Петербургские страницы жизни пастора Хурта

22 июля 2019 года исполнится 180 лет со дня его рождения, 24 июня - 160 лет со дня закладки церкви Святого Иоанна, где он служил пастором.

Фото из работы автора

VIII региональная олимпиада по краеведению школьников Санкт-Петербурга

«Санкт-Петербургские ведомости» публикуют самые лучшие работы участников олимпиады за 2019 год (в сокращенном виде).

Для 9–11 классов региональная олимпиада является восприемницей ежегодных городских историко-краеведческих чтений школьников Санкт-Петербурга, которые проводились ГБНОУ «СПБ ГДТЮ» при поддержке СПбГУ, РГПУ им. А. И. Герцена, Союза краеведов Санкт-Петербурга и профильных общественных организаций с 1991 года.

Для 8–9 классов региональная олимпиада является восприемницей конкурса «Олимпиадный марафон», который проводился с 2007 года СПб АППО при поддержке фонда Д. С. Лихачева, Союза краеведов Санкт-Петербурга, РГПУ им. А. И. Герцена, СПб ГУ, Российской Правовой академии Министерства юстиции (Северо-Западный филиал).

Выполнила работу: Пермякова Полина, (ГБОУ СОШ №13 с углублённым изучением английского языка, историко-краеведческий клуб «Петрополь», 8 класс).

Петербургские страницы жизни пастора Хурта

Введение

Санкт-Петербург исторически складывался как город толерантности и веротерпимости. С самого основания в городе проживало огромное количество иностранцев, которые основывали свои общины. Величайшей милостью считалось разрешение императором на постройку собственной церкви; только крупные, состоятельные и влиятельные диаспоры могли позволить себе возведение храма. Одной из таких «счастливых» общин была община петербургских эстонцев. С момента своего основания в середине XVIII века и до сих пор она включает в себя талантливых и разносторонних людей: врачей и музыкантов, писателей и художников, которые вносят огромный вклад в культуру своей родной страны Эстонии.

Моя работа посвящена как раз такому выдающемуся человеку - пастору прихода св. Иоанна и фольклористу Якобу Хурту. Интерес к данной теме возник после первой моей поездки в Эстонию; мне сразу же захотелось узнать больше о культуре этой страны, а когда я узнала об удивительной истории петербургской эстонской общины, то захотела непременно изучить эту тему.

С именем Якоба Хурта я впервые встретилась во время разработки авторской экскурсии по эстонскому Петербургу. Тогда я смогла узнать лишь о том, что учился он в Тарту, позже служил пастором в церкви Яани Кирик (Jaani Kirik) на улице Декабристов, где и жил по соседству с храмом, а также занимался фольклором. Конечно, этих сведений было очень мало, поэтому я решила подробнее изучить петербургские страницы биографии Якоба Хурта.

Актуальность моей работы заключается сразу в нескольких памятных датах, связанных с жизнью и деятельностью Якоба Хурта: 22 июля 2019 года исполнится 180 лет со дня его рождения, 24 июня - 160 лет со дня закладки церкви Святого Иоанна, где он служил пастором более 20 лет; кроме того, в 2018-2019 годах Эстонская Республика празднует своё столетие.

Новизна моей работы состоит в том, что на данный момент полное описание жизни и деятельности Якоба Хурта, а также петербургского периода его жизни и работы, отсутствует, а исследование такой значимой фигуры для эстонской культуры необходимо.

Глава 1. Якоб Хурт до приезда в Петербург

Якоб Хурт родился в деревне Химмасте, Верросского уезда Лифляндской губернии Российской империи (сейчас село Химмасте входит в состав эстонского уезда Пылвамаа). С датами рождения Якоба Хурта в различных источниках встречаются расхождения. Так, в Критико-биографическом словаре русских писателей и ученых С.А. Венгерова мы обнаруживаем год рождения Я Хурта - «ок. 1830». В идентификаторе Немецкой национальной библиотеки (Deutsche Nationalbibliothek) указан год рождения — 1839. В идентификаторе Национальной библиотеки Франции (Bibliotheque nationale de France) мы обнаруживаем дату рождения - 22 июля 1839 года.

В отзыве профессора Крона, опубликованном в 1905 году, то есть при жизни пастора, указана другая дата рождения — 7 октября 1839 года. В данной статье также есть информация о том, что в 1889 году участники съезда фольклористов, собравшегося в Париже, «почтили Гурта приветственной телеграммой ко дню его рождения. Ему исполнилось тогда пятьдесят лет». Вероятнее всего, правильная дата указана у К. Крона и Якоб Хурт родился 7 октября 1839 года, а последующие издания просто перепутали две цифры — 7.10 (7 октября) и 10.07 (10 июля).

