О чем напомнил трофейный разговорник

Наш 362-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк входил в состав 11-го гвардейского танкового корпуса 1-й Гвардейской танковой армии. Во время одной из наступательных операций по освобождению Украины он занял немецкие позиции. Естественно, у бойцов возникло желание ознакомиться с содержанием брошенных немцами окопов.

Юрий Попов, май 1945 года, Дрезден. ФОТО из семейного архива

В них мы увидели письма из Германии, семейные фотографии, губные гармошки, порнографические открытки, стреляные гильзы...

В одном из ответвлений окопа я обнаружил небольшую брошюру, которая при ближайшем рассмотрении оказалась немецко-русским разговорником. На всякий случай бросил ее в вещмешок. Потом в углу окопа заметил еще какую-то книгу в черной лидериновой обложке. Поднял ее и прочел название, написанное готическим шрифтом, - Mein Kampf. Во мне на какое-то мгновение проснулся коллекционер, и я чуть было не сунул книгу в вещмешок, в компанию к разговорнику, но вовремя остановился и бросил книгу от греха подальше на землю...

В нашем геройском полку, который участвовал в победоносном разгроме гитлеровцев на Курской дуге, я был водителем грузовика ЗИС-5, возившего противотанковую пушку на прицепе, а в кузове - двадцать ящиков снарядов, бочки с бензином и весь орудийный расчет вместе с командиром. Доставить орудие и артиллеристов я должен был прямо на огневую позицию, и часто, еще не заняв ее, мы оказывались под вражеским обстрелом.

Помню, как в июле 1944-го мы форсировали Западный Буг на границе Польши с Германией. Только саперы навели понтонный мост, как тут же появились немецкие пикирующие бомбардировщики и начали бить по переправе. Я выпрыгнул из машины в небольшой окопчик, где уже сидел мой друг, тоже шофер Володя Бескаравайный. Мы закурили. Но в это время раздался мощный удар, и танк-тридцатьчетверка, стоявший от окопчика в двадцати метрах, взорвался. Судьба уберегла нас.

И здесь я вспомнил песню, слова которой до сих пор не могу произнести без слез: «Спи, успокойся, шалью накройся, сын твой вернется к тебе...». Я так тогда хотел, чтобы их услышала моя мама, Мария Порфирьевна, которая вместе с ленинградскими детьми находилась в эвакуации в Юрге, возглавляя там интернат. Я чувствовал, как она переживала за меня, в ту пору 19-летнего. А сейчас мне 92 года...

1-я Гвардейская танковая армия одной из первых вошла в Берлин. 2 мая 1945 года в каком-то одноэтажном помещении недалеко от Рейхстага наш полк, измученный боями, разместился на ночлег. Утром мы вышли в город осмотреться, оружия не взяли. Кругом была тишина. Берлин рьяно демонстрировал свою капитуляцию: изо всех окон свешивались белые простыни, скатерти, полотенца.

Неожиданно мы услышали отдаленную стрельбу зенитной артиллерии. Задрав головы кверху, увидели в небе быстро летящий самолет. Как потом оказалось, это был первый немецкий реактивный «Мессершмитт». Он стал приближаться к помещению, из которого мы только что вышли, и сбросил на него несколько мелких бомб. Так пропало наше оружие и вещмешки. Потом он сбросил бомбы на нас. Несколько человек погибли. Я отделался легким ранением.

Но вернусь к тому, с чего начал. Во время движения на запад кто-то из однополчан подарил мне учебник немецкого языка, изданный в Женеве в 1944 году. С его помощью я довольно скоро овладел немецким, который не забылся и по сегодняшний день, только словарный запас подсократился. Найденный же в окопе разговорник после демобилизации я привез в Ленинград. Забросил на антресоль и забыл буквально до этого года. Когда же я вновь его отыскал и открыл, во мне заговорила память: «...о друзьях-товарищах, об огнях-пожарищах»... На сей раз я остановил свое внимание на тыльной стороне обложки. И увидел, что там был перечислен целый список изданных разговорников на разных языках. Их было двенадцать, включая немецко-русский.

Мама родная! Так это же план ведения Второй мировой войны! Я был в шоке от своего открытия. Когда эмоции стали утихать, решил внимательно рассмотреть брошюру.

На лицевой стороне обложки обнаружил название города, где она была напечатана, - г. Бреслау (г. Вроцлав - Польша). Значит, разговорник был издан уже после начала Второй мировой войны. Польша была уже оккупирована. Наличие немецко-русского варианта говорит о том, что в 1940 году подготовка к вторжению в СССР уже не была секретом.

Любопытна и такая деталь: на брошюрке была указана цена - Preis 1 RM - одна рейхсмарка для трехязычных разговорников и 50 RP - 50 рейхспфеннигов для двуязычных его экземпляров. Содержание свидетельствует о том, что он был предназначен отнюдь не для туристов.

Вот лишь некоторые фразы, которые можно увидеть на 38-й странице:

Rufen Sie den Schulzen sofort hierher! - Позовите сюда сейчас же старосту!

Wir brauchen Futter und Stroh fur die Pferde! - Нам нужен корм и солома для лошадей!

Zeigen Sie gutwillig alles, was Sie haben! - Покажите добровольно все ваше имущество!

Ist der Ort mit Rotarmicten besetzt? - Занята ли эта местность красноармейцами?

Sagt die Wahrheit, sonst werdet ihr erschossen! - Говорите правду или вас расстреляют!

...Нет, не помог этот разговорник его бывшим владельцам.