Сила прорыва глазами противника

Передо мной несколько книг на немецком языке. В них рассказывается, как проходил первый день прорыва блокады Ленинграда на Невском направлении и что стало с немецкими позициями после нашей артподготовки, какими были ощущения немцев, когда на них несся вал атак советских дивизий по льду Невы утром 12 января 1943 года.

ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

Первая книга - «История 170-й пехотной дивизии», изданная в 1953 году. Почему именно она интересна для понимания события? Дело в том, что части и подразделения дивизии оказались на направлении главного удара 67-й армии Ленинградского фронта. Автор, начальник оперативного отделения дивизии Хеннеке Кардель, рассказывает, как это происходило.

«170-й пехотной дивизии от Шлиссельбурга до Московской Дубровки, включая Невский плацдарм, противостояли четыре советские стрелковые дивизии: 86-я сд, 136-я сд, 268-я сд и 45-я сд. Основные удары ожидались в районе южнее Шлиссельбурга и на плацдарме «Дубровка» (так немцы именовали Невский пятачок. - Ю. Л.). Наступление началось 12 января ударом 40 батарей, в том числе «сталинских органов» («катюш». - Ю. Л.), минометов, противотанковых орудий и зенитной артиллерии».

Ход артподготовки во время прорыва блокады с участием четырех с половиной тысяч советских орудий описан в другой немецкой книге «Трагедия на Неве» бывшим немецким солдатом Хассо Стаховым: «После открытия мощного огня в считанные минуты в щепки разбиваются немецкие блиндажи, засыпаются окопы, сравниваются с землей пулеметные гнезда. Лишь окаменевшая на морозе земля не позволяет окончательно сравнять все укрытия. Дрожат барабанные перепонки, дыхание перехватывает из-за резко возросшего давления воздуха в местах разрывов снарядов. Из кусков земли и снежной пыли вырастает густая завеса. Дороги, ориентиры на местности исчезают из поля зрения. Проводные линии связи разнесены в клочья».

«История 170-й пехотной дивизии» продолжает рассказ: «Два часа бушевал этот ад. После этого между Марьином и 2-м Городком в стык между 2-м батальоном 401-го пехотного полка и 240-м разведывательным батальоном, позиции которых растянулись в тонкую ниточку на десять километров, русские бросили в бой одиннадцать батальонов. На участке главного прорыва советских войск между Марьино - 1-й Городок протяженностью 3,5 км действовали 136-я и 268-я стрелковые дивизии».

События 12 января дополняются третьей книгой: воспоминаниями Харри Фопеля, непосредственного участника боев. К своему 80-летию он издал в 1994 году минимальным тиражом книгу для ближайших родственников, назвав ее «Пути-дороги».

Особенно интересны страницы, где описывается, как фельдфебель Фопель, командовавший взводом разведывательного батальона, пытался удержать свою позицию на берегу Невы, как раз там, где находится недавно открытый выставочный комплекс «Прорыв». Здесь у немцев сил было совсем мало. 268-й советской стрелковой дивизии противостояли всего лишь 300 немецких батальонных разведчиков. В этом аду, казалось, невозможно было уцелеть. Тем не менее немцам это удалось. Харри Фопель рассказывает:

«У нас была великолепно оборудованная система окопов, с прочными убежищами, укрытыми за скатами возвышенностей. Как только завершилась канонада, мы услышали крик снаружи: «Они наступают». Мы тут же побежали туда, где раньше были окопы.

Перед нами открылось жуткое зрелище! Лес был буквально срезан до основания. Высокие 10 - 15-метровые сосны устилали дорогу, мешая передвигаться... Я был убежден, что нам настал конец, тем более что отсутствовала телефонная и радиосвязь.

Мы увидели вдали на льду Невы темные фигуры, которые двигались плотной цепью на расстоянии метра друг от друга. Их было около 100 - 150 человек. Они тянули за собою по льду пушку. Было видно, как тяжело им бежать по недавно выпавшему снегу, толщина которого доходила до 30 сантиметров. Наш пулемет внезапно замолк, установилась зловещая тишина. Вражеские снаряды пролетали высоко над нашей головой, раздавался лишь звук, похожий на завывание ветра.

Офицер за это время успел организовать оборону из 24 солдат с тремя станковыми пулеметами. Мы подпустили русских на 100 метров, после чего открыли огонь. Вначале вывели из строя орудийную прислугу, тянувшую пушку. Тут же за трос схватились другие советские солдаты. Они, казалось, вовсе не обращали внимания на гибель своих товарищей. Переваливаясь в глубоком снегу, они упорно продолжали двигаться вперед. Под конец их число уменьшилось до четырех, затем до трех. Но за ними шла вторая волна, за ней - третья. Они тоже тянули пушки.

Дрожь пробежала по нашим спинам от понимания, что мы все равно не сможем противостоять такому численному превосходству. Оставалось лишь как можно дороже продать свою жизнь...».

О судьбе раненных в ходе прорыва блокады повествует еще одна немецкая книга «Счастлив быть рядом с тобою». Это письма немецкого военного хирурга своей невесте из полевого госпиталя в Тосно. Роланд Хоппе, сын этого врача, опубликовал их в 2004 году.

«С семи утра сегодняшнего дня до самой темноты непрерывно все грохочет в воздухе. Русские вновь наступают, чтобы освободить Петербург. Снова тяжелые бои. Поэтому в госпитале у нас сплошная работа, и мы радуемся каждому часу сна.

Я делаю все операции сидя, что, само по себе, здесь необычно. Но все получается хорошо, даже намного лучше, чем когда ты стоишь в постоянном напряжении... Среди тех, кому отдаешь силы во время многочасовых операций, подавляющее большинство все же умирают через короткое время. Я смертельно устал, оперировал 14 часов подряд, и исключительно ранения в голову».

К исходу 12 января советским частям именно на этом участке удалось прогрызть немецкую оборону шириной шесть километров и на глубину три километра. Потери оказались высокими, около трех тысяч человек. Но именно этот удачный прорыв послужил началом дальнейшего продвижения наших войск.