Будущий ученый родился в семье бедного, но грамотного и набожного школьного учителя — Иоанна Хурта (в России Якоба Хурта звали Яков Иванович). С детства имея интерес к учёбе и даже несмотря на бедность, Якоб успешно оканчивает сельскую школу, приходское и сельское училища, а также Дерптскую (ныне - Тартускую) гимназию. Интерес Хурта к этнографической науке, возможно, появился в юности, ведь в 1857 году вышел сборник эстонского эпоса «Калевипоэг», который был восторженно встречен в обществе.

В 1859 году, в возрасте 20 лет, Якобу Хурту удаётся поступить в Тартуский университет. Способного юношу приняли на обучение, но при этом признали «личностью совершенно без имущества»: «капитал», собранный преподавателями Якоба из гимназии, составлял всего 100 рублей. С учетом дальнейшей перспективы в жизни, а также отцовских настояний, Якоб выбирает богословский (теологический) факультет, хотя самого его привлекали гуманитарные науки: филология и фольклористика.

С самого начала обучения в университете Якоб Хурт начинает активно заниматься фольклористикой и принимать участие в работе Эстонского ученого общества. В 1863 году он издал свою первую работу «Beitrage zur Kenntniss estnischer Sagen und Uberlieferungen, aus dem Kirchspiel Polwe» («Изучение народных легенд и преданий прихода Пылва») в «Записках Дерптского ученого Общества». Публикация имела успех, и известный лингвист, специалист по финно-угорским языкам, член Петербургской Академии Наук Фердинанд Иванович Видеман сделал Якоба своим помощником в работе по изучению южно-эстонских диалектов: мульгиского, тартуского и выруского. В 1864 году Хурт выпускает небольшую брошюру в поддержку новой орфографии эстонского языка.

В следующем 1865 году Якоб оканчивает Тартуский университет кандидатом богословия (теологии). Кандидатская диссертация Хурта была посвящена исследованию деятельности Хейнриха Шталя — пастора, известного литератора и инициатора издания церковной литературы на эстонском языке.

Благодаря книге Т.И. Буткевича «Протестанство в России» (1913), мы узнали, как во времена Якоба Хурта становились пасторами. Сначала претендент становился «кандидатом духовенства евангелическо-лютеранской церкви». Для этого необходимо было окончить полный курс богословских наук в Дерптском (Тартуском) или Гельсингфорсском (Хельсинкском) университетах и по окончании сдать экзамен перед богословским факультетом.

Далее кандидат сдавал экзамены на получение права проповедовать. До этих экзаменов допускали на основании целого перечня документов, куда также входили свидетельство от университета «об аккуратном, на протяжении всего курса изучения наук, посещении богословских лекций..., о безукоризненном поведении», а также свидетельство о знании русского языка. Судя по тому, что Якоб Хурт дошел до «практикантской» стажировки, документы он предоставил, а также сдал экзамены: написал богословское сочинение на латыни, переводил с греческого и латыни древних авторов, выступал с проповедью экспромтом и сдавал экзамен по догматике, символике, Ветхому и Новому заветам, нравоучению и философии. Все эти экзамены давали кандидату право проповедовать, «и каждый лютеранский пастор мог допускать [их] проповедованию с кафедры в своей кирке». Отметим, что факт сдачи этих экзаменов говорит нам о том, что Хурт обладал определенными характеристиками, ведь на экзаменах проверяли «память, находчивость, самообладание, большую и меньшую приятность голоса, выразительность и вообще способность и искусство говорить с кафедры».

К следующему этапу сразу допускали только того, кто по всем экзаменам был аттестован на «отлично». Поскольку между окончанием Университета и рассмотрением кандидатуры Хурта на пасторскую должность проходит три года — предположим, что по каким-то предметам он получил отметку «хорошо». В этом случае второй этап экзаменов на должность пастора откладывался на год. Поэтому после окончания университета Якоб Хурт (вероятно, предварительно сдав экзамены), устраивается на работу домашним учителем детей академика Александра Федоровича Миддендорфа — известного зоолога, участника многочисленных экспедиций на Камчатку и на Крайний Север, члена Российской Академии наук и Русского географического общества. Отметим, что знакомство с Миддендорфом, возможно, еще более упрочило желание Я. Хурта заниматься этнографией, ведь из экспедиций Миддендорф привозил и этнографические материалы.

Вероятно, через год после окончания Университета, в 1866 году, Якоб Хурт (см. Приложение II, рис. II.I) приступил ко второму этапу экзаменов на должность пастора. Для этого необходимо было сдать еще два экзамена: 1) написать сочинение по практическому богословию, 2) продемонстрировать владение языком прихода, где кандидат хотел быть пастором, показать опыт преподавания, владеть педагогикой и методикой обучения, продемонстрировать знание церковного устава и разбираться в вопросах практического богословия. Очевидно, Якоб Хурт с этими экзаменами справился, поскольку начал стажировку в церкви Отепя: «После удачно выдержанного экзамена кандидат обыкновенно определялся на год («практикантский» или «практический год»), без всякого определенного содержания, в помощники к пастору...». Якоб Хурт проходил практикантский год в храме Отепя.

