Императорская гвардия устраивала летний лагерь в окрестностях Красного Села
Адольф Игнатьевич Ладюрнер, живописец батального жанра при дворе Николая I, несомненно, нередко бывал на Красносельских маневрах. И эскизы к этой картине наверняка создавал с натуры. Парады и эпизоды военных действий были его излюбленными сюжетами и когда он жил в Париже, и после того, как в 1830 году перебрался в Петербург, где приобрел особую благосклонность русского государя. Его многочисленные произведения украшали, главным образом, императорские дворцы, а Академия художеств удостоила его звания академика…
На картине Адольфа Ладюрнера запечатлен Кавказско-Горский полуэскадрон — особое формирование Русской императорской гвардии, которое охраняло царскую особу и несло конвойную службу при высочайшем дворе./Репродукция. ФОТО автора
С давних времен императорская гвардия устраивала летний лагерь в окрестностях Красного Села. Каждый полк занимал отведенное ему место и ставил палатки, образуя своеобразные улицы. «Лагерь — город полотняный, морем улицы шумят» — так пелось в солдатской песне «Взвейтесь, соколы, орлами».
В эти месяцы Красное Село становилось настоящей военной столицей Российской империи. Кроме свиты и штаба сюда съезжались высочайшие особы и военные атташе иностранных держав.
Впервые военные маневры в Красном Селе прошли в 1765 году по повелению Екатерины II. В следующий раз они состоялись здесь в 1819 году, а с 1823 года проходили ежегодно до 1914 года, когда началась Первая мировая война. Очевидцы вспоминали, как эффектно смотрелись кавалерийские атаки: красные доломаны гусар, синие мундиры улан, темно-зеленые драгун, белые — кирасиров… На солнце сверкали клинки сабель…
«Нынешним летом в Красносельском лагере небывалое оживление благодаря неутомимой деятельности великого князя Николая Николаевича. С 8 часов утра он уже на коне и не слезает с лошади до вечера. Великий князь отправился на эти маневры без всяких обозов и к своему столу имеет пищу, вареную в походном котелке», — сообщалось в 1880 году в журнале «Нива».
Как отмечал капитан Сергей Гулевич в «Истории лейб-гвардии Финляндского полка», изданной к его столетию в 1906 году, к красносельским лагерям офицерство относилось неодинаково, «несмотря на то что почти все там здоровели, полнели и розовели». Одним нравились маневры, другие видели в лагерной жизни досадное стеснение.
«Первые были инициаторами лагерных развлечений, устраивали в саду перед столовой хоровое пение, занимались ужином. Они усерднее других содействовали процветанию кассы буфета и кошельков всевозможных маркитантов, мороженщиков и фруктовщиков», — вспоминал Гулевич.
Случались в лагере и события, о которых потом долго вспоминали. Героем одного из них стал офицер лейб-гвардии Московского полка Константин Булгаков — известный шутник, первый гвардейский повеса, которого сослуживцы звали просто Костькой.
Однажды великий князь Михаил Павлович увидел его в ресторане за несколько верст от лагеря и весьма изумился, поскольку знал, что тот как раз тогда был дежурным по полку. Разгневанный князь крикнул своему кучеру: «В лагерь, живо, к Московскому полку!». Лошади мигом домчали, и Михаил Павлович велел тут же созвать всех дежурных. В их числе явился и Булгаков. Великий князь отозвал его в сторону: «Даю слово, Булгаков, что тебе ничего не будет, если скажешь, как тебе это удалось?». «Самым простым образом, Ваше Высочество, — отвечал офицер. — Вы сами увезли меня в своей коляске, только на запятках».
Газетный зал
«8 числа, в 5‑м часу пополудни, во дворе дома купца Громова (Литейная часть 5‑й квартал) загорелся каменный с деревянною крышей сарай… в коем хранились: известь, доски и оконные переплеты. Пламя мгновенно распространилось по ветхому чердаку, загорелись стропила, балки, вся деревянная настилка над сараем и прилегающим к оному ледником, но отличным действием пожарных команд пожар вскоре прекращен. Прилегающие к сараю лесной двор купца Барковского и Воскресенские Провиантские магазины, к которым уже проникало сильное пламя, отстояны без всякого вреда. Причина пожара неизвестна, и об открытии оной производится следствие».
«Санкт-Петербургские ведомости»,
11 августа 1843 г.
«Гигиеническое состояние уездов Петербургской губернии довольно неудовлетворительно… По случаю появившейся в некоторых уездах на скоте сибирской язвы вызываются на откомандировку вольнопрактикующие ветеринарные врачи и фельдшера… Появились также сообщения, что по случаю появившейся в некоторых уездах Петербургской губернии холеры вызываются вольнопрактикующие врачи… Публика оставлена в полном недоумении: как велико и обширно бедствие. Другой вопрос: откуда взять врачей?.. Как бы то ни было, заметим, что если мы и не опасаемся недостатка врачей для Петербургской губернии, то этого нельзя сказать о прочих губерниях. Число врачей в России крайне недостаточно».
«Голос», 2 августа 1866 г.
«Как часто нам приходится читать лаконичную надпись в газете: «Телефонное сообщение между Петербургом и Москвой прервано». Кража телефонных проводов стала у нас явлением обычным, к которому мы все уже успели привыкнуть… Раньше похищалась проволока мужичками окрестных деревень, которые собирались на похищение как на праздник, подъезжали огромной ватагой и преспокойно увозили проволоку на подводах. Проволоку они сбывали особым торговцам. Но когда они увидели, что хищения эти строго караются законом, они прекратили свои набеги. Зато теперь срезают провода опытные профессионалы, соединенные в целую вооруженную организацию, с предводителями во главе…»
«Петербургская газета», 30 июля 1908 г.
«Вечер воспоминаний и рассказов на тему «Самый счастливый день моей жизни» организуется в Парке культуры и отдыха имени Первой пятилетки (бывший Таврический сад). С рассказами выступят сами посетители парка. Лучшие рассказчики будут премированы, а их воспоминания войдут в особую книгу самых интересных рассказов».
«Литературный Ленинград»,
5 августа 1936 г.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 143 (7472) от 04.08.2023 под заголовком «До и после Буллы/У князя на запятках/«Лагерь — город полотняный, морем улицы шумят…»».
Комментарии