранее закрытые архивные данные о работе судебной системы Ленинграда в годы войны: стенограммы, судебные решения, протоколы. Такого взгляда на войну в печати еще не было. Этой публикацией мы продолжаем рассказ о работе судебной системы в осажденном городе и о приговорах, которые тогда выносились.
Фото: Pixabay
Законность и правопорядок соблюдались неукоснительно
В блокадные годы криминальная обстановка в городе была особо напряженной. Тем не менее законность в обществе сохранялась, органы правопорядка и правосудия справлялись со своими задачами, невзирая на чудовищные условия жизни и работы. Судебное производство велось быстро и объективно, приговоры выносились военным трибуналом, так называемой тройкой: председательствующим и двумя членами судебного заседания. Зачастую от момента совершения преступления до вынесения тройкой приговора и его исполнения проходило всего несколько дней.
И самое главное, что мы должны помнить сегодня, отдавая честь стойкости и благородству ленинградцев в годы блокады: преступления совершали единицы. Ленинградцы законность и правопорядок соблюдали неукоснительно.
Ленинградцы и приезжие
Почему люди все же преступали закон в такое тяжелое для всех время? Проще оправдать это тем, что они не выдержали испытания голодом и другими тяготами войны. Малообразованные и те, кто с детских лет не усвоил четких моральных принципов, были более, чем остальные, подвержены внешним воздействиям, легче поддавались искушению.
Сотрудники органов внутренних дел, судебные работники, профессиональные психиатры в годы блокады вели кропотливую аналитическую работу, чтобы определить, какая именно часть населения Ленинграда склонна к преступлениям. В итоге статистические данные четко показали: большинство преступлений совершались не коренными ленинградцами, а теми, кто приехал в город незадолго до начала войны. Как правило, малообразованными выходцами из сельской местности.
Продовольственные карточки
Уголовные дела в Ленинграде в дни блокады не отличались особым разнообразием. Разница была в масштабах содеянного. Например, как рассказала нашей газете Анастасия Валерьевна Зотова, доктор исторических наук, академик РАЕН, заместитель главного редактора журналов «Клио» и «История Петербурга», со ссылкой на материалы ЦГАИПД, на заводе «Электросила» в 1942 г. проверка обнаружила недостачу почти полутора тонн продовольствия, 200 литров водки и 300 литров молока. А в одной из столовых Октябрьского района было выявлено масштабное хищение продуктов (один человек был расстрелян, четверо приговорены к тюремному заключению сроком 10 лет).
Были и другие примеры. На новогоднее торжество 1 января 1943 г. на одном из ленинградских заводов незаконно выделили огромное количество талонов на дополнительное питание – полторы тысячи. Кроме того, ревизия показала: члены дирекции и секретарь партийной организации этого завода ежедневно пользовались двумя талонами на дополнительное питание. В управлении «Ленэнерго» в декабре 1942 г. и в январе 1943 г. было незаконно израсходовано 350 талонов на дополнительное питание якобы на устройство вечеров и банкетов.
Вместе с тем при вынесении решения судом имело значение не только количество украденного. Учитывался и нравственный аспект. Пример тому – воровство одной из сотрудниц детской поликлиники, которая на протяжении нескольких месяцев вырезала талоны из продовольственных карточек больных детей. Когда воровство обнаружилось, сотрудница была приговорена к высшей мере наказания. Точно так же к расстрелу была приговорена заведующая детским домом, которая воровала продукты, положенные детям.
Катанка и железо, водка и продукты
Были и другие уголовные дела по факту использования служебного положения. Так, в 1943 году 30 июля Военный трибунал 165-й стрелковой дивизии огласил приговор Ивану Решетову и Григорию Докучаеву. Их признали виновными в совершении преступления, предусмотренного ст. 193-17 УК РСФСР. Следствие установило, что Решетов по устным просьбам незаконно и сверх нормы отпускал водку и продукты. Кроме того, он не контролировал работу подчиненного Докучаева, который не вел учет отпускаемых со склада продуктов и, чтобы скрыть хищение, в накладной №68 исправил цифру 1 на 4. В итоге на продскладе, где трудились оба мужчины, была выявлена недостача продуктов и водки на сумму 7288 рублей 65 копеек. За это Решетову назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы в ИТЛ. Докучаеву дали 3 года в общих местах заключения. Также с обоих осужденных были взысканы суммы, на которые была выявлена недостача. Однако суд отметил, что если Решетов и Докучаев проявят себя стойкими защитниками СССР, то могут быть освобождены от назначенного наказания.