Успешное прохождение всех испытаний второго уровня давало право быть избранным или призванным в пасторы конкретного прихода, но это право кандидат получал лишь на определенное количество лет: тот, кто сдал на «отлично» - на три года, «хорошо» - на два, «достаточно» - на один год.

Якоб Хурт, к сожалению, не стал пастором в 1867 году, так как консистория - церковный совет - в Риге не утвердила его кандидатуру на пасторскую должность. В источниках мы пока не выяснили, почему это произошло, но можем предположить, что это связано с его эстонским происхождением. Т.И. Буткевич пишет о том, что не было единого принципа назначения пасторов: одних выбирали сами прихожане, других назначал патрон храма, третьих — консистория. Особенно много проблем с избранием пасторов было именно в Прибалтике, где у власти стояла немецкая аристократия и пасторы часто назначались в обход воли паствы, что «нередко вызывало даже нетерпимые беспорядки среди населения — бесправных прихожан».

Так и не став пастором, Якоб Хурт, сдав учительский экзамен при университете, в 1868 году уезжает на крупнейший эстонский остров Сааремаа. Там он начинает преподавать в гимназии города Куресааре. В скором времени Якоб Хурт получает место учителя в Дерптской гимназии, где обучался он сам, что побудило его переехать обратно в Дерпт (Тарту). Там он преподаёт детям «древние языки», а также географию.

Дерптский период жизни Якоба Хурта становится одним из самых плодотворных в его жизни. В 1869 году его избирают президентом Комитета по созданию Александровского училища, названного в честь Александра II и созданного по инициативе эстонского крестьянства. Хурт начинает заниматься редактированием календарей. Также, в течение двух лет Якоб Хурт исполнял обязанности президента Дерптского общества эстонских земледельцев.

Одним из самых важных событий как в тартуском периоде, так и во всей жизни и деятельности Якоба Хурта становится первый Всеэстонский Певческий праздник, который прошел 18 — 20 июня 1869 года. Хурт стал членом оргкомитета праздника и получил почётную возможность обратиться к народу с программной речью на празднике , что свидетельствует о большом уважении к нему.

В 1871 году создается эстонское литературное общество “Eesti Kirjamesste Selts” и Якоба Хурта избирают его председателем [36]. Основной задачей данного общества было изучение устных народных преданий эстонцев. К. Крон пишет: «Члены сообщества вменили себе в почетную обязанность сохранить от забвения устные народные предания. Материалы ревностно собирались в различных местностях Эстляндии, хотя скромные средства Общества дозволяли только в исключительных случаях выдачу небольших денег на поездку или за исполненную работу».

В 1872 году Якоб Хурт становится пастором в поселке Оденпе (ныне входит в состав уезда Валгамаа на границе с Латвией) и селится в здании Церковной Мызы. Для этого ему, вероятно, пришлось снова держать экзамен, так как с прошлого прошло уже 6 лет. В книге Т. Буткевича мы нашли подробное описание обряда посвящения пасторов: накануне посвящения пастор принимал пасторскую присягу, в день посвящения собиралась вся община, шло торжественное богослужение, по завершении которого новопосвященный пастор причащался со всей общиною. Пастору выдавалось свидетельство о посвящении. Перед следующим главным богослужением проходил обряд введения проповедника на должность — это также большой церковный праздник, на который приглашался весь приход. Можно предположить, что вступление пастора Хурта на должность было воспринято прихожанами с радостью. Влияние нового пастора в приходе было очень велико: при его содействии были построены три школы, созданы три оркестра, улучшен порядок обучения в школах.

В Интернете я нашла сайт мэра города Отепя, на котором есть информация о лютеранской церкви Св. Марии. Указано, что Якоб Хурт был пастором храма с 1872 по 1880 годы. О деятельности пастора Хурта говорится так: «Он неустанно действовал, чтобы повысить образовательный и духовный уровень людей» (перевод наш — П.П.). На сайте также указано, что Хурт предпринял перестройку храма с целью расширения, чтобы вместить всех верующих, так как этот храм - единственный в Отепя.

В РНБ мне удалось найти «Алфавитные списки церквей римско-католического, евангелическо-лютеранского и евангелическо-реформаторского исповеданий в империи» и выяснить, что к приходу Оденпе (так назывался город Отепя до 1917 года) Лифляндского консисториального округа Лифляндской губернии Дерптского уезда было приписано 8157 человек, на которые приходился всего один пастор! Таким образом, роль пастора Хурта была важна еще и потому, что в церкви Отепя он был единственным.

