Рассказываем о прототипе скульптуры горельефа на станции метро «Нарвская»

Подземный зал станции метро «Нарвская», открывшейся в составе первой очереди ленинградской подземки в 1955 году, украшен скульптурными изображениями трудящихся советской страны — врачей, архитекторов, моряков… Все они выполнены разными авторами, но в единой стилистике. Среди них есть и горельеф «Метростроевцы», созданный Александром Игнатьевым. Сегодня вряд ли кто‑то помнит, что в образе мастера с отбойным молотком на плече запечатлен совершенно реальный человек — проходчик Андрей Китовцев.

Мало кто удостаивается прижизненного памятника. Андрею Ивановичу Китовцеву в этом отношении повезло, хотя сам он вовсе не мечтал о подобной славе / ФОТО автора

Над портретами ленинградских метростроевцев группа скульпторов работала еще в 1948 – 1949 годах. Ваятели спускались в шахты, бывали в общежитиях строителей. В творческий коллектив входил и скульптор Александр Игнатьев, который сделал своим героем проходчика Андрея Китовцева. Кто изображен рядом с ним — пока непонятно, скорее всего, это собирательные образы.

Узнать некоторые факты из биографии Китовцева помогли документы Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга, а также публикации ведомственной газеты «Ленинградский метростроитель».

Андрей Иванович родился в Вологодской области. Работал трактористом в колхозе, а после службы в армии приехал в Ленинград. В апреле 1941 года устроился в Метрострой (тогда Строительство № 5 НКПС). Во время войны участвовал в восстановлении железных дорог, был награжден медалью «За оборону Ленинграда».

В мирное время Китовцев стал бригадиром проходчиков на участке между будущими станциями метро «Пушкинская» и «Технологический институт». Чтобы повысить производительность труда, он, как ни странно, сократил численность бригады. Оказалось, что вести проходку лучше вдвоем: так работники не мешали друг другу. Звенья соревновались между собой и в конце каждой смены подводили итоги. В результате месячный план был выполнен на 156 %.

«После работы Китовцев обычно не сразу уходит из забоя, — рассказывал один из проходчиков. — Он сначала проследит, как у нас пойдет дело, расскажет, как лучше отваливать породу, быстрее ставить крепление. Объясняет Андрей Иванович всегда толково, спокойно».

Коллектив Китовцева дважды побеждал во Всесоюзном соревновании горнопроходческих бригад. Сам он был награжден орденом Трудового Красного Знамени.

Как относился Андрей Иванович к своему подземному изображению, неизвестно, а вот автор горельефа был им недоволен. В Центральном государственном архиве литературы и искусства Санкт-Петербурга сохранился протокол собрания скульпторов, которое прошло накануне открытия метро. Участники оформления «Нарвской» жаловались, что недобросовестная формовка исказила черты их гипсовых моделей.

Изначально ваятели рассчитывали увидеть свои произведения в мраморе. Однако затем, вследствие объявленного Никитой Хрущевым на Всесоюзном совещании строителей 7 декабря 1954 года курса на экономию средств, было принято решение изготовить скульптуры из смеси бетона и мраморной крошки. Такой материал не переносит влаги. Поэтому, когда станцию уже готовили к открытию, скульптуры очищали щетками с металлическим ворсом, что также не пошло им на пользу. «Там моего рельефа нет», — заключил Александр Игнатьев.

Тем не менее худсовет по скульптуре Ленинградского отделения Художественного фонда СССР все работы принял. Станция открылась в срок. А горельеф «Метростроевцы» стал своеобразным памятником тем, кто начинал строить подземку в нашем городе.

Газетный зал

«У мирового судьи 10‑го участка обвинялась французская подданная Жозефина Хозард в краже шляп. Она была задержана в Новоалександровском рынке агентом сыскной полиции Кравцовым по сомнению в принадлежности продаваемых ею четырех мужских шляп, котиковой шапки и нескольких фуражек. Оказалось, что Хозард находится в услужении у шляпного мастера Александровича, а отобранные шляпы и фуражки он признал за украденные у него из магазина. Пропажа простирается на сумму до 50 рублей. Хозард признала, что, действительно, похищала шляпы и шапки, а выручаемые деньги тратила у своей знакомой у подруги, которая торгует в портерной лавке, и буквально все деньги потратила на пиво. Мировой судья приговорил Хозард к тюремному заключению на два месяца. «Ах, как много, нельзя ли поменьше», — заплакала Хозард. «Меньше этого нельзя, а следовало бы больше», — ответил ей судья.

«Петербургская газета», 13 июня 1879 г.

«Лето в разгаре. И всякого ленинградца, имеющего свободную минутку, тянет на свежий воздух, к зелени. Но куда пойти? Хороши лишь общегородские, центральные парки. А у себя — рядом с домом, где живешь, и с предприятием, где работаешь, — вряд ли можно приятно отдохнуть. На сад «Спартак» по проспекту Мурзинки больно смотреть. Всюду запустение. Многие деревья поломаны. Кустарник втоптан в землю. Везде валяются железный лом, кучи всякой рухляди. Ежегодно на заседаниях завкома завода «Большевик» говорится об охране сада. Соберутся, примут очередное решение, а результатов не видно».

«Ленинградская правда», 4 июля 1946 г.