Остался только старый клен...
«Я лесновский до мозга костей. Здесь мои корни», - говорит мой собеседник Виктор Краснов. Он «лесновец» в четвертом поколении. Более того, его предки обосновались в Лесном полтора века назад буквально в нескольких сотнях метров от площади Мужества, где живет ныне Виктор Григорьевич. А еще ближе стоял когда-то дом, где он родился, пережил блокаду. Память места притягивает.
Семейство Степановых у дома в Зубчаниновом переулке. Второй справа, в шляпе, - Тимофей Павлов. Фото начала 1900-х гг. ФОТОРЕПРОДУКЦИЯ АВТОРА
- Если начинать, то издалека, - говорит Виктор Григорьевич. - С моей прабабушки Ефимии Минишны Степановой. Она приехала в Петербург в 70-х годах XIX века, когда в столицу на поиски счастья отправились много предприимчивых крестьян.
Поселились Степановы в Лесном - в Зубчаниновом переулке, который звался так по фамилии здешнего землевладельца. Ныне этого переулка нет, а проходил он параллельно Беклешовской улице - нынешней Гжатской.
- И вот что любопытно, - мой собеседник раскрывает старинный документ. - В завещании Ефимии Минишны говорится: «Я, нижеподписавшаяся, вдова крестьянина Псковской губернии, Порховского уезда, Ясенской волости, деревни Жателы...». Эта деревня - потомственное владение помещика Зубчанинова. Знакомая фамилия? Совпадения тут никакого нет. Иван Зубчанинов - это известно по его родословному дереву - в свое время породнился с Беклешовым. Принадлежавший ему Беклешовский сад в Лесном находился как раз напротив Зубчанинова переулка. В том саду и моя мама в детстве играла...
Скорее всего, крестьяне Степановы, бывшие крепостные Зубчанинова, попали в Питер все-таки не без его протекции. Обустроились они основательно. Здесь у них родились семь дочерей и два сына. Старшим был Тимофей, появившийся на свет в 1867 году. Как и почему он поменял фамилию и стал Павловым, неизвестно. Герою нашего рассказа он приходится дедом.
- По семейным рассказам, Минишна была женщиной суровой, - продолжает Виктор Краснов. - И сыну Тимофею наказала: «Женишься только тогда, когда выйдут замуж все твои сестры». Условие это мой дед выполнил.
Точно так же, как и все требования, перечисленные в завещании Ефимии Минишны, которое она подготовила за год до смерти - в 1915-м. «Все мое движимое и недвижимое имущество, капиталы в процентных бумагах, наличных деньгах, долговых обязательствах, словом все, что в момент моей смерти окажется мне принадлежащим и на что буду иметь право, завещаю в полную и неотъемлемую собственность любезному сыну моему Тимофею Павловичу Павлову...». Но с условием, чтобы он обеспечил всех своих братьев и сестер: одних - деньгами, других - комнатой или квартирой «безвозмездно и пожизненно».
Перед самым началом ХХ века Ефимия Минишна купила участок земли неподалеку от Зубчанинова переулка - между Прибытковской и Большой Спасской (ныне проспект Непокоренных). И в конце 1890-х годов там был возведен одноэтажный каменный дом на высоком полуподвальном этаже, где поселилось все семейство. Тимофей Павлов был мастеровым, и в полуподвале разместилась его слесарная мастерская.
- Рассказывали, что дед сочувствовал революционным идеям, и одно время подмастерьем у него трудился будущий «всесоюзный староста» Михаил Иванович Калинин, - рассказывает Виктор Краснов. - Как гласит семейное предание, перед революцией 1905 года в полуподвале будто бы даже какое-то оружие хранили...
Перед Первой мировой войной на том же участке земли Тимофей Павлов построил еще один дом - каменный трехэтажный, на высоком полуподвальном этаже, лицом к Большой Спасской улице. В нем было двенадцать квартир: большую часть занимали сестры Тимофея, и только несколько помещений отдавалось внаем.
- Это наше «семейное гнездо», здесь я родился в 1937-м и еще застал деда, - добавляет Виктор Григорьевич. - После революции он был одним из первых в районе, кто добровольно передал свою недвижимость государству. Не из любви к последнему: скорее, чувствовал, что иначе отберут с последствиями. Работал потом на бывшем заводе «Айваз», миновал все репрессии и умер весной 1942-го во время блокады. Тогда бомба попала в цех, повредила коммуникации, и пришлось их восстанавливать в ледяной воде. Дед простудился, и это подорвало его здоровье.
Виктор Краснов, переживший в «дедовом» доме блокаду, квартировал в нем до самого его расселения в 1967 году. Пустовавший дом простоял еще год, а затем был снесен, как и почти вся прежняя застройка в районе нынешней площади Мужества. Гостиница «Орбита», что на проспекте Непокоренных, находится точно на его месте. Что же касается одноэтажного дома на полуподвале, то его тоже снесли в середине 1960-х годов. А вот клен, который рос перед этим домом, жив и сегодня.
Комментарии