Именно в Оденпе Хурт углубляется в фольклористику и привлекает к сбору народных песен 114 человек в 58 эстонских приходах. В 1875 году Хурт приступил к научному изданию народных песен, и в 1886 году издал два тома «Старые гусли» («Vana kannel»), а также трёхтомник «Песни сету» («Setukeste laulud») из 2 тысяч текстов. Профессор К.Крон пишет об этих изданиях так: «следует поставить за заслугу редактору не только прекрасное расположение, но и основательное и тонкое знание языка и его диалектов». В общей сложности в состав этих двух работ вошли более 13 тысяч текстов народных песен.

В эти же годы Я. Хурт публикует статьи в «Записках эстонского ученого Общества» - “Uber die estnischen Partikeln ehk und woi” («Об эстонских частицах ehk и woi” ) и “Uber die Ortsnamen aufst” («О названии мест»). В это же время он пишет докторскую диссертацию по лингвистике, посвященную именам собственным в эстонском языке: «Die estnischen nomina auf – ne purum».

К 1880 году окончательно обострились отношения Якоба Хурта с немецкими и онемеченными священниками, ведь пастор стремился вести службы на эстонском языке, переводить церковную литературу, что порой очень не нравилось «верхушке» духовенства Эстонии, большую часть которой составляли именно немцы. Именно это и поспособствовало переезду Якоба Хурта в Санкт-Петербург.

Глава 2. Приход пастора Хурта

К моменту приезда Якоба Хурта в Санкт-Петербург, приход св. Иоанна существовал уже 38 лет и был уже достаточно крупным. Как пишет Н. В. Юхнева, «эстонская лютеранская община насчитывала 10,6 тыс. прихожан, однако некоторые из них были жителями пригородов». Во второй половине XIX века эстонцы массово переезжали в Петербург: «недостаток и низкое качество земли, высокая арендная плата... способствовали миграции крестьянского населения из деревни в город», причем многие эстонцы сначала переезжали из деревень в Ревель (Таллинн) или Нарву, а оттуда ехали в Петербург. Н. Юхнёва отмечает, что «эстонцы в Петербурге стремились спастись от ассимиляторской политики прибалтийских немцев», поэтому численность прихода единственной эстонской евангелическо-лютеранской кирхи в Петербурге выросла с 5400 прихожан в середине XIX до 22000 в 1908 году. Таким образом, переезд пастора Хурта в Петербург из-за конфликта с немецкими священниками не был исключением.

Интересно, что до второй половины 1880-х годов приход был не полностью эстонским, а частично и немецким. Скорее всего, это было связано с тем, что в те времена господствующие сословия в Эстляндии были немецкими, а сами эстонцы в большинстве своём подчинялись немцам, вследствие чего для многих из них немецкий язык был вторым родным.

По данным Первой всеобщей переписи населения Российской Империи 1897 года, из всех 12 238 эстонцев Петербурга 6431 были мужчинами, а 5807- женщинами. Если говорить о занятиях приезжавших в Петербург эстонцев, то 42% из них составляли военные и их семьи. Около 36% были крестьянами, а 21% - мещанами. Много людей было занято в ремесле и на заводах. Более 90% эстонцев были грамотными, причем многие хорошо владели русским языком.

Начиная со второй половины XIX века мотивом для переезда стало также и образование. Зачастую на Родине невозможно было достойно обучиться. В российскую столицу ехали поступать в Консерваторию и Военно-медицинскую академию. Этот процесс, названный позже «национальной революцией» возник во многом благодаря Якобу Хурту. Так, петербургские эстонцы превратились в богемное сословие учёных, художников, музыкантов и писателей.

Изучив таблицы, основанные на данных различных переписей населения, я сделала вывод о том, что для петербургских эстонцев вера и религия была одной из главных частей в жизни. Порой люди ехали в Церковь святого Иоанна из Кронштадта, Пушкина, Павловска! Когда их спрашивали, почему они это делают, они отвечали: «мы хотим верить на родном языке».

Также любопытна история о том, что до строительства на Лермонтовском (Ново-Петергофском) проспекте Исидоровского храма, Церковь св. Иоанна посещали также и православные эстонцы города. Чтобы прослушать православное богослужение на родном языке, им приходилось добираться до Кронштадта. У некоторых из них просто не было возможности ехать так далеко, поэтому и приходилось ходить в лютеранскую церковь. В конце концов, все петербургские эстонцы были христианами, что и объединяло приверженцев двух разных направлений.

Таким образом, перед пастором Хуртом стояла очень непростая задача: объединить очень разных прихожан церкви св. Иоанна, уменьшить количество конфликтов между ними и создать надёжное и прочное лютеранское братство.