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
В том же году Военный трибунал приговорил к 5 годам лишения свободы начальника сектора оборонных потребителей Ленинградской конторы ГУМКО некоего Раченка. Из архивных документов известно, что Раченок по сговору с руководителем группы черных металлов Оборонснаба за взятку 1500 рублей вне плана выдавал ордера на катанку и железо вологодским агентам. Всего он выдал ордера на катанку до 11 тонн и тонну оцинкованного железа. В этом случае исполнение приговора тоже было отсрочено в связи с направлением осужденного на фронт в самую гущу военных действий.
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
Также в 1943 году под Военный трибунал Ленинграда попал беспартийный слесарь Кировского завода Андрей Водопьянов, имевший образование всего четыре класса. Его признали социально опасным и виновным в спекуляции. Он скупал на рынках Ленинграда табак, из него делал свертки-папиросы, которые затем продавал коллегам по 5 рублей. Следствию удалось установить, что Водопьянов продал 74 свертка на 370 рублей. Его задержали с хлебом, который подсудимый купил за 450 рублей и шубные рукавицы. «Я часто покупаю хлеб у красноармейцев, так как своего пайка недостаточно», – признался спекулянт следователям. При этом из материалов дела известно, что детей у него не было, он жил вдвоем с супругой. Наказание за спекуляцию ему пришлось отбывать в тюрьме.
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
Строгие и справедливые судебные приговоры
Пускай читателям приведенные выше приговоры не покажутся чрезмерно строгими. Нередко принимавшиеся в то суровое время решения сегодня выглядят гуманными. Такой вывод можно сделать, если изучить другие сохранившиеся архивные документы, любезно предоставленные объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга.
Так, в одном уголовном деле рассказывается, как молодая женщина пришла к знакомой переночевать и зарубила ее топором, чтобы завладеть карточками и небольшой суммой денег. Суд приговорил убийцу к 10 годам лишения свободы с поражением в правах на три года, сохранив при этом за ней все имущество.
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
Другое уголовное дело: жительница коммуналки, обнаружив, что ее сосед умер, никому не сообщила об этом и присвоила его вещи (швейную машинку, белье, облигации займа на 1415 рублей и 100 рублей наличными). За это ее лишили свободы всего на 8 лет.
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
Еще случай: муж с женой, имевшие троих детей, были пойманы за незаконное присвоение 14 комплектов продовольственных карточек. Их они получили обманным путем, подделав справки о других несуществующих иждивенцах. Инициатору преступления – мужу – был вынесен судом смертный приговор, жена же на 10 лет была лишена свободы. Однако суд учел искреннее раскаяние мужчины в содеянном и смягчил ему меру наказания, заменив расстрел десятью годами пребывания в исправительно-трудовых лагерях.
Четвертый пример: хищение лошадей несудимым ранее бедняком. Гнедых коней он вместе с подельником, позже умершим во время судебного разбирательства, похищал на конюшне, делил поровну и ел. Доказательства – останки животных – были найдены в квартире обвиняемого. В деле описано, что свою вину он признавал лишь частично, пытаясь переложить все на скончавшегося товарища. Судьи после тщательного расследования дали мужчине только 10 лет лишения свободы.
.jpg)
Фотокопии материалов уголовного дела. Предоставлены объединенной пресс-службой судов Санкт-Петербурга
В следующих публикациях мы продолжим рассматривать судебные документы блокадного времени, которые становятся доступными благодаря исследовательской работе объединенной пресс-службы судов Санкт-Петербурга.
Комментарии