Печальный памятник любви. Как молодая девушка погибла в день своего рождения
Однажды, будучи на Волковском кладбище, я обратила внимание на одиноко застывший среди оградок и крестов памятный камень, покрытый мхом и лишайником. На граните высечено имя – Соня Щепкина и надпись, показавшаяся очень странной: «Не хватит сил – прими добровольно смерть. Все или ничего!». Ниже – даты жизни: 25.III.1886 – 25.III.1907. Как случилось, что молодая девушка погибла в день своего рождения?
ФОТО Pixabay
Вот что мне удалось узнать. Софья Щепкина родом из Ростова была слушательницей Высших Бестужевских курсов и, кроме того, участницей подпольного социал-демократического движения. На одном из собраний революционеров она познакомилась с очень интересным молодым человеком. Звали его Рудольф Самойлович, правда, он жил по поддельному паспорту, в котором значился Александром Сорокиным.
Нового знакомого Сони разыскивала полиция. Самойлович был выходцем из Азова, учился на физико-математическом факультете Новороссийского университета, затем окончил Горную академию в немецком Фрейберге. За революционную деятельность был выслан в Архангельскую губернию, откуда бежал и нелегально приехал в Петербург. «24 года, рост выше среднего, волосы темно-русые, нос обыкновенный, лицо чистое, глаза карие, ходит в очках» – такие приметы сообщал начальник Архангельского губернского жандармского управления.
Между Софьей Щепкиной и Рудольфом Самойловичем завязался роман. Влюбленные обручились и намеревались через год обвенчаться. Увы, их планам не суждено было сбыться. О том, что случилось в злополучный мартовский день, известно со слов внучки Самойловича Ольги Яковлевны Поповой. «...В 1907 году организация была раскрыта, началось следствие. Софья не выдержала допросов и выдала одного из членов организации... Придя после допроса домой, Софья отравилась, оставив записку: «Не хватит сил — прими добровольно смерть. Все или ничего!». По воле жениха слова этой записки были высечены на надгробном памятнике...»
Разумеется, такие строки вряд ли могли появиться в те годы на православном кладбище: вероятно, решение девушки относительно своей судьбы не афишировалось. Эпитафия, которую мы видим, явно позднего происхождения, поскольку написана в послереволюционной орфографии. По всей видимости, тогда, весной 1907 года, могила Софьи Щепкиной выглядела как-то иначе.
На похоронах невесты Рудольф Самойлович познакомился с ее старшей сестрой Марией, внешне очень похожей на Софью, слушательницей медицинского факультета Лозаннского университета и Петербургского женского медицинского института. Их отношения развивались не менее стремительно, чем роман с Соней. Вскоре они обручились, а затем и обвенчались.
Чтобы получить разрешение на брак с иудеем, невеста перешла в лютеранство: это вероисповедание допускало подобные «послабления». И, как декабристка, отправилась за мужем в ссылку, поскольку Самойловича все-таки арестовали и повторно сослали в Архангельскую губернию. В то время она уже была на последних месяцах беременности. В марте 1909 года на свет появилась дочь. Ее назвали Соней, и едва ли это было случайно...
Софья Рудольфовна Самойлович посвятит свою жизнь науке – станет геологом, проживет долгую жизнь. А Мария Ивановна Щепкина, родив в 1912 году еще одну дочь, которой дала двойное имя Мария-Тамара, через несколько лет все-таки ушла от Самойловича. Может быть, чувствовала, что муж любит не ее саму, а лишь сходство с ее покойной сестрой?
«Расставшись, они сохранили теплые отношения, переписывались на французском языке... По воспоминаниям родных, даже в глубокой старости Мария Ивановна говорила, что по-настоящему любила только Рудольфа Лазаревича. Его фотография всегда стояла у нее на секретере», – отмечал полярный исследователь Зиновий Каневский в своей книге «Жить для возвращения».
Разъехавшиеся супруги оформили развод позднее, в 1918 году, когда Самойлович снова собрался жениться. В документах ЦГИА Санкт-Петербурга в деле о расторжении брака Самойлович числится сразу под тремя именами: «Николай (Рувим, Рудольф)». Теперь уже ему самому пришлось менять религию, креститься в православную веру, чтобы обвенчаться с юной дочерью военного инженера-фортификатора, имевшего немалый чин.
Самойловичу было около сорока лет (его голова, уже без темно-русой шевелюры, напоминала бильярдный шар), Елене Ермолаевой – всего 22 года. Чуть больше, чем Соне Щепкиной в ее последний день рождения... Родоль и Аленушка, как они ласково называли друг друга, прожили вместе без малого двадцать лет.
Самойлович стал крупным полярным исследователем, отдав три десятка лет изучению Арктики. В 1912 году вместе с Владимиром Русановым открыл на Шпицбергене богатейшие угольные месторождения. Основал и возглавил институт по изучению Севера, участвовал в двадцати одной экспедиции. В 1928 году на ледоколе «Красин» спасал дирижабль «Италия», потерпевший аварию в Арктике во время первого в истории полета к Северному полюсу. В 1931-м был научным руководителем международной высокоширотной экспедиции на дирижабле «Граф Цеппелин».
Однако многочисленные заслуги перед советской наукой не спасли знаменитого полярника в годы большого террора. В 1938 году Самойловича арестовали по обвинению в измене родине и участии в контрреволюционной террористической организации, а в 1939-м расстреляли по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. Покоится он в братской могиле на Донском кладбище в Москве.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 212 (7049) от 12.11.2021 под заголовком «Печальный памятник любви».
Комментарии