Глава 3. Якоб Хурт на страницах справочников «Весь Петербург»

Многие источники, упомянутые мною ранее, содержат информацию о том, что Якоб Хурт приехал в Петербург с семьёй и работал в столице не только в качестве пастора. Однако конкретные сведения об адресах пастора Хурта, членах его семьи и местах работы нам с научным руководителем удалось намного позже, изучая справочники «Весь Петербург» и «Весь Петроград».

к 1898 году местом работы Хурта официально называется Церковь св. Иоанна (Jaani kirik). Пастор живёт в служебной квартире, а, кроме эстонской церкви, служит ещё в двух - церкви св. Анны (вероятно, Анненкирхе (Annenkirche) на ул. Кирочной) и св. Марии. В книге «Алфавитные списки церквей римско-католического, евангелическо-лютеранского и евангелическо-реформаторского исповеданий в империи» указаны две церкви Св. Марии в Петербурге — это финская церковь на Большой Конюшенной и церковь на Петербургской стороне. Но вторая церковь вряд ли могла быть местом работы пастора — ей полагался всего 1 священник на 600 человек паствы. А вот финская церковь Св. Марии на Конюшенной была большой — три священника на 19222 прихожанина. Возможно, в ней и служил пастор Хурт. В 1898 году Хурт также работал в Гимназии теперь уже Императорского человеколюбивого общества. Сведений о семье по-прежнему нет.

1899-1901 годы. Якоб Хурт по-прежнему работает в Гимназии Императорского Человеколюбивого общества, но количество церквей, где он служит, сократилось до двух: эстонской - св. Иоанна, и финской - св. Марии. Адрес прежний: Офицерская-54. В справочнике 1899 года вновь появляется информация о сыне Якоба Максе, который теперь стал проживать по адресу: Канонерский пер., 1-142. В 1900 году ему присваивают звание потомственного почётного гражданина. В 1901 Макс пропадает из справочника. В том, что Макс стал потомственным почетным гражданином, нет ничего удивительного: «дети протестантских проповедников... принадлежат к потомственному почетному гражданству».

В 1902 году Якоб Хурт начинает работать в Эстонском обществе трезвости «Верность» и, как и ранее, служит в эстонском и финском приходах. Живёт он на Офицерской-54, о семье информации нет.

1903-1904 годы стали для Якоба Хурта «особенными» хотя бы потому, что он меняет свой адрес. Теперь он селится на Малом Царскосельском, 13, работает только в Церкви св. Иоанна и эстонском обществе трезвости «Верность». В справочнике он записан как «заслуженный пастор» и «доктор». О втором звании мне уже было известно; в прошлых главах я уже писала о защите им диссертации по языкознанию в Гельсингфорсе. Звание «заслуженного пастора» скорее всего говорит о том, что он был снят с основной должности в Яани Кирик (и поэтому освободил пасторскую квартиру), но продолжал помогать приходу. В справочнике 1904 года мы вновь находим информацию о сыне - Макс Хурт, потомственный почётный гражданин, служит в 11 роте, 7 Измайловского полка.

В 1905 году Якоб Хурт вновь меняет свой адрес - теперь это Петергофский, 17. В качестве места работы указывается только эстонское общество трезвости «Верность». Сын Макс, как и в прошлом году служит в Измайловском полку, 11 роте.

1906 год. Адрес заслуженного пастора и доктора: Петергофский, 17. В качестве места работы - фраза: «Издатель народных песен на эстонском языке». О сыне сведений нет.

В 1907 году Якоб Хурт, вероятно, из-за проблем со здоровьем, перестаёт работать. Он живёт на Петергофском, 17. Имя сына изменилось: теперь это Маркус Хурт. Однако тот факт, что полк, рота и номер остаются неизменны говорит нам, что это, скорее всего, один и тот же человек, которого ранее звали Максом.

Глава 4. Семья Якоба Хурта

Изучая историю семьи Хуртов, я нашла удивительный генеалогический сайт https://www.geni.com на эстонском языке с материалами из эстонских архивов, благодаря которому мне удалось прояснить информацию о родителях Якоба, о которых я писала ранее, а также о его жене и детях.

Евгению Карловну Хурт на самом деле звали Адель Евгения, её девичья фамилия – Оэттель. Родилась она в 1847 году в городе Тарту, скорее всего там и познакомилась с будущим мужем. Также мне удалось найти дату свадьбы Якоба и Евгении: 22 июля 1868 года. Умерла супруга пастора, как я и предполагала ранее, в 1918 году в возрасте 71 года. Похоронена в Таллинне.

У Якоба и Адель Евгении было пятеро детей: три дочери и два сына.

Старшую дочь звали Матильдой. Она появилась на свет ещё в Тарту в 1869 году. Позже вышла замуж за известного эстонского писателя Александра Мейвалья. У них родилось четверо детей: Александр, Хелми, Эрика и Хилдегард.

