Почти морской волк. У писателя Леонида Андреева было два увлечения: яхты и фотография

Со снимка на нас смотрит загорелый мужчина: взгляд с прищуром, фуражка сдвинута чуть набок, белый льняной китель — настоящий морской волк! На самом деле перед нами не кто иной, как писатель Леонид Андреев. Он запечатлен во время вояжа по Финскому заливу в 1912 году. Подпись гласит: «Портрет писателя, снятый цветной фотографией, во время плавания его летом на шхуне в финляндских шхерах».

ФОТО Kelly Sikkema on Unsplash

Кто‑то из знакомых сделал кадр, затем фото было отдано в редакцию журнала «Солнце России», напечатано, а потом забыто и более не публиковалось. Снимок примечателен тем, что напоминает о двух увлечениях писателя: море и цветная фотография.

Первая моторная лодка «Савва» появилась у Андреева в 1907 – 1908 годах. В 1912 году по его чертежам была построена 34‑футовая моторная яхта, названная «Далекий». Она обладала повышенным комфортом: каюта с раскладным столом и двумя диванами, гардероб, полки для книг, ледник, кухня, кубрик с двумя койками.

Сын Вадим точно описал значение этого увлечения в жизни писателя: «…Он любил море по‑настоящему, полной грудью, всем своим существом, и это была, вероятно, единственная любовь, лишенная надрыва». В море Андреев уходил надолго, отправляясь на «Далеком» в путешествие по финским шхерам, где пропадал неделями. И возвращался «со спокойными глазами».

Время, проведенное в море с отцом, было для его детей по‑настоящему счастливым. Вадим вспоминал: «С семи часов утра я уже дежурил около его спальни, ожидая с нетерпением, когда он проснется. Потом на террасе следил за каждым стаканом чая, за каждым куском хлеба — мне казалось, что он неимоверно медлителен, что он делает все для того, чтобы отложить минуту нашего отъезда».

Вадим Андреев отмечал волшебство преображения отца, когда тот надевал морскую фуражку. Корней Чуковский точно уловил эти изменения: «Андреев начинал курить не папиросы, а трубку, сбрил бороду и усы, стал очень загорелым, достал откуда‑то кожаную рыбачью норвежскую шапку и высокие непромокаемые сапоги, постоянно говорил о чем‑то морском». Таким мы видим писателя на этом фото — совершенно не похожим на себя.

Страсть Андреева к яхтам прервала Первая мировая война, поскольку военные власти ввели запрет на выход в акваторию Финского залива…

Для второго своего увлечения, фотографии, писатель оборудовал целую фотолабораторию в своем доме в поселке Ваммельсуу (ныне Серово в Курортном районе) у Черной речки. В семье ее сразу же прозвали «Палатой № 6». Сначала Андреев работал с черно-белыми снимками, а позже перешел на автохром, ставший первой в мире технологией цветной фотографии.

Она была запатентована братьями Люмьер в 1903 году, но стала доступна лишь спустя четыре года. Описать процесс можно так: стеклянную пластину с одной стороны покрывали мозаикой из микроскопических зерен картофельного крахмала, окрашенных в красно-­оранжевый, зеленый и сине-фиолетовый цвета. Зерна выполняли роль фильтра. Сверху посыпалась сажа, потом лак и фотоэмульсия. Пластина помещалась в фотоаппарат и была готова к съемке.

Снимать было очень сложно: выдержка требовалась больше, чем для простого фото, фотографировать нужно было со штатива. В итоге получалось стеклышко с изображением, для просмотра использовался диаскоп. Увлечение было довольно дорогим, цена пластины могла достигать нескольких рублей.

Сын писателя Вадим вспоминал о том, что отец был буквально заворожен процессом проявки кадров: «В полной, непроницаемой мгле четко стучал секундомер, раздавался плеск воды и таинственный шорох наполнял комнату… Наклонившееся над кюветкой с проявителем, в тусклом луче света, его лицо казалось совершенно нереальным, прозрачною маской, повисшей в воздухе. После вздоха облегчения, когда выяснялось, что фотография вышла, лаборатория вновь погружалась в темноту. Так часами, не зная усталости, даже забыв о папиросах, отец проявлял, пока не кончался запас снятых за день пластинок».

Корней Чуковский также был поражен этим усердием и увлеченностью, он сравнивал Андреева с фабрикой, работающей «безостановочно, в несколько смен». Сам Андреев подробно фиксировал все вокруг: дом и интерьеры, окрестности, делал портреты домочадцев и друзей, благодаря ему мы можем видеть «в цвете» Чуковского, Репина, Алексея Толстого, архитектора Андрея Оля.

Отдавая должное успехам Андреева в фотографии, Чуковский хвалил его пейзажи, даже сравнивал их с левитановскими, но отмечал маниакальность писателя, убеждавшего всех заниматься цветной фотографией и показывавшего тысячи своих снимков гостю, даже если тому они были неинтересны.

К сожалению, автохромы очень хрупкие, а слой крахмала на них с годами осыпается. Сегодня более полусотни автохромов Леонида Андреева хранится в музее писателя в Орле, более трехсот — в Русском архиве Лидса в Англии, остальные — в разных собраниях. В Англии директором архива Ричардом Дэвисом был издан альбом работ писателя. Этой фотографии среди них нет.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 217 (7546) от 17.11.2023 под заголовком «Почти морской волк».