Наставники Петра. Царь-реформатор учился даже у своих противников
На специальной сургучной печати, которую Петр I взял с собой в первое заграничное путешествие, были такие слова: «Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую», что означало «Я ученик и ищу себе учителей». Кто же были учителями первого российского императора?
ФОТО: Public Domain
Документы фиксируют имя первого наставника Петра — в 1683 году, когда царю было уже одиннадцать лет, им стал Никита Моисеевич Зотов, подьячий из Челобитного приказа. До него были и другие учителя, поскольку Петра рано начали учить грамоте, но кто именно — неизвестно.
Зотов взял из библиотеки царя Федора Алексеевича книги для обучения Петра: «Библия в лицах», «О Луне и всех планетах небесных», «Персонник на латынском языке». Он рассказывал своему ученику об Александре Невском, Дмитрии Донском, Иване Грозном… Зотов оставался с Петром до конца своей жизни, его именем назван один из бастионов Петропавловской крепости.
Иностранец, огнестрельный мастер капитан Симон Зоммер учил Петра и его потешное войско фортификации и артиллерийскому делу, гранатной и огнестрельной стрельбе. Его коллеги-офицеры — военным экзерцициям. А такие умения, как известно, требуют математических знаний, способности рассчитывать траекторию вылетающей из мортиры бомбы…
В мае 1688 года князь Яков Федорович Долгоруков привез Петру подарок — астролябию из Франции и готовальню с циркулями. Никто из окружения князя и Петра, даже дворцовый доктор немец, не знал, как пользоваться этими инструментами. Пришлось искать человека, сведущего в этом деле, и вскоре такового нашли: им стал голландский инженер и купец Франц Тиммерман. Он объяснил любознательному Петру, как пользоваться астролябией, учил его арифметике и геометрии.
Первым наставником царя в морском деле был голландец Карштен Брандт. Именно он починил старый английский ботик, найденный в амбаре села Измайлова, оснастил его мачтой и парусами…
Путешествуя по Европе с Великим посольством, Петр, по его собственным словам, был «непрестанно в ученьи». Корабельный мастер голландец Герит Клаас Поль, учивший царя на Ост-Индской верфи в Амстердаме плотницкому делу, дал ему свидетельство, в котором удостоверял, что «Петр Михайлов… был прилежным и разумным плотником, также в связывании, заколачивании, сплачивании, поднимании, прилаживании, натягивании, плетении, конопачении, стругании, буравливании, распиловании, мощении и смолении поступал как доброму и искусному плотнику надлежит… под моим надзором корабельную архитектуру и черчение планов его благородие изучил основательно, но и уразумел эти предметы в такой степени, сколько мы сами их разумеем».
Судостроительный центр в Дептфорде, пригороде Лондона, стал новой ступенью в постижении царем премудростей корабельного дела. Обучение там проходило под руководством инспектора королевского флота сэра Антони Дина. Петр изучал английскую систему постройки кораблей, научился делать корабельные чертежи, совершенствовал навыки судовождения, изучал порядки морской службы. В итоге стал первоклассным корабелом, в дальнейшем творчески перерабатывая опыт своих учителей, применял собственные инженерные решения.
Англичане не сразу поняли, что внесли свою немалую лепту в создание мощного российского флота, но было уже поздно. Британский посланник в Петербурге Дж. Джефферис предлагал даже своему правительству отозвать англичан-корабелов из России. Сильный флот России, безусловно, не входил в планы Англии…
Научным консультантом Петра в самых разных областях был Яков Вилимович Брюс — командующий войсками артиллерии, ученый, талантливый картограф, единственный российский астроном. Он объяснял царю, как наблюдать пятна на Солнце, как проводить астрономические наблюдения, инструктировал его по созданию зрительной трубы. В 1699 году в письме к царю Брюс отвечал: «…когда изволишь потемнение солнца примечать, тогда изволь избрать избу, в которой бы можно окны все закрыть, чтоб свету в ней ничего не было. Такожды надобна трубка зрительная, которую в яблоко деревянное вкрепить, а яблоко и с трубкою вставить надобно в затвор оконечной (оконный. — Ред.), таким подобием, чтоб можно трубку на все стороны поворотить, на ту стать, как у астролябиума яблочко медное поворачивается».
Многое Петру I приходилось постигать самостоятельно. Большое влияние на молодого царя оказала Немецкая слобода в Москве. Впоследствии интерес Петра к деятельности научных обществ европейских стран, беседы и переписка с учеными, в частности, со знаменитым Лейбницем, укрепляли царя в необходимости создания в России научного центра, которым станет учрежденная им Академия наук.
«Невозможно выразить всю меру восхищения живостью ума и суждениями этого великого Монарха, — отмечал Лейбниц. — Отовсюду он приглашает умелых людей и когда разговаривает с ними, они удивлены тем, с каким знанием дела он говорит. Он интересуется всеми механическими ремеслами, но особую любознательность проявляет ко всему, что касается навигации. Вследствие чего он увлекается также Астрономией и Географией. Я надеюсь, что с его помощью мы узнаем, соединяется ли Азия с Америкой».
Примечательно, что Петр не стеснялся учиться у своих противников, перенимая их военный опыт и достижения в других областях. Думая о реформировании государственного устройства России, Петр захотел узнать, как устроены коллегии и другие учреждения Швеции — суды, банки, таможни. Для этого он отправил в страну, с которой еще шла война, своего тайного агента Генриха Фика, и он привез царю секретные материалы.
«Я предчувствую, — заявил Петр I после спуска военного корабля «Шлиссельбург» в 1714 году, — что россияне, когда‑нибудь, а может быть, и при жизни еще нашей, устыдят самые просвещенные народы успехами своими в науках, неутомимостью в трудах, и величеством твердой и громкой славы».
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 104 (7433) от 09.06.2023 под заголовком «Наставники Петра».
Комментарии