Второй ребёнок - это уже известный нам Макс Хурт. Он родился двумя годами позже сестры, в 1871 году также в Тарту. Известен тем, что стал первым директором Хозяйственно-Промышленной компании Эстонии. Похоронен в Тарту. Жена, Мария Васильевна Хурт, известная нам, это на самом деле Мари Эмили Ландесен из Австрии, Зальцбурга. У Мари и Макса был единственный сын Рольф.

Через три года родился второй сын и третий ребёнок Якоба и Евгении- Рудольф Хурт (см. Приложение II, рис. II.V). Он работал в одной из крупнейших эстонских корпораций. У него и его жены Хелми было трое детей: Эрика Сигрид, Гуннар и Сигурд.

Следующей, в 1876 году, уже в Отепя, родилась дочь Хилдегард. К сожалению, умерла она очень рано - когда ей было всего три месяца.

Через год появилась на свет в Отепя знакомая нам Линда Хурт. Как удалось выяснить ранее, она приезжала с родителями в Петербург. Замужем никогда не была.

Последней, в 1879 году, родилась дочь Хелми. Умерла она, как и сестра Хилдегард, тоже очень рано - когда ей было два года. Вероятно, это произошло уже в Петербурге.

Таким образом, трое из пяти детей Якоба Хурта дожили до преклонных лет, сыновья были почитаемы в обществе. А ещё у пастора и его жены было восемь внуков.

Глава 5. Петербургский период жизни пастора Якоба Хурта

Итак, как мы уже знаем, что по приезду в Петербург Якоб Хурт становится пастором в Церкви святого апостола Иоанна (Jaani Kirik) на Офицерской улице (ныне - ул. Декабристов) и селится в квартире на первом этаже в церковном доме по соседству с храмом. Церковнослужительский дом при Яани кирик был построен одновременно с храмом в 1859-60 году. В цокольном этаже дома была квартира кюстера и сиротский дом. Первый этаж занимал пастор, на втором располагалась комната помощника пастора и квартиры для сдачи внаем.

В архиве Санкт-Петербургского общества эстонской культуры мне удалось найти уникальную фотографию большого зала в квартире Хурта, на которой мы можем видеть пианино, большое количество книг и картин, что в очередной раз говорит нам об увлечении пастора искусством. По адресу Офицерская улица, 54 Якоб Хурт проживет 22 года.

Как выглядел пастор евангелическо-лютеранского прихода? При совершении богослужений все пасторы носили особое должностное одеяние: «широкий талар из черной шерстяной или шелковой материи..., белый воротник с висящими наперед концами и бархатный барет (головной убор средневекового покроя)». На фотографии Якоба Хурта мы видим именно такое облачение. Обращает на себя внимание большой крест на груди пастора — возможно, это золотой наперстный крест, которым награждали «отличнейших и благонамереннейших из протестантских проповедников».

Основные обязанности пасторов заключались: 1) в произнесении проповедей и наставлении догматам веры и нравственности, 2) в совершении общественных богослужений и частных треб и 3) участии в церковно-административном управлении религиозною жизнью прихожан и в заведывании церковно-приходским имуществом». Содержание пасторам платили из государственной казны, также они имели право пользоваться доходами от исправления треб. Они могли на законных основаниях принимать деньги за требы, но не имели права отказать в совершении священнодействия, если прихожанин не имел средства платить.

Пастор Хурт много работал с прихожанами. По справочнику «Алфавитные списки церквей римско-католического, евангелическо-лютеранского и евангелическо-реформаторского исповеданий в империи», изданному в 1885 году в приходе пастора Хурта, как мы помним, было 11150 человек на два пастора. Хозяйство у пастора Хурта тоже было огромным: помимо Яани кирик в ведении пастора были филиальные домовые церкви при городской богадельне в Смольном, одиночной тюрьме, петербургском исправительном арестантском отделении, молитвенный дом в Колпине. К приходу также были причислены эстонцы, находившиеся в пересыльной тюрьме и доме предварительного заключения, а также все эстонское население пригородов — Сестрорецка. Шлиссельбурга, Петергофа, Царского Села и Колпино.

Для управления таким большим хозяйством при церкви Св.Иоанна существовал церковный совет, и в фондах РНБ мне удалось найти «Инструкцию Евангелическо-лютеранскому приходу церкви Св. Иоанна в Санкт-Петербурге», утвержденную 9 января 1880 года. Из этого документа мы узнаем, что имуществом храма распоряжался церковный совет из 12 светских членов и пасторов прихода, которым руководил почетный патрон, совет избирали на три года. Членом совета становились лица, состоящие в приходе не менее двух лет и имеющие возраст не менее 25 лет. Весь приход, как мы уже говорили, делился на две национальные части: немецкую и эстонскую, в документах они даже фигурируют как разные приходы — немецкий и эстонский. От имени прихожан избиралось еще 12 депутатов (поверенных), по 6 от каждого прихода, которые ежегодно проверяли состояние кассы и расходование средств церковным советом, разрешали совету расходование средств и т.п. В Инструкции мы также обнаруживаем, что помимо церковного совета и депутатов, в эстонской части прихода выбирали старост, которые следили за порядком во время богослужений, старост выбирал проповедник и утверждал совет. Вероятно, немецкие и эстонские богослужения проводились отдельно, и прихожане также собирались по очереди. Таким образом, в обязанности пастора входила работа со всеми органами общественного управления храма.

