Роковая поездка. Как погибла балерина Лидия Иванова

«16 июня около 17 час. произошла авария моторной лодки, принадлежащей 2-му трудовому коллективу. Инженер Клемент (будучи мотористом) пригласил своих знакомых А. Языкова, Г. Я. Гольдштейна, П. Родионова и Лидию Иванову покататься на моторной лодке, которую он, Клемент, недавно выпустил из ремонта», - начинала «Красная газета» в номере от 17 июня 1924 года повествование о трагедии, нередкой для невских берегов.

Фото: Pixabay / MichelleHaswell

Это сегодня имя Лидии Ивановой практически ничего не говорит широкой публике, а тогда она была хорошо известна: 20-летняя красавица-балерина стремительно поднималась на олимп... Все могло бы быть иначе, если бы не эта поездка, оказавшаяся роковой.

Моторка стартовала от Аничкова моста и двинулась вниз по течению: компанию тянуло к взморью, на просторы Финского залива. На подходе к устью Фонтанки мотор стал барахлить, и его пришлось заглушить. Один из выживших участников злополучной прогулки, Языков, вспоминал: «Обратив внимание, что мотор нагревается, мы принялись охлаждать его, а двое из нас начали доставать весла». Иными словами, моторную лодку временно превратили в гребное судно.

Увлеченные своим делом мореходы, вероятно, не заметили, как их отнесло в фарватер Морского канала, по которому курсировали пароходы - из Ленинграда в Кронштадт и обратно. Языков так описывал дальнейшие события: «В это время вдруг раздался свисток, и наша лодка очутилась под пароходом, причем нос ее оказался отбитым. Дальше я не помню, что было. Я пришел только в сознание на квартире, куда я был перевезен совершенно без памяти».

Впоследствии капитан того самого парохода под названием «Чайка» вспоминал, что стоявшую без движения «шлюпку» он принял за рыбацкую лодку, стоящую на якоре. Однако, по его словам, внезапно лодка тронулась наперерез кораблю. Вряд ли ее двигали гребцы: скорее всего, манипуляции с мотором привели к его неожиданному запуску, и суденышко устремилось прямиком под нос «Чайки».

«Видя, что столкновение неизбежно, я дал полный ход назад и три свистка, но машина не могла уже остановить движение корпуса парохода вперед, так как мы шли по течению с пассажирами», - вспоминал капитан. Тяжело нагруженный пароход протаранил носом правый борт лодки, она переломилась. Люди вывалились из расколотой посудины, стали хвататься за обломки, за нос парохода...

С «Чайки» в воду полетели спасательные круги, были спущены шлюпки, на подмогу поспешили находившиеся рядом суда. Трое потерпевших кораблекрушение были спасены. Инженер Клемент и Лидия Иванова утонули.

«Среди подруг и друзей, в маленьких интимных тесных компаниях, Лидию Иванову звали Верочкой, по имени героини одного чисто детского наивного анекдотика, не раз рассказанного Верочкой в свободные от театра вечера, когда юные жрицы Терпсихоры собирались друг у друга запросто провести время», - сообщалось в «Красной газете».

В те дни газетные полосы пестрели самыми теплыми воспоминаниями о восходящей звезде балета, так нелепо погибшей на самом взлете. В помещенном в «Ленинградской правде» некрологе говорилось: «В ее танцах жил мятежный, вольный дух. Она не подчинялась успокоенным условностям и искала новых, трепетных форм движения. С ее именем неразрывно связано представление о мощном прыжке и широком полете через всю сцену. Размашисто, бурно и сильно проявлялось ее дарование, которым она овладевала с каждым годом все крепче и увереннее».

Проявились и слухи о том, что эта смерть не была случайной. Мол, ее могли подстроить недоброжелатели, мечтавшие устранить талантливую конкурентку по сцене. Бродили даже темные слухи о том, что юная балерина якобы знала какие-то чекистские тайны и не умела держать язык за зубами...

Как бы то ни было, но следствие установило, что роковая прогулка на старой утлой посудине проходила с грубым нарушением правил безопасности: «Разрешение на катание на взморье на такой лодке дано не было». На борту отсутствовали элементарные спасательные средства.

Тело балерины Лидии Ивановой так и не нашли, хотя, как отмечалось в «Красной газете», «водолазы спускались два раза и «прощупали» весь район, который оказался абсолютно чистым». Сейчас вспомнить о юной балерине можно, посетив Русский музей, где находится ее портрет, написанный в 1922 году Зинаидой Серебряковой.

Поэт Михаил Кузмин посвятил танцовщице несколько стихотворений, в одном из которых есть такие проникновенные строки: «В безветрии истаял томный звук, // Тепло и жизнь покинули поля. // А грезилась волшебная страна, // Фонтаны скрипок, серебристый тюль, // И не гадала милая весна, // Что встретить ей не суждено июль». А скульптор Александр Улин вылепил статуэтку Лидии Ивановой. Удивительное стечение обстоятельств: артистка окончила позировать для нее всего за три недели до своей смерти...

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 111 (6464) от 21.06.2019 под заголовком «Смерть балерины».