Прогулки по городу: Разъезжая улица, 20

Из этих мест извозчики, проживавшие в Московско-Ямской слободе, разъезжались по разным направлениям - отсюда и название магистрали. Удивительное дело: улица пронесла свое имя через века, ее никогда не переименовывали. Завидным постоянством отличались и хозяева этого участка: семейство Артемьевых владело им по крайней мере с 1836 года и не выпускало из рук вплоть до переломного 1917-го.

Когда будете на Разъезжей, не откажите себе в удовольствии, присмотритесь к фасаду этого дома: он очень богат любопытными деталями. ФОТО Александра ДРОЗДОВА

В 1850-е годы тогдашние домовладельцы, коллежский асессор Андрей Иванович Артемьев и его супруга Елизавета Владимировна, задумали построить тут четырехэтажный дом в стиле ренессанса. Проект разработал начинающий тогда архитектор К. К. Андерсон. Городские власти дали разрешение расчистить стройплощадку - сломать старый двухэтажный каменный дом, деревянные службы, беседку с галереей, а также вырубить сад. Однако работы застопорились.

Лишь спустя два десятилетия, в 1873 - 1874 годах, инженер-архитектор В. М. Некора возвел здесь одну из первых своих петербургских построек - пятиэтажный доходный дом для овдовевшей к этому времени Елизаветы Владимировны. Зодчий как бы оттолкнулся от прежнего неосуществленного проекта, насытив фасад ренессансными мотивами.

Под карнизом протянулся мерный строй крошечных арок, напоминающих средневековые навесные бойницы, из которых защитники забрасывали противника, подобравшегося к самому подножию стен, камнями, обливали кипятком и смолой. Такие бойницы называются машикулями, что в переводе с французского означает «бить в голову». Как гигантские, многократно увеличенные машикули, выглядят и два массивных эркера третьего этажа дома на Разъезжей, грозно нависающие над тротуаром.

По обычной тогдашней практике, едва просохли стены, домовладелица заложила дом в городском кредитном обществе и получила ссуду под залог новостройки. Это было распространенным явлением в ту пору: домовладелец сразу получал на руки значительную сумму, равную стоимости дома, и мог вложить ее в строительство очередного здания. При постоянном росте цен на землю и стройматериалы это было очень выгодно. Главное было не просрочить с выплатой процентов по ссуде, в противном случае кредитная организация выставляла заложенный дом на аукцион - «в публичную продажу».

Вскоре после постройки одним из квартирантов дома стала Луиза Федоровна Бонафеде, вдова итальянского художника-керамиста Леопольдо Бонафеде, владевшего собственной мастерской при Стеклянном заводе. Она была дочерью русского художника итальянского происхождения Ф. А. Бруни, ректора Академии художеств по отделу живописи и ваяния, а также инициатора создания и руководителя мозаичного отделения академии.

После ранней смерти мужа Луиза унаследовала его «глазурную мастерскую». От матери дело перешло к младшему сыну Эрнесту, другие дети выбрали иные профессии. Евгений Леопольдович, бухгалтер, попал под жернова сталинских репрессий, умер в далеком уральском лагере весной 1942 года, в том же году в блокадном Ленинграде погибла его жена...

Одним из первых жильцов дома Артемьевых была оперная певица и драматическая актриса Антонина Ивановна Абаринова (Рейхельт). Она брала в Париже уроки у Полины Виардо. Долгое время служила в Александринском театре, преимущественно исполняла комедийные роли, однако пригодились ей и певческие навыки: она была переведена в оперную часть труппы, дававшую представления в основном на сцене Мариинки...

И еще один актер жил в этом доме - Владимир Дмитриевич Рокотов. Он поначалу занимался театральной деятельностью в Киеве, затем перебрался в столицу Российской империи, выступал на сцене, писал пьесы. Кроме всего прочего был предводителем дворянства Великолуцкого уезда Псковской губернии.

Материал был опубликован в газете под № 076 (6185) от 27.04.2018 под заголовком «Дом с машикулями».