Также существовал особый кодекс чести священнослужителя. И.П. Буткевич пишет об этом так: «Они тщательно должны избегать всего, что может дать повод к обвинению их в праздности, легкомыслии и невоздержанности, и, посвящая главную часть свободного времени распространению своих познаний в Св. Писании и в богословских науках, даже в самые часы отдохновения не терять из вида достоинства и святости своего звания».

В праздности Якоб Хурт точно не мог быть обвинен, так как был чрезвычайно деятельным человеком. Так, пасторам вменялась работа на ниве образования: «предметом попечения лютеранских пасторов должны быть школы и вообще воспитание юношества в их приходах». Известно, что Якоб Хурт активно ходатайствовал о строительстве каменного здания церковной школы при храме. Он как никто другой знал, что детям обязательно нужно учиться, особенно на родном языке. Для плодотворного обучения нужны хорошие условия. В «Церковном листке Эстонского прихода Св. Иоанна в Петербурге» 1884 года, изданном при большом участии Якоба Хурта, писалось: «Наше школьное здание - маленькое и старое. Поскольку оно построено из дерева и много раз ремонтировано, с каждым годом оно заметно разрушается. Мы должны с заботой заранее думать о строительстве новой школы. Кроме того, школа непременно требует расширения... Зарплаты школьных учителей настолько низки, что на них тяжело найти учителя и ещё тяжелее удержать… Некоторые (дети; прим.) ходят в школу с чужим языком и чужой верой… Многие и родной язык забывают … Построим своему молодому поколению достойную и полноценную школу, где бы их воспитывали полезными поданными для страны и верными подвижниками Иисуса Христа!». Во многом благодаря Якобу Хурту к концу XIX эстонские дети получили каменное здание для школы, а также возможность получить одно из лучших возможных образований в городе.

В 1897 году по инициативе помощника Якоба Хурта Я.Леллепа при Церкви святого Иоанна было создано Санкт-Петербургское эстонское общество молодых людей лютеранского вероисповедания, президентом которого стал Я.Хурт. Подобные общества были чрезвычайно популярны в Петербурге конца XIX века. В РНБ нам удалось найти «Устав евангелического общества юношей в Санкт-Петербурге», в котором есть строки, роднящие все подобные организации: «цель общества заключается в том, чтобы предохранять принадлежащих к оному юношей от опасных для нравственности их влияний, которые особенно соблазнительны в этом возрасте, и вместе с тем содействовать дальнейшему нравственному и умственному развитию юношей». На собраниях играли в шахматы, пили чай и обсуждали отрывки из Библии. Также члены общества устраивали «вечера с речами", причем тематика докладов касалась литературы, языкознания, права,этнографии, то есть не была сугубо религиозной. Позже при обществе образовался и хор, которым руководил Калкун, а потом Р. Тобиас. Пастор Хурт поддерживал общество, принимал участие в его жизни. Для него было важно привить детям идею национального самосознания. В 1898 году при обществе появилась библиотека, а в 1899 году- духовой оркестр.

Пастор Хурт был знаком со многими известным людьми — учеными, музыкантами, художниками. Нам удалось выяснить, что в 1891 известный эстонский скульптор А. Вейценберг создавал с натуры портрет Якоба Хурта.

Из справочника Е.Е. Князевой и Г.Ф. Соловьевой мы также узнали, что при церкви Св. Иоанна работали два приюта для стариков и детей. В справочнике «Весь Петербург» за 1903 год мы обнаруживаем, что при приходе была школа в 5 классов, приют для мальчиков на 16 человек , 12 девочек и 6 старушек.

Но самым главным делом Якоба Хурта в Петербурге стало именно исследование устного народного творчества. В российской столице на тот момент проживало не менее 20 тысяч эстонцев, и это давало Хурту большие возможности для занятия фольклористикой. Он постоянно занимался сбором материалов и даже в 1883 году отправил на собственные средства «молодого филолога в Перновский уезд для обстоятельного обследования двух приходов». В период отпусков в 1884 и 1886 годах Хурт ездил в экспедиции в Псковскую область к сетукезам (народ сету).

