Пробуждение весны: «ледоход для многих петербуржцев — настоящее зрелище»
«…Когда лед на Неве набухал, становился серым и, наконец, вздымался, ломался и сдвигался с места, чтобы поплыть к взморью — петербургская весна была уже изумительна в стихийной выразительности своего пробуждения», — писал в своих воспоминаниях историк искусства Александр Николаевич Бенуа.
Впечатление, что автор создавал картину по памяти. Петербуржцы сразу же обратили внимание, что такого спуска в этом месте на Неве нет. И гранитный парапет изображен не точно, потому что в действительности имеет более округлую форму./РЕПРОДУКЦИЯ АВТОРА
Именно такой момент изобразил на своей картине художник-пейзажист Григорий Одиссеевич Калмыков. Она была создана в начале 1890‑х годов, а затем разошлась по всей стране в виде почтовой открытки.
Калмыков был родом из Керчи, азы живописи постигал у Ивана Айвазовского в Феодосии, окончил Одесскую рисовальную школу, а затем учился в Императорской Академии художеств, где был одним из самых талантливых учеников Архипа Куинджи. С тех пор его жизнь была связана с нашим городом, здесь же и оборвался его земной путь — в 1942 году во время блокады…
Гусар в профиль. Как легендарный герой войны 1812 года появился на знаменитой картинеВ одном из стихов Анны Ахматовой, созданном в 1914 году, есть трогательные строки: «…На Неве под млеющим паром // Начинается ледоход».
Мы не знаем, какой именно невский ледоход изобразил Григорий Калмыков, ведь их всегда бывает два. «Сперва проходит городской лед, проходит большими кусками с полосами дорог, с зимними пятнами. Льдины идут, набегая друг на друга, шурша о каменные устои мостов. Нева полна льдом и его шорохом. Проходят недели. Нева чиста. Но вот на ней показываются новые льдины, старые; они пришли из Ладоги. Они как будто убежали из дальней ссылки, из Сибири, приехали в весенний город в зимнем пальто. Город холодеет…» — отмечал писатель Виктор Шкловский.
В одном из своих очерков он рассказывал, как однажды наблюдал «второй весенний ледоход» вместе с писателем Александром Грином. «Было холодно. На Грине было надето пальто без воротника, сильно ношенное. Льдины шли, сталкиваясь посредине пути, им было тесно», — вспоминал Шкловский.
«Пощупайте глазами, — сказал Александр Грин, — вы видите, лед желтый. Это так же верно, как что небо сейчас синее. Надо видеть, какое когда небо и какого цвета на самом деле лед»…
Любопытно, что ладожский лед идет с большой скоростью: от истока Невы до Петропавловской крепости он доходит менее чем за сутки. Как гласит примета, «ладожский лед пойдет — холода принесет». Специалисты объясняют это тем, что подгоняет лед с Ладоги в Неву восточный или северо-восточный ветер, а он холодный.
Именно про второй, «ладожский», ледоход писал Николай Гумилев в 1917 году: «Уж одевались острова // Весенней зеленью прозрачной, // Но нет, изменчива Нева, // Ей так легко стать снова Мрачной. // Взойди на мост, склони свой взгляд: // Там льдины прыгают по льдинам, // Зеленые, как медный яд, // С ужасным шелестом змеиным…».
В Интернете можно прочитать, что ледоход для многих петербуржцев — настоящее зрелище. Есть даже группы в соцсетях, в которых обсуждают, с каких точек лучше всего им любоваться. Ведь шествие льда не просто красиво. В эти часы и минуты льдины проплывают, как символы суетности этого мира, а Нева кажется вечной рекой времени...
Читайте также:
Большая уборка. Как проводились общественные работы по очистке Петрограда от мусора
На секретном острове: Карл Булла сделал серию снимков Шлиссельбургской крепости
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 65 (7887) от 11.04.2025 под заголовком «Два ледохода».
Комментарии