«Пьемонтская ласточка». Как оборвалась жизнь оперной певицы Анджолины Бозио
Артистическая карьера Анджолины Бозио продолжалась всего тринадцать лет. РЕПРОДУКЦИЯ. ФОТО АВТОРА
«Пьемонтская ласточка» - так называли очаровательную 25-летнюю итальянскую актрису Анджолину Бозио, родившуюся в Турине (историческом и культурном центре Пьемонта). В Петербурге она впервые побывала в 1855 году. Молодая певица обладала серьезным, в основном «вердиевским» репертуаром, блестящей репутацией и летящей впереди ее гастролей славой, заранее освещаемой в прессе.
Отмечая ее прибытие, «Санкт-Петербургские ведомости» 29 сентября того года сообщали: «Наконец... приехала примадонна сопрано, госпожа Бозио... Голос [ее. - Ред.] обширный высочайший сопрано с прелестными нотами среднего регистра».
Родителями Анджолины были бедные странствующие артисты, выступавшие как певцы и драматические актеры, и свою любимую дочь они выпустили в гастрольную жизнь совершенно одну. Храбрая, трудолюбивая, целомудренная, абсолютно подходящая под прототип знаменитой Консуэло (хотя создавала Жорж Санд этот образ с Полины Виардо), Анджолина Бозио пела во многих городах Италии, везде вызывая восторг и поклонение.
Первой ее ролью в петербургской Итальянской опере на сцене Большого Каменного театра была Джильда, затем последовали еще две героини опер Верди: Леонора и Виолетта. За четыре года работы в Петербурге Бозио исполнила десятки ролей в операх итальянских композиторов.
«Она самая симпатичная певица из всех, которых мы слышали, - так говорилось в «Санкт-Петербургских ведомостях» в обширной рецензии анонима под литерой «Z», посвященной сразу нескольким певицам. - Публика слушает это неземное пение и боится проронить одну нотку».
В начале 1856 года Анджолина исполнила партию графини Формутье в опере Россини на сюжет комедии Эжена Скриба «Граф Ори». Эта опера относится к разряду pasticcio (с итальянского переводится как «паштет»); на две трети опера специально была «приготовлена» Россини из других его произведений - «Путешествия в Реймс» и «Одоардо и Кристина».
На эту сценическую шутку откликнулся петербургский «Театральный и музыкальный вестник», резонно заявив, что не только певцы обязаны композиторам своим успехом, но и композиторы в значительной степени зависят от того, как певцы исполнят их творения. От исполнения Бозио роли графини Формутье публика пришла в неописуемый восторг, назвав ее «дивной» и «несравненной».
В самом начале петербургской карьеры Анджолина Бозио охотно принимала участие в благотворительных концертах для нуждающихся студентов, проводимых в зале столичного университета. 10 февраля 1856 года Анджолина выступила в концерте, где участвовал Милий Балакирев. Возможно, именно он и аккомпанировал певице, когда она исполняла арию из «Дон Жуана».
Спустя несколько лет Бозио была награждена титулом первой певицы их императорских величеств, что было почетно, но и обязывало участвовать во всех концертах, назначенных двором. Поэтому и пришлось ей в 1859 году отправляться в Москву, хотя ее и отговаривали ехать ввиду недомогания (она простудилась).
Вернулась Анджолина в Петербург совершенно больной. Поразительно, но за месяц до кончины она увидела сон, будто все певицы Итальянской оперы поют Requiem, и лишь она одна сидит поодаль и не может петь со всеми...
Петербургским адресом певицы были меблированные комнаты «Рим» в доме Демидова на углу Малой Садовой (современный адрес: Невский пр., 54). Здесь «пьемонтская ласточка» провела все четыре года жизни в российской столице, здесь же она и окончила земное существование.
«И живая ласточка упала на горячие снега», - написал Осип Мандельштам в набросках своей книги об Анджолине Бозио.
Актриса умерла 31 марта (12 апреля) 1859 года, перед смертью умоляя, чтобы ее похоронили в Петербурге. Пожелание выполнили: прах певицы захоронили на католическом кладбище на Выборгской стороне, а в 1939 году, когда погост ликвидировали, могилу перенесли в Александро-Невскую лавру.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 240 (6593) от 20.12.2019 под заголовком «Подмостки Примадонна Бозио».
Комментарии