Впоследствии этот материал систематизировался Хуртом и его помощниками и объединялся в отдельные тома. Благодаря труду Якоба Хурта и его помощников, в Эстонии был создан один из богатейших фондов национального фольклора: 162 тома, состоящих из 114700 страниц. Я.Хурт постоянно публиковал отчёты о ходе акции, чтобы люди могли оценить и свой вклад в развитие науки. Всего пастор Хурт опубликовал в газетах 122 отчета, в которых указывал, тех, кто сообщил сведения. Это было единственной наградой добровольным корреспондентам.

В общей сложности в сборниках было опубликовано 207 000 фольклорных произведений, среди которых 45 000 песен, 10 000 сказок и преданий, 52000 поговорок, 40000 загадок, 60000 суеверий и суеверных обычаев, в общей сложности материал был собран в 160 рукописных томов. К большому счастью, всё собрание фольклора Якоба Хурта дошло до наших дней. Сейчас оно хранится в Эстонском литературном музее в Тарту.

Но сфера научных интересов Якоба Хурта не ограничивалась эстонским фольклором. Он также занимался переводческой деятельностью. Еще в 1882 году Хурт сделал перевод русских судебных уставов, который был издан в Петербурге. Также в 1880-90-е Хурт по поручению Академии наук работал над новым дополненным изданием эстонско-немецкого словаря Видемана. Напомним, что в студенческие годы Я. Хурт работал вместе с Ф.И. Видеманом, поэтому логично, что он продолжил дело своего учителя, умершего в 1887 году.

По поручению Императорского Русского Географического общества Якоб Хурт совершил поездку в Псковскую область, к народу сету, в которого сохранилось много старинных эстонских песен, мифов, легенд и сказок. По итогам экспедиции доктор Хурт составил двухтомный труд, изданный в Гельфингфорсе (Хельсинки) в 1904 году, где первый том посвящен песням эпического характера, во втором томе изданы лирические песни. Об этой работе К.Крон скажет так: «материал расположен в образцовом порядке и фонетическая сторона редактирована с величайшим тщанием». Заинтересовавшись преданиями народа сету, Якоб Хурт также опубликовал работу, посвященную народной астрономии эстонцев (Essti astronomia, 1899).

За вклад в изучение этнографии в 1904 году сообщество фольклористов и профессор К.Крон ходатайствовали перед Императорским Русским географическим обществом о присуждении Хурту большой золотой медали «в виду такой, достойной удивления научной деятельности, не имевшей поддержки ни в принадлежности к научной корпорации, ни в обеспеченном официальном положении, а исходившей лишь из собственной инициативы и выполненной при самых затруднительных обстоятельствах».

Якоб Хурт трудился не покладая рук много лет, и 13 января 1907 года в возрасте 67 лет он ушёл из жизни в Петербурге. Похоронили пастора Хурта на тартуском кладбище Раади при огромном стечении народа. Все хотели попрощаться с великим человеком, священником и фольклористом Якобом Хуртом, сделавшем столь много для эстонского народа.

Заключение

Первые шаги в изучении биографии Якоба Хурта сделаны. Мне удалось решить ряд задач, обозначенных в начале исследования, а именно:

1. Я разделила жизнь Якоба Хурта на эстонский и петербургский периоды и постаралась проанализировать каждый из них;

2. По материалам справочников «Весь Петербург», «Весь Петроград» я установила все адреса Якоба Хурта в нашем городе, а также ряд адресов, по которым проживали члены его семьи.

3. Мне удалось найти информацию о семье пастора, а также рассказать о его многогранной деятельности в нашем городе.

4. Я сделала первые шаги в изучении научной деятельности доктора Хурта, перечислила и описала этапы научной биографии ученого.

5. Я проанализировала, какой была эстонская община Санкт-Петербурга в конце 19 века и постаралась показать уникальную роль Якоба Хурта в жизни петербургских эстонцев.

Процесс изучения биографии Я.Хурта осложняется тем, что большой пласт документов и его публикаций — на эстонском языке, которым я пока не владею. Но в данный момент я уже пошла на курсы и надеюсь, что в скором времени смогу читать на языке Якоба Хурта.

Я не считаю свою работу завершенной. Впереди - работа в Эстонском литературном музее города Тарту, поездка в Музей-комнату Якоба Хурта в Отепя, встречи с членами Санкт-Петербургского общества эстонской культуры. И главное - работа в Российском Государственном историческом архиве и Центральном Государственном историческом архиве Санкт-Петербурга, где хранятся материалы евангелическо-лютеранской церкви Св. Иоанна.

Я искренне надеюсь, что смогла передать свой интерес к данной теме другим людям, ведь именно благодаря таким выдающимся деятелям прошлого, как Якоб Хурт, у культуры появляется будущее.

В свое время Якоб Хурт сказал: "раз мы не можем быть великими силой или числом, мы можем стать великими в культуре". Любовью к своему народу он освятил свою жизнь, и достиг своей цели, сделав Эстонию страной богатейшего культурного наследия.